Боги, он, конечно, хотел, чтобы Миа на него так смотрела и так плотоядно улыбалась, но желательно, чтобы она оставалась сама собой, а не свихнувшейся ведьмой. Хотя соблазн так велик…

— Не замерзнешь?

— А ты меня согрей.

— Котик соскучился?

«Ты себе даже не представляешь насколько. Смотрю на тебя и вижу ту страстную ведьму, что так пылко отвечала на каждое прикосновение, что стонала и кричала в моих руках».

— Очень, — не спеша подошел к ней и привлек к себе, обнимая за тонкую талию. Гибкая, статная и такая ароматная, что хотелось поддаться инстинктам и уложить ее на жухлую траву прямо здесь и сейчас. — А ты скучала, ведьма?

— Может быть, — прошептала та и стала приближаться с явным намерением поцеловать его.

А вот и шанс.

Осторожно провел по шее, наслаждаясь мягкостью кожи и… быстрое движение, и Миа обмякла в его руках.

Несколько секунд перевертыш просто стоял, наслаждаясь тяжестью и теплом податливого женского тела. Любуясь чертами лица, изящной линией скул, припухлыми губами.

Когда же он успел так привязаться к ней? Гордая, независимая девчонка, которая вечно попадает в неприятности. Ведьма, что не побоялась пойти против всех ради спасения ребенка. Была бы Миа просто такой, как все маги, все было бы намного проще и легче. Для всех…

— Но ты другая, — шепнул Снежный, обдавая ее губы горячим дыханием, зная, что она все равно не услышит. — И я не знаю, как с этим быть…

Секунды складывались в минуты. Перевертыш простоял бы и дольше, но неожиданный шум привлек его внимание. Прижав девушку к себе, Ирбис быстро обернулся и застыл.

Страшные и жуткие белесые глаза, что даже у него вызывали если не страх, то беспокойство, и полное отсутствие каких-либо эмоций. Ни ненависти, ни страха, ни злобы — ничего. Лишь пустота. И эта пустота нервировала больше всего. Снежный рефлекторно дернулся, но все-таки устоял на месте, внимательно всматриваясь в птиц, в поисках малейшего признака агрессии. Готовый в любой момент… Что?

Вот он стоит, совершенно голый и беззащитный, да еще и в человеческой ипостаси. А их пять, и это не просто магические птички. Это истинные хейды, чью хозяйку Снежный сейчас держал в своих руках.

Так и хотелось сказать:

— Эй, это не то, что вы подумали.

Угу, как же. Как раз самое то. Миа без сознания, и виноват в этом Снежный.

Ручеек липкого пота противно сполз по позвоночнику, вызывая неконтролируемый озноб. Прошло уже больше минуты, а хейды не делали никаких попыток напасть. Все так же молча смотрели и не двигались. Если сразу не напали, значит, есть шанс, что и вовсе не нападут.

«Скорее всего, Миа отдала приказ защищать не только меня, но и себя, — внезапно понял мужчина. — Эта юная ведьма, скорее всего, предусмотрела и это. А так как угрозы в данный момент для хозяйки в моем лице они не видят, то опасности нет. Прилетели бы они на пять минут раньше, все могло бы быть по-другому».

Снова взглянул на неподвижную девушку в своих объятьях, на ее спокойное и даже умиротворенное лицо. Сколько еще она пробудет без сознания? И что будет, когда очнется? Явно ничего хорошего, особенно для него. Значит, надо спешить.

Самое быстрое и эффективное средство против магической лихорадки — блокирующие артефакты. Конечно, излечить пациента они не смогут, но симптомы снимут. А это сейчас самое главное. Разговаривать с разумной Миа гораздо проще, чем с алчной ведьмой. Вопреки бытующему мнению, перевертыши крайне редко убивали магов. Только в самых крайних случаях, когда выхода уже не было. Они просто обезвреживали их с помощью тех же блокировок. Запас таких артефактов они всегда брали с собой в поход. Вот только проблема была в том, что они остались среди вещей.

Ирбис аккуратно уложил девушку на траву, очертил подушечками пальцев ореол девичьего лица и быстро обернулся в барса. Оставлять Миа просто так Снежный не мог — придет в себя, и тогда пиши пропало, больше она его к себе не подпустит. Брать с собой тоже нельзя. Он просто ее не довезет. Отдать приказ хейдам на транспортировку хозяйки Ирбис был не в состоянии. Все равно создания сырой магии его не послушают.

Значит, оставался только один выход — позвать Яроша. Перевертыш должен был идти впереди основной группы. Оставалось надеяться, что он недалеко и услышит зов командира их маленького отряда.

Барс еще раз глянул на неподвижную девушку и выбежал на тропу. Слегка повел ушами, прислушиваясь к осеннему лесу. Еще неизвестно, что стало с теми звероловами. Вдруг они уже опомнились и идут им навстречу.

Слава богам, перевертыши все-таки были магами и кое-что умели. Пусть их способности были крайне слабыми и, можно сказать, практически бесполезными, но сейчас они были нужны как никогда.

Ирбис мог посылать короткие приказы своим людям. Правда, радиус действия был небольшой — всего пара километров, а сил данное действие забирало немало.

«Ярош! Сюда! Блоки! Быстро!!!» — всего лишь четыре коротких слова, а Снежный едва мог дышать, припадая на лапы и фыркая от жуткой головной боли, что буквально разрывала его на части. Перед глазами все плыло. Оставалось надеяться, что тот его услышал. На вторую попытку Ирбис был не способен. Спотыкаясь и едва держась на ногах, он вернулся к Миа, лег рядом с ней, согревая своим теплом. Теперь оставалось только ждать и молить богов, чтобы девушка не очнулась прежде, чем прибудет помощь.

Миа

Первое, что я почувствовала, когда проснулась, — это страшная усталость и ломота во всем теле. Словно меня силком километр протащили по ухабам и камням. Было ощущение, что болели даже волосы. Не открывая глаза, привычно потянулась к резерву, чтобы хоть немного прийти в себя…

И пусто… Ни капли магии. Совсем, даже отголоска былого могущества. И тишина внутри такая, что аж звенело все.

Это как? Почему? Где моя сила?

Распахнув глаза, посмотрела на серое небо над головой и тяжелые тучи.

— Очнулась? — тихо проурчал рядом Ирбис и склонил надо мной свою мохнатую морду. — Как самочувствие?

— Что произошло? — прохрипела я в ответ и попыталась сесть.

Не получилось даже приподнять голову. В затылке заломило так сильно, что слезы на глазах выступили. Застонала, кусая губы и замирая от ожидания нового приступа.

— А что ты помнишь? — продрался сквозь всполохи боли заинтересованный голос перевертыша.

Что я помнила? Надо подумать.

Его помнила. Почему-то совершенно обнаженным, с литыми мышцами на груди, эффектными кубиками на животе и весьма впечатляющим мужским достоинством… М-да, последняя часть тела вызвала учащенное сердцебиение, даже голова перестала болеть. Надеюсь, Ирбис спишет вспыхнувший на щеках румянец на мое самочувствие. Так вот, я помнила голого Снежного, что, совершенно не таясь, шел ко мне из леса с порочной улыбкой на губах и яркими озорными бликами в серых глазах.