— Тин…

— Я винила его! Я его возненавидела! Я смотрела, как день ото дня от меня отказывается любимый человек, а всё потому, что ты решил в вершителя судеб поиграть? Что еще ты сделал? На что ещё ты готов пойти ради самого себя?

— Это было ради тебя…

— Ради меня — нужно было оставить меня в роддоме, чтобы не пришлось быть дочерью такого отца. Ради меня нужно было не лезть, и позволить быть счастливой. Ради меня нужно было поддерживать МЕНЯ, а не выдавать замуж потому что бизнес в заднице оказался. Ради меня нужно было просто жить… Просто быть папой… А кто ты? КТО ТЫ???

— Кристин… — Леша дотронулся до моей ладони и слегка её сжал.

— Мне всегда в жизни везло… Повезло вылечиться и не сойти с ума. Повезло уцелеть в аварии. Повезло спасти жизнь человеку. Повезло оказаться женой потрясающего мужчины, да только жаль не посчастливилось стать дочерью достойного человека. Мне стыдно! Мне так стыдно, что я столько лет носила ТВОЮ фамилию, жила в ТВОЕМ роде, дышала с ТОБОЙ одним воздухом, и 20 лет называла тебя отцом…

Выдохнула и пошла к двери. Леша уже стоял за моей спиной, как я резко крутанулась на каблуках.

Отец, услышав звук, поднял на меня глаза, и внимательно следил, как я подхожу к его столу, беру в руки рамку, с размаху бью ею об угол дубового полотна, извлекая фотографию, и отрываю от нее ту часть, на которой моё изображение.

— На свадьбе я сказала тебе, что бы ты больше никогда не называл меня дочерью. Сейчас же прошу: встретишь меня где-то — пройди мимо. Больше тебя нет… Для меня ты умер…

Бросаю вторую часть фото, на которой улыбающийся отец, на пол, прямо в осколки и на этот раз покидаю кабинет.

Прохожу по длинному коридору, мама хватает за руки, что-то кричит умываясь слезами, и ей удается меня остановить, но лишь потому, что мне самой это нужно.

— Я прошу тебя, не уходи. Кристина, давай поговорим. — Взахлеб плачет, судорожно сжимая мои плечи.

— Ты знала? — Всматриваюсь ей в глаза, мысленно умоляя, чтобы меня не предавал ещё один человек.

Она стыдливо опускает голову, а за ее спиной вижу брата. Кирилл стоит в полнейшем шоке. Тогда мы не знали, что ему самому ещё придется пережить благодаря родителям.

Слегка отпихиваю руки матери, обхожу её и вплотную прижимаюсь к брату.

— Это ничего не меняет для нас! Ты мой брат и всегда будешь моей семьей. — Целую в щёку, и быстро покидаю дом.

Тимур.

Работа отнимала всё мое время, да так, что больше ни на что внимания не обращал. У Насти вроде всё хорошо, ребята заняты каждый своей жизнью, только Тина не давала покоя. Вернее слова Насти о ней, и все мои мысли.

Оттягивал, откладывал до последнего наш разговор, искал кучу отмазок и важных дел, а банально было страшно. Я столько боли ей причинил, столько раз отказывался от нее в грубой форме, практически посылал, а теперь… теперь боялся услышать подобное и понять, что окончательно её потерял.

Из глупых мыслей вырвал настойчивый звонок. Слышать никого не хотелось, но когда увидел, что звонит Настя, понял, что хочу поговорить с ней, отвлечься…

— Да, Настюш, привет! Как …

— Тимур! — заорала она. — Кирилла забрали в полицию.

Как обухом по голове прозвучали её слова.

— Ты где?

— В больнице.

— ЧТО??? Почему???

— Это не важно! Его увезли, они сказали, что …

— Что? Алло, Насть? Что они сказали? — Голос девушки пропал, но в трубке была тишина вместо гудков.

— Что он убил человека…. — Я потерял дар речи… Она не могла ничего перепутать, и это уж явно не розыгрыш.

— Так, я разберусь. В какой ты больнице?

Слабо прошептала ответ, и мне пришлось проявить нечеловеческие усилия, что бы взять себя в руки.

— Всё, успокойся, сейчас к тебе приедет Стас, а я разберусь с Кириллом.

Сбрасываю вызов, параллельно скидываю домашнюю футболку и набираю Стаса.

Друг не задавал лишних вопросов, понимая, что сейчас не до этого.

Я успокаиваюсь, что Настя будет не одна, бегу к машине, на ходу набирая Бессаева-старшего. Разговор натянутый, но не время для личной неприязни, сейчас главное Кирилл. Договариваемся, что делом займется мой хороший знакомый-юрист, и, не сговариваясь, сбрасываем вызовы.

Через 40 минут мне приходит смс хоть с какой-то информацией по этой ситуации, и я дочитываю её, подходя к больничной палате.

Настя подскочила на ноги, крепко обняла меня и впилась взглядом, ожидая, что я скажу сейчас, что всё хорошо… Но я не скажу…

— Говори! — потребовала она.

— Хреново всё. Я пока мало что знаю, знакомый юрист уже работает над этим делом, но тоже мало что ясно. Предварительно, всё так, как говорили тебе менты.

— Да как это? Когда он успел-то? Он же недавно вернулся из Англии, и что? Сразу убил кого-то? — Настя злилась, а глаза набирались слезами. — Когда???

— Вчера…

— В смысле? — Возможно, её подсознание уже всё поняло, но мозг отказывался в это верить.

— Тот водитель, который тебя сбил… Пока прохожие помогали тебе прийти в себя и вызывали скорую, Кирилл… Ну он пообщался с тем мужиком.

— Пообщался? Так пообщался, что убил? Что вы все несете??? — Девушка уже откровенно рыдала, не сдерживая себя.

— Там просто такая ситуация…. — Блять… да как же это сказать-то?

Отвлек ребят пустой болтовней и мы засобирались в отделение полиции, чтоб узнать хоть какие-то подробности.

В том, что Бессаев-старший вытащит сына, я не сомневался, но как после этого всего будет жить сам Кир?

Мы приехали очень вовремя. Настю уже собирались доставить к следователю, и поэтому нас с самого порога разъединили.

Беседа длилась долго. Я сбился со счета времени, когда дверь распахнулась, и девушка, практически, упала мне в руки.

Она устала, плакала, твердила, что ей не верят, и всё это продолжалось до тех пор, пока мы не услышали громкий выкрик её имени.

Все устремили взгляды в другой угол коридора, а там Кир… Видимо друг хотел вырваться, его повалили на пол, вывернули руки, и начали поднимать.

Проходя мимо нас, Настя попыталась к нему дотронуться, обратиться, но молодой сержант довольно грубо отпихнул её, чем вызвал новый приступ агрессии у Беса.

Но самое неприятное ее ожидало на улице. Когда Бессаев-старший подлетел к девушке и начал шипеть ей в лицо обвинения, мне пришлось гаркнуть на него, произнести мерзкие для меня самого слова, дабы не вызывать ненужных вопросов, но это подействовало. Виктор Петрович понял меня правильно, и отстал от Насти.