Будучи инкубом, Виртайон не мог перейти на сторону тьмы. Физически… Потому что он всегда находился там! С самого рождения… А на истинных тёмных, из-за источника их магии, откаты запретных заклинаний не отражались. Никак. Ни на внешности, ни на здоровье… Зато другие правила некромантии распространялись на них точно так же, как и на остальных, рискнувших нарушить законы мироздания! Например, после перемещения они попадали в абсолютную зависимость от органов чувств того существа, чьё обличье временно выбрали своим пристанищем. А болевой порог высшей нежити был, как известно, куда ниже человеческого благодаря особенностям вынужденного метаморфоза… И я, сопоставив все факты, решился на отчаянные меры.

Собрав волю в кулак, сосредоточился на единственном противнике – и жахнул по нему самым мощным стихийным пламенем, на которое оказался способен. Я рассчитывал, что от невыносимой боли у Виртайона помутится рассудок и он не сумеет выскользнуть из плена своей марионетки. А дальше у кого-то из них откажет сердце – и всё закончится раз и навсегда… Если у меня хватит стойкости дождаться финала.

Почувствовав жар, монстр завизжал – и лихорадочно заметался по кустам, безуспешно пытаясь вырваться из огненного вихря. Спрятаться. Скрыться. Разорвать связь… Но в этот раз я не позволил ему уйти. Забыв об окружившей меня нежити, не чувствуя подступающей слабости, я думал лишь о Витейре. Вспоминал её глаза, розовые губы, хрупкие плечи, стройные ножки – и преобразовывал это в гнев, обрушивая его на голову проклятого эльфа. Совсем как в далёком прошлом – на своего отца… А после, когда высшая нежить затихла, без сил рухнул на колени – и потерял сознание, не успев даже посмотреть в глаза наступающей смерти.

Утро началось со стуков и приглушённых криков.

– Госпожа! Госпожа! Госпожа! – грозя выбить дверь спальни, истошно вопила служанка с кухни, которую временно приставил ко мне Виртайон.

«Пока не найдём тебе более достойную помощницу», – как он выразился.

– Я же просила называть меня по имени! – пробормотала, с трудом разлепив веки.

Голова гудела так, будто вчера я не дом допоздна рассматривала, а беспробудно пьянствовала. Причём весь день. Из меня словно все силы выкачали. Сил не было даже подняться! Однако стоило мне выглянуть в коридор, как заранее заготовленные слова вылетели из головы – уж больно взбудоражено выглядела девушка… Между прочим – другая.

– Что случилось? – спросила вмиг севшим голосом.

А перед мысленным взором пронеслась картина с оцепеневшим Виртайоном.

Только этого мне сейчас не хватало! Лишиться покровителя за шаг до свободы…

– Король, госпожа! – развеяв мои сомнения, служанка всплеснула руками. – Он срочно требует вас!

И на душе сразу полегчало… Хотя и не до конца.

Видать, какая-то её часть (и немаленькая!) всё ещё надеялась вернуться в академию. К некроманту…

– Хорошо, я сейчас оденусь.

Благо, у Виртайона в закромах нашлось несколько платьев подходящего размера. И мне было совершенно неинтересно, для каких грязных целей они там лежали! Или при каких обстоятельствах очутились… Неинтересно! Ну… Разве что совсем чуть-чуть. Любопытно же, чем занимался отец в свободные дни… Если они вообще у него бывали.

С этими мыслями я быстренько нарядилась, убрала волосы в косу – на большее всё равно не хватало времени – и поспешила вниз… Но до холла не добралась, перехваченная на лестнице дворецким.

– Сюда, пожалуйста, – преградив мне путь, он вежливо указал в сторону одной из многочисленных гостиных.

Чем несколько сбил меня с толку.

По-моему, после вызова во дворец Виртайон должен был стрелой помчаться в карету, а не торчать в доме, проклиная медлительность дочери… Поэтому на заклание я пошла несколько напряжённой, не предполагая ничего хорошего. И оказалась права. Ведь самого Виртайона в комнате не было! Зато на диване, небрежно закинув ногу на ногу, сидел король собственной персоной… А рядом, скромно пристроившись на краешке стула – моя мать. В помятом дорожном платье, зато с идеальным макияжем и взглядом, не предвещающим ничего хорошего… И мне стало как-то не по себе.

Нет, ладно мама – её присутствие я ещё допускала. Она вполне могла отрядить кого-нибудь следить за домом старого любовника, а обнаружив его отъезд, да ещё и со мной, тотчас броситься в погоню… Но встретить Его Величество в доме не совсем рядового, но всё-таки придворного было, мягко говоря, неожиданно. К тому же в полном одиночестве – без свиты или охраны, практически сразу после приезда советника в город… Навевало определённые подозрения по поводу неофициальности их взаимоотношений и физической близости. Особенно с учётом способностей моего отца. Недаром по королевству ходили очень противоречивые слухи о предпочтениях одного высокопоставленного эльфа… И речь в них шла отнюдь не про Виртайона.

– Значит, ты и есть Витейра? – нарушив тишину, а с ней и плавное течение моих мыслей, спросил король.

И я запоздало присела в реверансе, заалев, наверное, до кончиков ушей.

Что бы ни связывало незваного гостя с моим отцом, этикета оно не отменяло.

– Да, Ваше Величество, – откликнулась.

А сама подумала, что проверить людские догадки, согласно теории инкубов, было очень легко – достаточно лишь зажечь в себе искренний интерес к собеседнику и посмотреть на его реакцию. Очки-то я не надела… Жаль только, что Виртайон вряд ли одобрит подобное самоуправство. Да и первую тренировку лучше проводить в его присутствии. Желательно – с кем-нибудь попроще в качестве подопытного…

– И где твой отец? – помедлив, осведомился король.

Мягко и терпеливо, но с таким явным гневом, что по спине всё равно побежали мурашки, утвердив меня в правильности принятого решения.

Не стоит играть с огнём. А то ещё окажется, что дар суккубов не учитывает сердечные предпочтения жертвы, основываясь исключительно на строении тела – и всё пойдёт насмарку… Хорошо, если мне вообще удастся оправдаться перед одержимым местью правителем. И репутация Виртайона не очень пострадает…

– Не знаю… – протянула, опасаясь поднять голову.

Однако не успела закончить фразу, как двери распахнулись – и в гостиную с шумом ввалился личный камердинер моего отца, испуганно рухнув перед королём на колени.

– Ваше Величество! – уткнувшись лбом в пол, быстро залепетал он. – Простите, но, боюсь, мой господин не сможет почтить Вас своим присутствием…

– Почему? – недослушав, сухо уточнил король. – Он заболел?

Без каких-либо признаков сочувствия, беспокойства или желания помочь. Словно спрашивал о постороннем малознакомом подданном… И мне подумалось, что их с отцом связывала всё-таки не романтика, а некое общее дело. Тайна или, скорее, заговор… Но никак не постель. И явно не дружба… Что было только к лучшему.

– Нет, Ваше Величество. Он… – слуга запнулся, судорожно сглотнул и выдохнул: – Он умер.