Рэй стоял, покачиваясь и тяжело дыша. Голова кружилась, и все было словно в тумане. Его дыхание казалось единственным громким звуком. Наконец он закрыл рот и почувствовал теплую струйку крови за левым ухом. Ноги его вдруг зашевелились сами, вынося его на середину мостовой. «Как тихо вокруг!» — подумал Рэй, свернув влево и слыша где-то справа журчание воды. Приглядевшись, он заметил в свете уличной лампы небольшой фонтанчик у стены одного из домов. Намочив носовой платок, Рэй кое-как приложил его сбоку к голове, которая словно горела огнем. Губы тоже были в крови. Пока он стоял, склонившись над фонтаном, какой-то человек быстрыми шагами прошел мимо, но тут же скрылся за дверью одного из соседних домов, лишь мельком взглянув на Рэя. Рэй несколько раз отжал платок, вытирая лицо, потом, пошатываясь, пошел прочь.

Минут через пять он наткнулся на стрелку, указывающую в направлении остановки вапоретто. Там Рэй сел на трамвайчик, идущий до Рива дельи Скьявони, где можно было пересесть в сторону Джудекки. На Скьявони можно было взять гондольера и добраться на нем до самого дома, но Рэй побоялся привлечь к себе внимание, хотя понимал, что, должно быть, не слишком ясно представляет себе ситуацию. На вапоретто несколько пассажиров удивленно разглядывали его, а двое мужчин даже поинтересовались, все ли у него в порядке и не нужен ли ему доктор. Рэй ответил, что просто неудачно упал. Высадившись на Джудекке, он прошел до дому пешком.

Хозяйская вечеринка была в полном разгаре. На кухне играли в карты, Рэй заметил это еще с улицы через окно. Он тихо постучался. Ему открыл синьор Кьярди. Рэй устало опустился на стул, и гости сразу же накинулись на него с расспросами. К губам поднесли стакан вина, который тут же заменили на бренди.

— Я упал… Просто упал, — твердил Рэй.

Вызвали доктора. Тот, сбрив часть волос, зашил рану, и Рэя отвели в постель.

— Я пошлю за Луиджи, — сказал синьор Кьярди. — Завтра он зайдет к вам.

Доктор дал Рэю снотворное, за что тот был ему ужасно благодарен, потому что голова к тому времени, несмотря на обезболивающее, начала раскалываться.

На следующее утро, в девять часов, пришла жена Луиджи с кастрюлей мясного бульона. Синьор Кьярди вошел вместе с ней в комнату. Рэй уже давно проснулся — в шесть его разбудила ужасная боль, — но поскольку в доме обычно спали до восьми, он не стал беспокоить синьора Кьярди или Жюстину, чтобы попросить у них аспирин.

— Вы должны поесть, пока он горячий, — сказала энергичная синьора Лотто, снимая с кастрюли крышку и наливая бульон в широкую чашку. — Ну и что, что сейчас утро? Бульон подкрепит вас больше, чем чашка кофе. Я только что подогрела его на плите у Жюстины.

— Grazie, синьора Лотто, — сказал Рэй. — И вам спасибо, синьор Кьярди, за вашу доброту. Вы обязательно должны сказать, сколько я вам должен за доктора. А еще я был бы вам очень признателен за таблетку аспирина.

— Ah, si! Обезболивающее! Subito![19]— сообразил тот.

— Но скажите, синьор Уилсон, что такое с вами случилось? — допытывалась синьора Лотто, сидя на стуле, выпрямив спину и сложив худощавые руки на коленях. — Мой Луиджи скоро будет здесь. Правда, сейчас он на работе — заступил с ночи и пока еще ничего не знает. К нам прибежали от Паоло только в восемь часов. Что же все-таки с головой? Череп не проломлен?

— Нет, нет. Я просто упал на каменных ступеньках. — Рэй с радостью отметил, что синьора Лотто по-прежнему называет его Джоном Уилсоном.

Она, казалось, была удивлена.

— Так это была не драка? Не грабители? Тогда хорошо. А все остальное цело?

— Думаю, да. — В голове у Рэя пульсировало, словно какой-то черт, изо всех сил размахивая кувалдой, бил по одному и тому же месту. — Очень вкусный бульон! Огромное вам спасибо.

Синьор Кьярди вернулся с аспирином. Рэй принял сразу две таблетки.

— Я доставляю вам столько хлопот! — проговорил Рэй, поднимаясь, чтобы посмотреть, не запачкал ли он подушку кровью. К счастью, обошлось без этого — повязка, наложенная доктором, держалась крепко.

— Да какие хлопоты?! Вам просто не повезло. Вы — друг Луиджи, а друг Луиджи — мой друг. Правда, Костанца?

— Si, — кивнула та в ответ и заерзала на стуле. — Давайте-ка доедайте бульон!

Она пробыла у него еще двадцать минут и ушла вместе с синьором Кьярди. Рэй сказал, что попробует встать и одеться. Добрейший синьор Кьярди тут же предложил ему свою помощь. Поскольку у него в доме не было телефона, Рэй решил добрести до ближайшего бара, так как чувствовал, что до полицейского участка ему не добраться. Превозмогая слабость и передвигаясь очень медленно, он надеялся, что у него получится, однако, спустившись вниз, понял, что ошибся. Он в изнеможении опустился на стул в столовой, где его и нашел синьор Кьярди.

— Вот видите, синьор Уилсон? Костанца была права — вам следует оставаться в постели.

— Мне очень нужно позвонить. Это чрезвычайно для меня важно, — сказал Рэй. — Не могли бы вы помочь мне дойти до ближайшего места, где есть телефон?

— Конечно, конечно! Можно сходить к моим друзьям Занаросам — они живут тут по соседству.

— Благодарю вас. Только мне хотелось бы позвонить из будки. Это личный звонок. Понимаете? — Было почти одиннадцать. — И я хотел бы сделать это прямо сейчас, если вы будете так добры.

Синьор Кьярди надел пальто, и они добрели до ближайшего бара. Рэй спросил разрешения у хозяина и подошел к телефону, висевшему на голой стене. Синьор Кьярди деликатно вышел. Несколько посетителей, сидевших в баре, поначалу пялились на повязку Рэя, но потом потеряли к нему интерес. На самом деле Рэю было все равно — слушают они или нет.

— Могу я поговорить с кем-нибудь, кто занимается делом Рэйбурна Гаррета? — начал он, с трудом подбирая итальянские слова.

— Да. А кто это говорит? Кто говорит? — терпеливо поинтересовался голос на том конце провода. — Chi parla, per favore?…

Рэй повесил трубку, казалось весившую пять килограммов, и прислонился к стене.

К нему подскочил синьор Кьярди и, взяв под руку, помог добраться до стула. В ушах у Рэя стоял пронзительный звон, и он не слышал, что говорит синьор Кьярди.

— Acqua! Un bicchiere d'acqua, per favore![20]— крикнул синьор Кьярди в сторону стойки.

«Что лучше — уступить слабости или постараться побороть ее?» — думал Рэй. Он глубоко вздохнул, звон в ушах стих.

— Простите. Наверное, я вчера потерял много крови.

— Вам неплохо было бы выпить кофе. Может, даже с коньяком. — Синьор Кьярди заботливо склонился над Рэем.

После капуччино Рэй почувствовал себя лучше. От коньяка он отказался, насыпав в кофе побольше сахара.