когда его жена подъедет к дому. Если это так, то весь ад может вот-вот разразиться. Это может стать началом конца всего. Возможно, это было слишком драматичное обобщение, но это определенно означало бы конец этого этапа его жизни.

Следующий шаг: суд по разводу.

Чак опустил лицо на руки и издал звук, нечто среднее между стоном и отчаянным смехом. Честно говоря, он не был уверен, должен ли он быть подавлен такой возможностью или испытывать облегчение. Возможно, развод и переезд в другой гребаный штат был единственным способом вернуть свою жизнь в нормальное русло. Потом он сможет осесть с нормальной, более стабильной женщиной - если такая вообще существует.

Его желудок снова свело судорогой. Надеясь предотвратить очередной приступ паники, он вернулся на кухню и взял с полки виски, на этот раз выпив здоровую порцию прямо из бутылки. Выпив второй глоток, он прислонился к стойке и сделал большой вдох.

Успокойся, - подумал он. - Ты сможешь пройти через это, так или иначе. Ты просто должен успокоиться...

Большой БУМ!, раздавшийся откуда-то из дома, заставил его подпрыгнуть. Он закричал, как маленькая девочка, но это была деталь, которой он знал, что никогда ни с кем не поделится. Звук повторился, и он вышел из кухни и встал у подножия лестницы на второй этаж.

Звук повторился.

Ага. Определенно наверху.

Звук был похож на то, как будто кто-то несколько раз захлопнул тяжелую дверь. Но это было бессмысленно. В доме больше никого не было. Верно?

Он положил руку на перила.

Поднялся на первые две ступеньки.

БУМ!

Потом еще одну.

БУМ!

В этот момент он смог убедиться в двух вещах. Во-первых, он был уверен, что звук доносится с чердака. Во-вторых, он, очевидно, страдал от временного помешательства. Ничем другим нельзя было объяснить его явное намерение исследовать страшный шум.

Он сказал себе, что ведет себя нелепо. То, что он слышал, скорее всего, было связано с их прежними проблемами с вредителями.

Он кивнул.

Точно. Очень, очень большие бурундуки.

Вот что там наверху.

Он поднялся еще на одну ступеньку.

Затем он прыгнул и снова вскрикнул от очередного громкого звука. Он споткнулся и на мгновение ухватился за перила, чтобы сохранить равновесие, хныча как ребенок. Еще одна деталь, которую он опустит в своем повествовании, если вдруг он когда-нибудь поделится историей этого дня с кем-нибудь еще.

Снова раздался новый звук.

Он понял, что это кто-то стучит во входную дверь.

На мгновение он замер, ожидая снова услышать звук с чердака, но его источник таинственным образом затих. Однако человек по ту сторону входной двери продолжал стучать в нее. Он издавал звуки жалости к себе, стоя там и нервно проводя рукой по волосам. Возможно, человек на крыльце был Аррианной. Она могла возиться с собаками и, возможно, с какими-то пакетами. Это было правдоподобно.

Но нутром он понимал, что это Флавия. Так и должно было быть.

В таком случае, ему лучше разобраться с ней сейчас. Это будет чертовски неприятно, но, может быть, он сможет убедить ее продолжить свой веселый путь до возвращения Аррианны и таким образом чудом избежать полной катастрофы.

Что казалось маловероятным, но все равно. Он найдет способ справиться с этим.

Стук продолжался - настойчивый, тяжелый... почти бешеный.

Он спустился по лестнице и подошел к входной двери, где простоял еще одно долгое мгновение, снова замешкавшись, наблюдая за тем, как дверь дребезжит в своей раме. Это был не просто случай, когда кто-то пытался привлечь его внимание - это был признак глубокого волнения.

Удары по двери продолжались. Ему показалось, что под ними он услышал женские всхлипывания.

Часть опасений Чака начала уступать место гневу.

Мне уже порядком надоела эта сумасшедшая сука.

Он отпер дверь и распахнул ее, ожидая столкнуться с Флавией. Но то, что он обнаружил, на мгновение ошеломило его.

На крыльце стояла молодая женщина с поднятыми вверх кулаками в попытке продолжить штурм двери. Ей было около двадцати лет, как предположил Чак, и она была привлекательной. У нее были проколоты уши, нос и нижняя губа. Она не красилась, но ее высокие скулы и голубые глаза все равно выделялись. Ее длинные светлые волосы с прямой челкой были красивыми, хотя и немного растрепанными, и в настоящее время прилипли ко лбу от пота. Ее лицо было в панике, и она явно плакала, но когда она увидела Чака, выражение ее облегчения было почти комичным.

Прежде чем он успел заговорить, она вбежала в фойе и промчалась мимо него.

- Эй! - оставив дверь открытой, Чак обернулся. - Простите... могу я вам помочь?

- Закройте дверь, - умоляла она. - Пожалуйста, мистер. Вы должны мне помочь. Эрик... она...

- Притормози. Кто ты, и что, черт возьми, происходит?

- Она... и потом... о, Боже, она идет. Она идет за мной. Закрой эту чертову дверь!

Чак стоял на месте, держась одной рукой за дверь, пытаясь осознать происходящее. Молодая женщина - явно расстроенная и, скорее всего, только что пережившая какую-то ссору или несчастный случай - ворвалась в его дом и что-то лепетала о ком-то по имени Эрик и неустановленной женщине, которая могла быть причиной беды.

Может ли это быть Флавия? Могла ли она притаиться возле дома и по какой-то причине напасть на эту девушку? И кто такой Эрик? Разве не так звали паренька, который приходил сюда раньше и спрашивал, нет ли у него свободной работы?

- Пожалуйста, - всхлипывала девушка. - Пожалуйста, мистер. Я могу все объяснить. Но, пожалуйста, просто закройте эту чертову дверь, пока она нас не нашла!

- Пока нас не нашел кто? - спросил Чак.

- Никки, блядь, Форрестал!

- Кто? - Чак нахмурился.

Имя вызвало тонкий, знакомый звон, но он не знал почему.

- Черт побери! - девушка схватила его за плечи. Ее ногти впились в его рубашку и кожу. - Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, помогите мне! Мы должны позвонить в полицию или еще куда-нибудь! Она... она убила Эрика! Он был... - остальное было потеряно в нечленораздельных рыданиях.

Чак осторожно, но крепко взял ее за запястья и вырвал ее ногти из своей кожи. Затем он повел ее в сторону кухни.

- Пойдем, - сказал он. - Все будет хорошо. Просто постарайся успокоиться, хорошо? Я не смогу тебе помочь, пока не пойму, что происходит.

Если девушка услышала его или поняла, она не подала никаких признаков. Но она позволила ему подвести ее к кухонному столу.