Вы в гостях, и вас с кем-нибудь знакомят. Новый знакомый первым делом спрашивает, чем вы занимаетесь. Если вы наш коллега, то скажете, что вы литературовед. Очень часто собеседник машинально реагирует вопросом: «А почему?»

– Слова! – отвечаете вы и, видя непонимающий взгляд собеседника, решаете объяснить: – Предложения! Персонажи! Романы! Идеи! Сюжеты!

В этот момент следующий вопрос собеседника можно предсказать с точностью почти 100 %. Если вы любите читать и не скрываете этого, то, скорее всего, сталкиваетесь с пресловутым вопросом так же часто, как мы.

– Какая ваша любимая книга?

О, какой ужас вызывает у вас этот вопрос, если вы любите читать или, хуже того, ваша работа состоит в чтении книг! Как ответить на него, чтобы удовлетворить пытливость нового знакомого и не почувствовать себя гнусным обманщиком? Ответив «Ну, то одна, то другая», вы покажетесь собеседнику полным идиотом.

Вопрос о любимой книге – на самом деле просьба порекомендовать одну книгу, которая заслуживает прочтения. Собеседник, по сути, просит убедить его, что на эту книгу стоит потратить время. Если вы не литературовед, а биржевой брокер или врач, аналогичный вопрос вам не покажется странным. Назовите одну фирму, акции которой стоит прикупить. Дайте один хороший совет, как сохранить здоровье. Но назвать один роман из сотен тысяч? Какая ужасная, невыносимая ответственность!

Возможно, вас выручит заранее подготовленный ответ. Если хотите прослыть эрудитом, назовите «Улисса». Но тогда вы рискуете отпугнуть нового знакомого, показавшись ему несносным интеллектуалом или типичным гуманитарием. Если вы хотите выглядеть образованным человеком, не отстающим от моды, выберите одну из многочисленных книг, «обязательных для прочтения», но недочитанных вами и скопившихся на тумбочке у кровати. Их авторы наверняка окончили учебные заведения для писателей. «Судьбы и фурии»[230], «Город в огне»[231], «Искусство поля». Но тут загвоздка в том, что вас могут спросить, чем заканчивается книга, и вы попадете в дурацкое положение. Другая стратегия, позволяющая создать имидж начитанного человека, – выбрать книгу, отмеченную Пулитцеровской премией, тут уж не ошибешься. «Ой, даже не знаю, на этой неделе моя любимая – “Короткая фантастическая жизнь Оскара Вау”»[232]. Но этот роман полон запутанных примечаний, и его так просто не перескажешь за бокалом мартини. Можно выбрать пляжное чтиво – детектив или триллер, осиленный вами во время последнего отпуска. Дэвида Балдаччи, Нору Робертс или Майкла Коннелли. Но о том, что любишь такое, как-то не принято рассказывать, хотя подобную литературу читают все (надеемся, что после прочтения «Кода бестселлера» вы поймете, почему так происходит).

Что же делать? Можно прибегнуть к беспроигрышному варианту и назвать «Жизнь Пи»[233] – но это будет явная капитуляция. Возможно, вам нравятся многие книги, и названия ваших фаворитов школьных лет уже вертятся на языке: «Убить пересмешника», «Гордость и предубеждение», «Рассказ служанки»[234]. Может быть, вам вспомнятся экранизированные романы: вероятно, ваш новый знакомый хотя бы слышал о них: «Дорога», «Серебристый луч надежды», «Навеки Элис». Наконец вы решаетесь и называете «Оскара Вау». Вы тут же понимаете, какой вопрос будет следующим. На него тоже можно ответить в лучшем случае с оговорками.

– Хм, интересно. А почему именно эта книга?

Вы, конечно, знаете, что не отделаетесь ответом вроде «Потому что она хорошо написана». Даже не надейтесь.

Давайте пока подождем с ответом на этот вопрос и постараемся понять, что именно происходит. Вы в гостях и пытаетесь объяснить другому гостю, за что Хунот Диас получил Пулитцеровскую премию. Мы вам немного поможем. Стиль Диаса в «Оскаре Вау» таков, что нравится большому количеству читателей. Характеризация персонажей (особенно мужских) в его книгах идеальна на 99 %. Но кроме этого, вы сейчас находитесь в ситуации, полной неявных социальных ожиданий, типичных для американской культуры. Мы уже упоминали, что наша культура требует назвать номер первый, победителя, избранника, единственного лидера. Поэтому выбор важен. Он влечет за собой последствия.

Рекомендовать книгу – совсем не то, что дать совет по покупке акций или здоровому образу жизни. Рекомендуя книгу, вы оказываетесь в лабиринте неписаных правил и запретов, которых у нас не меньше, чем на светском рауте времен Джейн Остин. Книжный мир нагружен немалым багажом традиций и мнений. Снобизм считается позорным. Антиснобизм – тоже. Хороший вкус и элегантность – подозрительны. Есть куча стигматизированных жанров, от которых лучше держаться подальше, и стереотипов, под которые не хочется подпасть. Например, читать эротические романы – стыдно. Если вы любите фантастику, вас тут же сочтут типичным «ботаном». Все ненавидят элитарность – высоколобых критиков, объясняющих свысока, что такое «настоящая литература». И все эти соображения проносятся у вас в голове, когда вы пытаетесь выбрать любимую книгу для рекомендации новому знакомому. Именно поэтому назвать такую книгу и объяснить свой выбор – все равно что обнажить перед первым встречным кусок души. Все эти традиции и предрассудки висят невидимым грузом на любом публикуемом списке для чтения. Разговоры о книгах чреваты конфликтами. Смотрите, что произошло в 2001 году, когда Опра Уинфри рекомендовала «Поправки» Джонатана Франзена. Франзен обозвал другие рекомендованные Опрой книги «слезливыми» и заявил, что его роман рассчитан на интеллектуального читателя и, следовательно, ему не место в книжном клубе Опры. Или вспомните, что случилось в 1960-м, когда издательство Penguin Books рекомендовало «Любовника леди Чаттерлей»[235]. На издательство подали в суд из-за непристойного содержания романа. А что было, когда Марк Цукерберг поделился рекомендациями по чтению? Его список перепечатали газеты всего мира, с комментариями. Комментарии были практически одинаковые – например, английская газета заявила, что после такого списка с Цукербергом все ясно. Что именно стало ясно по книжным предпочтениям основателя Facebook, газета не сочла нужным указать – очевидно, решив, что это и так понятно. Когда кто-нибудь публично рекомендует книгу, результатом всегда бывает реакция прессы, ответные мнения и споры. Всегда.