– Милая девушка, я вам со стопроцентной гарантией говорю, это копия, очень хорошая копия, дорогая, и точно такая же, как в нашем музее, и, вероятно, делал их один художник. Очень талантливый художник…

Побледнев, Маргарита рухнула в кресло. Все ее надежды на быстрое обогащение рухнули в один миг, что делать дальше, она не знала.

– И дорого ее можно продать? – тусклым голосом пробормотала она.

– Вероятно, за приличную сумму. Но я бы немножко подождал, пока следствие закончится. И хорошо бы знать имя художника, сделавшего копию. – Девушки переглянулись.

– Если художник известный, то картина может стоить очень дорого, – усмехнулась Лялька.

У Маргариты вновь азартно заблестели глаза.

– Правда?!

– Правда, – ответила Лялька.

– А вам никто не говорил, голубушка, – улыбнулся старик Стасов, – что вы очень похожи на эту прелестную даму на картине? Вам, конечно же, темный цвет волос больше бы подошел, и тогда вы были бы точно как она…

Получив с утра очередной разнос от Карсавина, Суржиков злой вернулся в свой кабинет, где его уже ожидали помощники убитого Жаркова.

Бричкин, завидев начальника, вскочил.

– Егор Иванович, к вам пришли по поводу убийства Жаркова.

– Да, я их вызывал, – кивнул Суржиков. – Пусть по одному ко мне заходят, а остальные пока за дверью подождут.

Первым на стул перед следователем уселся Мишаня.

– Шефу позвонили, и он выскочил на встречу к кому-то, сказал на минутку. Ждем – его нет и нет, я вышел, смотрю, лежит, и бабка рядом вопит, как заводской гудок: «полиция, полиция»…

– Он вам не сказал, кто ему звонил?

– Нет, он вообще не имел привычки нам докладывать.

– А где мобильник Жаркова?

Растерянно разведя руками, Мишаня пробубнил:

– Возле тела не было, украл кто-нибудь.

– Понятно, – тоскливо произнес Суржиков.

– Мне хотелось бы понять, зачем вы ходили по антикварным магазинам в поисках картины Крамского. Вы что, знали, что ее украли в музее?..

Мишаня задумчиво почесал стриженый затылок.

– Так шеф приказал, Жарков. Девица у Башлыкова картину украла и хотела ее продать, вот мы и пытались ее таким образом отловить, картина-то хозяину принадлежит.

– Вы имеете в виду Маргариту Вишневскую? – хмыкнул Суржиков.

– Ну да, – обрадовался Мишаня.

– А картина «Неизвестная» Крамского?

– Да, – вновь довольно улыбнулся парень.

– А вы в курсе, что картина редкий шедевр и украдена из музея?

– Нет, откуда? Я вообще в них не разбираюсь! Шеф сказал искать, мы и искали.

– А ничего подозрительного в последнее время в отношении Геннадия Жаркова не замечали?

– Да нет, не замечал, – пробубнил Мишаня.

– А где сейчас находится Вишневская, выяснили?

Мишаня задумался и тут же покачал головой:

– Не знаю, не нашли.

Опрос остальных ничего нового не дал, и, собрав показания, Суржиков отпустил их.

– Ну что, твоя невеста не звонит, поедем в Жуковку? – насмешливо бросил он Бричкину.

Бричкин оторвался от монитора.

– Прямо сейчас?

– А чего тянуть, погода отличная…

Тут телефон на столе Суржикова залился тревожной трелью, он схватил трубку и услышал голос дежурного.

– К вам тут две дамы – Вишневская и Стасова, пропустить?

– Пропустить! – крикнул Суржиков так отчаянно и так громко, что Бричкин вздрогнул.

Счастливо-восторженное выражение лица шефа напугало помощника.

– Что случилось, Егор Иванович?

– Сейчас увидишь, – радостно проговорил тот. Дверь распахнулась, и на пороге появились две молодые девушки, одна из них была уже знакомая Лилия Стасова, а вторую следователи видели лишь на фотографии, та самая загадочная Маргарита Вишневская.

Девушки поздоровались и прошли к столу Суржикова.

– Дедушка проверил картину, которая находилась у Маргариты, оказалось, что это копия, точно такая же, как и в музее… – сразу же прощебетала Ляля. – А все остальное вам расскажет сама Маргарита. Мне здесь подождать или выйти?

– Может быть, хотите кофе выпить? – вскочил Бричкин. – Идемте, я вам нашу столовую покажу.

– С удовольствием, – улыбнулась девушка.

– Меня Алексеем зовут, а вас называть Лилия?

– Можно Ляля, – доносились уже из-за дверей.

Суржиков вздохнул.

– И что же вы так долго к нам шли, Маргарита Петровна?

– Трудно сказать, – пожала плечами девушка. – Боялась. Я даже на похоронах собственной сестры не могла присутствовать, наверное, ее уже похоронили…

– Да, вашу сестру родители похоронили в Миленине, рядом с вашей прапрабабкой, – не глядя на нее бросил Суржиков.

Маргарита прослезилась и продолжила:

– Ляля сказала, что вы меня разыскиваете, я и решила прийти. Меня прошлой ночью чуть не убили.

И Маргарита начала рассказывать все, что с ней произошло за последнее время.

– А почему вы решили уйти от Башлыкова?

Маргарита усмехнулась:

– Во-первых, он обещал на мне жениться и не женился. Во-вторых, он завел себе новую любовницу, это я поняла, потому что раньше он ездил за границу со мной и вдруг перестал меня брать. В-третьих, все его обещания оказались пустыми. А самое главное, мне его жена позвонила и пригрозила, что если я не уберусь из их дома, то мне не поздоровится, вот я и убралась. А чтобы возместить моральный ущерб, прихватила эту картину, я знала, что он над ней дрожал.

– Лихо вы! А это, между прочим, статья! – покачал головой Суржиков. – Учитывая то, что Башлыков не написал на вас заявление о краже, я не могу вас привлечь, но сами понимаете, что поступок ваш, мягко говоря, противоречит закону…

– Понимаю, – виновато опустила голову Маргарита. – Да я уже тысячу раз пожалела об этом…

– И что дальше?

– А дальше он начал угрожать и гоняться за мной по всей Москве, не сам, конечно, а его бандиты.

– Бандиты?

– Ну охранники, какая разница?

– Понятно. А что вы можете рассказать про Дмитрия Красилина? Вы ведь были у него в гостях?

Маргарита смутилась.

– Я хотела картину толкнуть, их фирма оказывает такие услуги. И немножко с ним пококетничала, но вы не думайте, – спохватилась она, – у меня с ним ничего не было…