Проезжая мимо мусорного контейнера, он выбросил разбитый «смартфон», туда же отправил баллон с автозагаром и расческу.

Маскировки хватит суток на двое. Впрочем, душем это все легко смоется в любой день.

Саша вывел машину на трассу 29 и погнал в сторону города Окотал, через который проходят все дороги на севере Никарагуа.

Там он свернул на юг, на дорогу № 15 до Эстели. Память держала карту и все номера дорог с ключевыми городами. До Эстели он не заметил даже намека на слежку. Выезжая из этого городка, он вдруг подумал, что у него, кроме завтрака, в желудке ничего не было, и отчаянно захотел есть. Но останавливаться нельзя, пока нет признаков, что его ведут. На часах уже три. Дон Орландо еще в госпитале. Если вдруг соглядатаи увидят, что он садится в «Ауди», они сообразят, что произошло. Будут расспрашивать директора? Возможно, а что он им скажет? Что фон Блут поехал на запад? В Чинандегу? Пока они доложат в центр, пока там подключат спутники и начнут искать машину Кастильо, я доберусь до Манагуа.

Кстати, машину было бы нелишне оставить на окраине и взять такси до центра города. Постараюсь именно так и сделать.

Главное, не совершить самую распространенную ошибку. Не надо думать, что противник глупее меня. Пока они не знают, что я русский, они не смогут вычислить мой маршрут на финальном этапе. Но я точно не китаец… Хотя я мог бы замаскироваться. На китайском я говорю без акцента. Только глаза не китайские и нос. Без грима не спрятаться.

До Типитапы Саша доехал без сопровождения. В городке он присмотрел ресторан со стоянкой под навесом, загнал машину и вышел. В руках он ничего не держал. Документы и «Филипс» в нагрудном кармане. Ключи от машины в брюках.

Есть хочется. Но Саша сдержал позыв и, не заходя в ресторан, прошел по улице чуть дальше, увидел небольшое кафе и заглянул туда.

Заказал себе кусок жареной говядины с овощами и лимонный сок, которым обильно полил мясо и овощи[104]. Отдельно, чтобы пить в дороге, взял бутылку минеральной воды. Он тщательно убирал акцент. Он больше не немец. Автозагар лег довольно ровно. В этом Саша убедился, осмотрев себя в туалете, где обязательно было зеркало над раковиной. Главное, что не забыл про уши и шею. Подобные мелочи и могли привести к провалу. Как, например, слишком правильное произношение[105], или нехарактерное разминание сигареты, или застегивание ширинки на ходу, или невынимание чайной ложки из чашки. Мелочи, но очень важные мелочи!

Саша похвалил себя за интуицию, он через плетение веранды видел машину дона Орландо у того ресторана, где он запарковал ее. Рядом с машиной остановился мини-вэн с затемненными стеклами, из которого вышли европейской внешности трое мужчин. Здоровые, тренированные парни в футболках и джинсах с короткими армейскими стрижками. Морпехи США? Они обошли вокруг старенького «шеви», заглянули в ресторан. Через некоторое время они выбежали, и двое сели в мини-вэн, а третий остался в ресторане караулить машину директора.

Саша мысленно поаплодировал себе. Отрезая куски говядины, заедая их овощами, он решил не торопиться. Чем больше будет суеты, тем лучше. С другой стороны, засиживаться опасно.

Сейчас аналитики ЦРУ, если имеют записи данного места со спутника или наружных уличных камер, просчитывают, как я могу выглядеть. Полчаса или час у меня есть.

Что произошло? Видимо, поняв мою хитрость с машиной директора, контрики вызвали роту морпехов, посадили на машины и пустили по всем дорогам. Тупо, но эффективно. Машину нашли. Значит, что? Значит, меня надо ловить в Манагуа. А это как иголку в стоге сена.

В кафе, кроме него, почти никого не было. Парни на мини-вэне рванули дальше. Саша не торопясь доел мясо, рассчитался с хозяином кафе наличными. Никого ни о чем не расспрашивая, чуть покачиваясь, будто идет издалека крестьянин, пошел вдоль по дороге к центру городка. Там на площади должны быть такси.

Мини-вэна видно не было. Очевидно, что они постараются меня захватить в аэропорту. Сообразят они, что я сменил масть? Должны. Саша увидел лавку с национальной одеждой и через десять минут вышел уже наряженный по местной моде. В рубаху, широкополую шляпу, нарочно выбрал не слишком нарядную. За спину повесил рюкзак, типа «сидор», в который убрал свои вещи.

«Филипс» пискнул. На экране высветилось: BISHOP.

Подтверждение, что на него открыта охота. Теперь главное – не суетиться самому. Он снял часы и убрал в сидор. Не может у пейзана[106] быть таких часов на руке.

Такси на площади стоят. Четыре машины, и все «Лады». Вот это удивили! В какие дали занесло вазовскую продукцию?!

Наружка может быть где-то рядом? Вполне. Как быстро они поймут, что я сменил масть? Уже поняли. На что сориентируются? Рост, особенность походки… Переберут всех, кто попал в кадр в момент парковки у ресторана в Типитапе и методом исключений вычислят меня. Сесть в такси? А где уверенность, что они во всех четырех не держат своих людей? Нет такой. Только не паниковать.

Сзади гуднуло смачным басом. Саша обернулся, на него двигался междугородный автобус до Манагуа! Вот это удача! Он поднял руку, и водитель притормозил, открывая дверь.

– Cuànto es a Managua? – спросил он, выбирая монетки.

– Diez Córdobas! – ответил водитель автобуса. – Dàte prisa, hombre![107]

* * *

По дороге на подстанцию Татьяна дважды чуть не упала на плохо очищенном ото льда асфальте. Мартовский мороз коварнее всех. То оттепель, то ночные морозы, то метель. Ледяные наслоения не успевали отчищать. Реагент разводил грязь на асфальте. Хоть сама и не упала, но по пути к метро и потом от метро до подстанции «Скорой помощи» Татьяна троим пожилым тетушкам и дядькам помогла подняться, но одежда их была безнадежно испачкана черной маслянистой уличной грязью.

Восемь утра, сдавались-принимались бригады первой смены. На первом этаже народ ходит толпами, уставшие серые лица отдежуривших смешиваются с розовыми и свежими тех, кто только что пришел. Голоса, лязганье и стук крышек ящиков, непрерывное хлопанье входной двери. Водители отмечают путевые листы.