Его взгляд в сторону маменьки мне не понравился. Ей, кстати, тоже. Она постаралась не подавать вида, только с достоинством кивнула. Но ни слова не произнесла. 

— Покормите дочь и падчерицу, — чуть суше распорядился зеленоглазый. — И постарайтесь бережно расходовать еду, до завтра другой не будет. И эту-то вам буквально выпросил.

Я не поняла, это он нам намекает, что лопать надо в одно, точнее, в три рыла, а служанки обойдутся? Похоже, что так. Фу-у-у… 

— Спасибо, добрый человек, — все же удостоила его нейтральной фразой матушка. 

Не знаю, чего он в ответ так скривился, словно Ириссэ его козлом обозвала. Но покривлялся, вздохнул и ушел. 

Честно говоря, особого голода я не чувствовала. Во-первых, нервы. А во-вторых, нас у джинна неплохо накормили. Я как знала — наелась впрок. Да еще и пару яблок с собой прихватила, благо в мамулиной нижней юбке, из которой я устроила себе сарафан, обнаружились карманы. 

— Кажется, он неравнодушен к леди Ириссэ, — нахмурилась Рябина, озвучивая очевидный всем факт. И так посмотрела вслед наемнику, что я удивилась, почему на нем зеленый камзол не загорелся. 

— Ко мне неравнодушны многие, — спокойно ответила мамуля. — Это нормально для леди. Главное — не терять достоинства и выбрать лучшего. Что я давно сделала. Идите сюда, девочки. Посмотрим, что за помои приволок этот «поклонник».

— А раньше вы его видели? — спросила Омела, послушно пересаживаясь поближе к миске. За ней робко потянулись остальные служанки. Спорить с леди, решившей накормить тех, кто по здешним законам под ее опекой, никто и не подумал.

— Я видела, — всхлипнула Магнолия. Она проснулась, еще когда зеленый козел спускался по ступенькам. — С мамой. Семь лет назад, перед последним маминым рейдом. Это ее напарник Боорин Гус. Я его вспомнила. 

— Да я не о том, малышка. Может, нам стоит как-то это использовать… Если бы мы знали слабости и желания этого человека, стало бы намного легче. Хотя это я уже от безысходности, наверное, — пожаловалась Омела. И послушно взяла яблоко с лепешкой. Дело в том, что из джиннова дома прихватили чего поудобнее все, а теперь дружно выложили припасы в лоханку с лепешками и водой, которую принес вражина. Ириссэ деловито поделила всю еду на равные кучки и раздала обратно. 

— А магия? — спросила я, откусив кусочек хлеба. — Что у нас с магией?

— Ты разве не чувствуешь? — Ириссэ потянулась потрогать мне лоб. — Эти оковы блокируют все потоки.

— Нет, не чувствую. — Я пожала плечами. — Совсем. Интересно, почему?

— Потому что ты заблокировала ее сама себе еще тогда, когда мы только попали в аномалию, — как маленькой, четко и медленно объяснила мне Магнолия. — Мы не поняли никто, как ты это сделала. И как теперь тебя разблокировать, тоже никто не знает.

— Во-о-он как. — Я озадаченно почесала нос. — М-да, проблемка. Признаться, я просто забыла…

Глаза закатили все. Даже служанки. Ну и ладно… 

Мы быстро подкрепились, а остатки недоеденного маменька хозяйственно убрала в лоханку, накрыла крышкой и убрала в уголок.

Посидели еще. Время тянулось как жвачка, прилипшая к кроссовке. 

От нечего делать я пристроила Магнолию под бочок к Ириссэ и полезла по периметру подвала — изучать. Ну мало ли. Вдруг потайная дверь найдется. Или еще какой подземный ход. На крайний случай — просто какая-нибудь подсказка или острый предмет. Ну а что? Волшебство есть, джинн-ловелас есть, почему еще какому чуду не случиться на моем пути? 

Увы-увы. Лаза не нашлось. Потайной двери тоже. Даже завалящего кинжала не удалось разглядеть в щелях между серыми холодными глыбами. 

Зато я нашла нечто другое. Но эта находка не внушала оптимизма от слова «совсем».

— М-да. — Я вернулась к маменьке и села возле нее. Дождалась, когда Ириссэ посмотрит на меня, и раскрыла ладонь, подняв почти к самому лицу. — Мне кажется или это шерсть Ливра? 

Ириссэ дернулась и схватила меня за запястье. Потом подхватила несколько волосков с моей ладони и переползла к полоске света, падавшего от двери. Повертела находку в пальцах так и эдак, даже понюхала.

И выдала вердикт:

— Да, ты права. Это его шерсть. И значит, Песчаный Оплот действительно захватили наши враги, используя ребенка ракшасов как заложника.

Нарцисс

— Ну, во всяком случае, теперь мы точно можем сказать, что расчеты были верными. Учил ты нас на совесть! — тяжело вздохнул Инермис, осматривая окрестности крепости. — Только нельзя ли было сразу внутрь попасть? 

— Можно. Но пусть даже тут есть подробный план замка, — я постучал пальцем по своему виску, — я без понятия, где у них выставлен дозор. 

— Надо бы провести разведку. С воздуха. — Люпин вовсе не рвался на подвиги со своим крокодилом. Он действительно дело предлагал. — Конечно, вряд ли наших девочек держат под открытым небом, но как минимум караульных я отслежу. В сумерках Малыш отлично сливается с небом, так что это даже не опасно.

«Наших девочек». Ишь ты. Повзрослела рассада.

— Ты забыл, что твой крокодил — фонарник и светится в ночи? — сбил люпиновский запал Инермис.

— Так то в ночи, — пожал плечами мальчишка. — А то в сумерках. В сумерках Малыш умеет маскироваться. Нарочно. Я просто попрошу. 

— Большой брат, могу ли я удалиться? — вылез из лампы джинн. — У меня в оазисе хозяйство, его нельзя оставлять надолго. Скотинку вот завел новую, красивую… Да и не стоит, чтобы бывшие заказчики меня видели. Репутация — это такая хрупкая вещь. Я бы даже сказал — хрустальная. 

— Скотинку? — заинтересовался вдруг Аконит. — Это такая с рогами на спине?

Точно. Смотри ты, еще один внешне вредный, а на самом деле заботливый экземпляр. Не забыл, как его бывший демон по своей подружке убивался.

— Шифоньера… — проныл очнувшийся песец на моих плечах. — Моя Шифоньера не скотинка! Дайте я этому синему сейчас яйца откушу! Как можно так оскорблять столь прекрасное создание! 

Джинн, не будь дурак, оценил количество зубов в тумане и спрятался в свою лампу, как мышь в нору. Сразу перестал ныть, только едва слышно жалобно вздыхал, ворочаясь внутри тесного бронзового сосуда.

Я только пожал плечами и прицепил лампу к поясу. Отпускать синего не ко времени. Да и урок ему нужен. Сто лет побегает с поручениями, а там посмотрим. Только рогатую тварь надо будет не забыть потом забрать из его оазиса.

— Ладно, слетай. — Я внимательно осмотрел Люпина и кивнул. — У тебя ровно пятнадцать минут на один круг и рекогносцировку. Дольше фонарник все равно не осилит тебя таскать.

— Ура! Ой, то есть, конечно, все сделаю, — одернул себя младший росток под нашими неодобрительными взглядами. И достаточно быстро упорхнул на своем чудовище.