Стон сорвался с губ, и то, что было подо мной, напряглось.

— Нам нужно перенести ее, — произнес низкий голос. — Я не могу рисковать, перегружая ее организм.

Сильные руки сдвинули меня, и я, моргнув, открыла глаза. Знакомые лица приветствовали меня. Но некто без рубашки, соскользнувший с кровати, заставил меня нахмуриться.

Затем воспоминания нахлынули на меня одно за другим. Бег по лесу, затемна берегу, атака Дэмиена.

Я резко выпрямилась, мое сердце бешено колотилось в груди.

Руки Колта опустились мне на плечи.

— Ты в порядке. Просто дыши.

— Д-Дэмиен. Он… укусил меня.

Колт бросил быстрый взгляд на парней, затем его внимание вернулось ко мне.

— Кто-то подсыпал что-то в твой напиток. Почти уверен, что у тебя были какие-то жуткие галлюцинации. Но Дэмиен действительно пытался напасть на тебя.

Я потянулась пальцами к шее, нащупывая какой-нибудь след от укуса. Там ничего не было. Но я почувствовала металл цепи.

Я нахмурилась.

— Он сорвал с меня ожерелье.

Дэш переступил с ноги на ногу.

— Я вернулся на поляну и нашел его. Я заменил цепочку на кое-что покрепче, чтобы такое больше не повторилось.

Я порылась в своем сознании, пытаясь разобраться, что было правдой, а что — диким воображением моего мозга, вызванным наркотиками.

Мой взгляд снова остановился на Трейсе. Он стоял там без рубашки, его рваные черные джинсы низко свисали с бедер. Я с трудом сглотнула.

— Ты оставался со мной? Ты сделал все лучше…

Второе предложение не было вопросом. Это было утверждение. Но в нем содержалось бесконечное количество вопросов. Почему? Разве ты не ненавидишь меня? Как ты остановил мою боль?

Трейс пожал плечами, натягивая маску безразличия.

— Ты была чертовски напугана. Кто-то должен был разобраться с тобой.

Боль пронзила меня, и я даже не была уверена почему. Трейс ясно дал понять, что не хочет иметь со мной ничего общего. Я прищурилась, когда закралось сомнение. Я знала, что выражение лица сейчас было не чем иным, как фасадом. И когда воспоминания о том, как он бил Дэмиена, вспыхнули в моей голове, я задумалась, было ли все остальное в его безразличии ко мне таким же фасадом.

Я не отвела взгляда от этих фиалковых глаз.

— Спасибо, что пришел. Что помог мне. Что остался.

Трейс сжал челюсти.

— Пофиг.

Он начал отступать к двери, и я ахнула. По ощущениям, будто нас связывала какая-то невидимая ниточка, и когда Трейс ушел, мне захотелось вырвать грудную клетку из тела.

Трейс стиснул зубы, свирепо глядя на Колта.

— Я же говорил тебе.

Я потерла место вдоль грудины.

Деклан присел передо мной на корточки, затем оглянулся через плечо.

— А теперь уходи, и побыстрее.

Трейс развернулся на пятках и выбежал из комнаты. Боль пронзила меня, но Деклан впился поцелуем в мои губы. Он проглотил каждую унцию боли и дразнил меня удовольствием. Его язык ласкал мой, отвлекая тело от желания побежать за Трейсом.

Я потерялась в танце губ Деклана с моими, пока он, наконец, не отстранился. Я моргнула, глядя на него в замешательстве.

Его руки обхватили мое лицо, большие пальцы прошлись по моим щекам.

— Как ты себя чувствуешь?

Я мысленно ощупала свое тело, ожидая почувствовать миллион различных болей. Но вместо этого почувствовала себя… хорошо. Даже ноги не болели, а бег босиком по лесу должен был сделать их более чем чувствительными.

— Хорошо. Но это не имеет смысла.

Ронан прочистил горло.

— Прошлой ночью мы дали тебе кое-какие лекарства, и ты очень крепко спала. Наверное, именно поэтому.

Какие лекарства? Потому что это было больше похоже на чудесное исцеление.

Я взглянула на часы. Было начало одиннадцатого. Я, наверное, проспала почти двенадцать часов. Вероятно, так могло быть.

Мой желудок скрутило, когда воспоминание о лице Дэмиена заполнило мой разум.

Деклан сжал мою ногу.

— Что?

Я сглотнула, пытаясь избавиться от сухости в горле.

— Что с Дэмиеном?

Все ребята переглянулись.

— О Боже, он ведь не умер, да?

— А должен был, — пробормотал Ронан.

Колт провел рукой вверх-вниз по моей спине.

— С ним все в порядке. Мы подали отчет в ту группу, в которой состоим. Мы не хотели вовлекать полицию, поскольку ситуация с твоим опекунством могла быть немного рискованной.

Мой желудок скрутило. Последнее, чего я хотела, это чтобы кто-то попытался отправить меня обратно в Луизиану к Мэриенн.

— Никакой полиции. — Но мне была ненавистна мысль о том, что Дэмиену может просто сойти это с рук, что он может сделать что-то подобное с другой девушкой.

Колт, казалось, прочел мои мысли.

— У нас не так много возможностей обратиться за помощью, потому что на пляже были только вы двое. Дэмиен утверждает, что ты пошла с ним добровольно.

У меня отвисла челюсть.

— Нет. Я даже не знала, что он где-то там.

Большие пальцы Деклана скользнули по обнаженной коже моих бедер.

— Мы знаем. И Трейс сказал им, что Дэмиен был жесток по отношению к тебе, но…

— Но что? — надавила я.

— Всем известно, что мы не ладим, — сказал Ронан. — Ассамблея примет это во внимание.

Дэш придвинулся ближе.

— Но они будут пристальнее присматривать за Дэмиеном, и это хорошо.

Я подняла на него взгляд, мои пальцы сомкнулись на медальоне.

— Он ненавидел эту штуку. Почему?

Дэш сжал челюсти.

— Травы, которые я использовал, помогают в защите. Если кто-то пожелал бы тебе зла, ему бы это не понравилось.

— Это не имеет смысла, — возразила я. — Травы не могут удерживать кого-то на расстоянии.

Дэш пристально посмотрел на меня.

— Смогут, если ты поверишь.

— 41~

Я почесала Браяр под подбородком, когда она уткнулась в меня носом, мурлыча.

— Жаль, что я не могу взять тебя с собой в школу.

От одного только слова «школа» у меня скрутило живот. Я понятия не имела, чего ожидать.

Вчера был спокойный день. После того, как я приняла душ и надела спортивные штаны, ребята проводили меня в кинотеатр, расположенный в подвале. Там было полно этих массивных диванов с такими же большими пуфиками, которые все казались облаками. Колт, Ронан, Дэш и даже Деклан сменяли друг друга весь день. Они приносили еду, пока мы смотрели фильмы о супергероях один за другим.

Когда один или двое из них уходили одновременно, они никогда не говорили, куда идут, просто говорили, что им нужно кое о чем позаботиться. Но они всегда возвращались. Единственным, кто остался в стороне, был Трейс.

От одной мысли о нем у меня в груди что-то слабо сжималось.

Но он был наименьшей из моих забот. Не