– Это как? – только и нашел что сказать Максимус.

Но у нее все было продумано, и Оля объяснила, как они будут пересылать оттуда свои работы для аукционов и в журнал.

– Теоретически возможно, но вопрос, как это будет происходить практически, – все еще сомневался Максимус.

Он забеспокоился, так как продажа продукции Эммануэль позволяла держать на высоком уровне рейтинг его аукциона. Витас не сказал ничего. Он полностью ушел в свои проекты, и ему было безразлично, где они будут находиться. Он работал в одиночку.

«Так. Этот пункт мы тоже прошли».

Но оставался еще ряд незавершенных дел. Она вытащила Эммануэль сделать покупки для поездки, что было трудной задачей. Перед выходом та втянула в ноздри две белые дорожки и сказала с вызовом:

– Ну, вот теперь я готова.

Она ненавидела московские магазины и тех, кто там работал.

Дальше пошел обратный отсчет дней перед отъездом, и нервное напряжение возрастало. И совсем ее обеспокоила фраза, как-то оброненная матерью в отношении дома в Сен-Тропе:

– А потом подъедем мы с отцом, и нам втроем придется пожить там какое-то время.

Слово «придется» вызывало тревогу. Мать всегда тщательно взвешивала свои слова и ничего не говорила просто так. Если придется, то сколько? А работа? Ответов она не находила, и приходилось надеяться, что все как-нибудь утрясется.

Наконец наступил день отъезда. Уже ожидая взлета, Эммануэль вдруг сказала:

– Я никогда не летала на самолете.

Это было сюрпризом для Оли. Ей казалось, что все в этом мире когда-нибудь да летали. Но когда она услышала следующее признание Эммануэль, она была в шоке.

– Я никогда раньше не видела море.

Оказывается, ее мать за все эти годы не нашла времени, чтобы хотя бы один раз вывезти дочку к морю. Оля сжала ее руку.

– Зато ты сразу увидишь самое прекрасное море на свете.

Самолет был полностью забит россиянами, летящими к солнцу и морю. Но если в первом классе компании «Эр Франс», где она обычно летала с родителями, пассажиры тихо переговаривались, намеренно не обращали внимания на соседей, то в туристическом классе «Аэрофлота» все сидели плотно прижатые друг к другу, и атмосфера была более демократичной, что предполагало общение. Уже через час после взлета к ним подвалил дяденька в возрасте и уже навеселе и спросил с гакающим говорком:

– Девчонки! Хорошо летим! Хотите налью? У нас есть.

Но Эммануэль так на него посмотрела, что он тут же снялся и побрел дальше по проходу.

– Вот козел старый, – злобно сказала она ему вслед.

Оля не стала портить ей полет и только перед самой посадкой стала инструктировать, что она должна будет делать в аэропорту Ниццы.

– Если бы я знала заранее, то никогда бы не полетела с тобой, – в сердцах сказала Эммануэль.

В зале прилета Оля полчаса продержала Эммануэль около стойки с таможенными декларациями, прежде чем направиться к паспортному контролю. Как она и предполагала, инспектор в стеклянной будке подозвал начальника и показал ему паспорта. Тот бегло взглянул на них и кивнул, чтобы они следовали за ним. В комнате, куда их привели, сидели и ожидали своей очереди несколько человек, в основном африканцы. Но были и две белые женщины, одна из которых тут же обратилась к ним по-русски.

– И вас тоже захомутали?

Дальше она стала, не стесняясь в выражениях, высказывать свое отношение к Франции и к французам. Серия матюгов наконец закончилась, и она вернулась на свое место.

– Теперь ты понимаешь, почему тебе попортили столько нервов на интервью во французском консульстве? Видишь, какие сюда летают.

Эммануэль мрачно молчала.

Оля достала из сумки местный сотовый телефон и набрала номер. Как только она начала говорить, к ней тут же подскочила женщина в форме и закричала, что разговоры в этой комнате запрещены. Оля согласно кивнула головой и, дождавшись, когда женщина ушла, пошла в туалет и там, в кабинке, соединилась с номером, который ей требовался. Разговор был кратким и, выйдя обратно в комнату, она протянула Эммануэль карточку и сказала:

– Он сейчас выезжает. Ты знаешь, что говорить.

Время тянулось медленно. Один за другим задержанные уходили куда-то в сопровождении сотрудников в форме. Через час Эммануэль стала закипать.

– Куда ты меня привезла? Сколько еще ждать? – все время спрашивала она. – Что этим мудакам от меня надо?

Наконец настала их очередь. В кабинете, куда их провели, находились двое в форме. Мужчина и женщина.

«Это – худший вариант».

Оля помрачнела, глядя на женщину и готовясь к неприятностям. Это была коренастая баба с большими руками – типаж, характерный для бывших крестьянок с французского юга. Она тут же недоброжелательно уставилась на них.

– У нас нет к вам вопросов, – сказал мужчина и протянул Оле паспорт. – Вы можете идти.

У нее был вид на жительство во Франции.

– А как вы будете разговаривать с мадемуазель?

Она кивнула головой в сторону Эммануэль.

– Мадемуазель говорит по-английски? – спросил мужчина Олю, также кивнув головой на Эммануэль.

– Нет.

– В таком случае я попрошу вас помочь нам с переводом на французский, – довольно любезно сказал мужчина. – Она же ваш гость. Не правда ли?

– Конечно, я помогу с переводом.

Оля поняла подвох и постаралась избежать ответа на вопрос, чьим гостем была Эммануэль. Пока все шло так, как было запланировано. Ей разрешили остаться.

Мужчина переглянулся с женщиной и начал первым.

– Какова цель вашей поездки во Францию? – был первый вопрос.

Оля добросовестно перевела.

– Отдых, и у меня есть французская туристическая виза.

– Мы имеем право аннулировать любую визу и отправить вас обратно, – парировал мужчина.

«Вот только как? Самолет «Аэрофлота», скорее всего, уже улетел обратно в Москву, и другого сегодня уже не будет. Полчаса ожидания в зале прилета плюс час в комнате. Точно улетел».

– Кто выдал вам приглашение?

Как и договорились, Эммануэль вынула из сумки копию нотариально заверенного приглашения, которое она сдала во французское консульство в Москве.

– Кем вам приходится лицо, выдавшее приглашение? – был следующий вопрос.

– Это бизнес-партнер моего отца.

Оля попыталась вступить в разговор вместо Эммануэль, чтобы та не сказала чего-то лишнего.

– Я задаю вопросы мадемуазель, а не вам, – строго сказал ей мужчина, и пришлось это проглотить и перевести вопрос.

Ответ Эммануэль был аналогичным, и мужчина начал раскручивать эту тему: