тогда, когда я возвращалась на занятия в Академии. Там будет Хлоя и ее приспешники. И Дэмиен.

При мысли о нем у меня пересохло во рту, а сердцебиение ускорилось. Я крепко зажмурилась. Я в безопасности. Со мной ничего не случится на территории школы средь бела дня. И я была уверена, что ребята будут держаться вместе после событий уик-энда.

Сделав глубокий вдох, я отступила от Браяр, которая издала жалобное ворчание.

— Я вернусь раньше, чем ты успеешь оглянуться.

Она вздохнула и свернулась калачиком, уставившись в окно.

Я схватила рюкзак и направилась вниз. Ребята, за исключением Деклана, все ждали.

Колт улыбнулся, но я могла прочесть напряжение на его лице.

— Готова?

Я кивнула.

Дэш придвинулся ближе ко мне, переплетая свои пальцы с моими.

— Сегодня ты не будешь одна, хорошо? Мы будем встречать тебя на каждом занятии и провожать до следующего.

— Вы не обязаны этого делать, — возразила я.

— Обязаны, — хрипло сказал Ронан.

Трейс не сказал ни слова. Он просто уставился на меня. Но я готова была поклясться, что в этих фиалковых глазах промелькнула тоска.

— Нам лучше поторопиться, — сказал Колт.

Я последовала за ними к Рейнджроверу, ноги с каждым шагом становились все тяжелее.

Мы заняли свои обычные места во внедорожнике, и поездка в школу прошла в основном в тишине. Но мой взгляд продолжал скользить к Трейсу, его внимание было сосредоточено на дороге. У меня возникло странное желание переползти через консоль к нему на колени, подобраться к нему как можно ближе, насколько это в человеческих силах.

— Сбавь, Трейс, — проворчал Ронан.

У него задергалась челюсть.

— Я не могу это контролировать. Если хочешь кого-то обвинить, все вопросы к Колту.

Пальцы Колта крепче сжали руль.

— У нас не было выбора.

Мой пристальный взгляд блуждал по автомобилю, пытаясь прочесть между строк.

Дэш сжал мою руку.

— Думаю, нам следует сделать киномарафон еженедельным мероприятием.

Я улыбнулась, но покачал головой.

— Я никогда не справлюсь со школьными заданиями, если буду там зависать.

Он пожал плечами.

— Тогда только один фильм.

— Согласна. Ассортимент закусок от Болдуина не имеет себе равных.

Колт заехал на парковочное место, и мы вылезли из внедорожника. В тот момент, когда мы это сделали, я почувствовала на себе пристальные взгляды. Мой желудок скрутило, когда студенты наклонились, чтобы пошептаться друг с другом.

Парни напряглись, окружив меня, словно телохранители.

Деклан направился к нам через стоянку с серьезно рассерженным выражением лица.

Взгляд Колта метнулся к нему.

— Что?

Деклан сжал челюсти.

— Дэмиен использует фабрику сплетен, чтобы попытаться выиграть дело.

Свинцовая тяжесть поселилась у меня в животе. Я на мгновение закрыла глаза и глубоко вздохнула. Не имело значения, что люди думали обо мне. Я напоминала себе об этом снова и снова.

Заставив себя открыть глаза, я повернулась к парням.

— Нам пора на урок.

Когда мы направились к парадным дверям школы, шепот усилился.

— Я слышала, она умоляла его об этом, а потом закричала «Нападай», — сказала одна девушка другой.

Ронан остановился и впился в них взглядом, заставив отскочить назад.

— Что за сука, — пробормотал другой парень. — Она могла бы добиться его исключения.

Дэш и Деклан топтали землю, приближаясь к группе парней. Деклан сосредоточился на главаре.

— Что?

— Н-ничего, чувак, клянусь.

У меня вспотели ладони. Это никогда не сработает. Они не могли угрожать людям, чтобы те перестали говорить обо мне.

Хлоя, Мими и Грейс встали у нас на пути. Хлоя усмехнулась.

— Похоже, ваша маленькая принцесса, в конце концов, не такая уж и ангельская, Колт. Она такая же обычная шлюха, как и ее мать.

Колт зарычал.

— Ты никогда ничему не учишься, Хлоя. Но ты…

Я не могла этого выносить. Не могла выслушивать еще одну атаку или защиту, от которых не было никакой пользы. Я метнулась мимо них всех и направилась в сторону школьного здания.

Все мои приключения в попытках избежать драмы помогли мне лучше понять, как обстоят дела в школе. Я знала, что если войду через заднюю дверь, то окажусь недалеко от класса и смогу избежать всего этого.

Я скорее почувствовала присутствие Трейса у себя за спиной, чем услышала его. Это было так, как если бы мое тело теперь всегда было точно настроено на его местоположение. Раздражение пробудилось в моей груди, и я резко повернулась к нему.

— Чего ты хочешь?

Он резко остановился и сжал челюсти.

— Я проверяю, чтобы на тебя снова не напали, черт возьми, и нам не пришлось наводить порядок.

Я уставилась на него, разинув рот.

— Ты серьезно винишь меня в этом?

— Нет, — он развернулся, пнув мусорное ведро, которое перевернулось на бок, — Конечно, это не твоя вина. Я просто…

— Что? — Я широко раскинула руки. — Чего ты хочешь от меня, Трейс? Чтобы я рухнула замертво? Сбежала обратно в Луизиану, чтобы из меня выбили все дерьмо? Или что?

Он сжал кулаки по бокам.

— Я хочу, чтобы ты была в безопасности.

Я замерла.

— Почему?

— Потому что мне это нужно. — Каждое слово с грохотом вырывалось из его груди, как будто он не мог их контролировать.

— Почему? — Как будто я могла произнести только это одно слово.

Весь воздух улетучился бесследно.

— Ты не поймешь.

— Испытай меня.

Он покачал головой.

— Есть вещи, которые я не могу объяснить.

Я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы не закричать.

— Тогда расскажи мне все, что можешь.

Трейс долго смотрел на меня.

— Я знаю, каково это — быть никому не нужным. Когда люди, которые должны любить тебя, ненавидят сам твой вид.

Мои ребра сжали легкие, когда видение из прошлой ночью вспыхнуло в моем сознании.

— Это один из худших видов боли, — тихо сказал он.

— Мне жаль.

Он сжал челюсти.

— Мне не нужна твоя жалость.

— Это не жалость. Это сопереживание. Разве это не то, что ты чувствуешь ко мне?

Дыхание Трейса стало затрудненным, а костяшки его пальцев побелели.

— Я испытываю к тебе нечто гораздо большее, чем просто сопереживание, Маленькая Птичка.

Мое собственное дыхание сбилось, и притяжение к нему усиливалось.

Трейс, спотыкаясь, отступил на несколько шагов.

— Держись от меня подальше, Маленькая Птичка. Я уничтожу тебя.

— 42~

Я смотрела вслед Трейсу, пока он не скрылся за углом здания. Каждый шаг дистанции между нами причинял физическую боль. Но дело было не только в этом. Мое сердце болело за него, за парня, который считал себя никем иным, как плохим. Я знала, что это неправда. Я видела это собственными глазами, когда он вмешался, чтобы разобраться с Дэмиеном.

Шаги застучали по каменной дорожке,