Удовлетворенный поверхностным осмотром, он медленно пошел вперед. Все его рецепторы работали на полную мощность. Он чувствовал твердый пол под ногами и трение ткани брюк о ноги и бедра. Рубашка царапала грудь и руки. Теплый воздух пощипывал легкие — ему нравился избыток кислорода. Его тело воспринимало множество сигналов, и каждый из них говорил: «Все хорошо».

Вскоре он оказался у конторки и посмотрел на чистую страницу. Изучая ее, он увидел краем глаза, что ручка в вытянутой руке нунули находилась лишь в нескольких дюймах от его собственной руки.

Модьун замер. У него возникло две мысли. Обе выражали критическое отношение к происходящему. Первая мысль говорила, что эта обстановка создана для человека с Земли. Приемная, конторка, книга для записи гостей — все невероятно упрощено и, без сомнения, создано впопыхах, как когда-то в человеческом офисе. Зувгайты предположили, что знакомая сцена должна усыпить его бдительность. Очевидно, враги ожидают, что он автоматически проделает все процедуры, связанные с такой обстановкой. Вторая мысль вытекала из первой. Он подумал: «Если они уделили этому столько внимания, значит, теперь против меня разрабатывается другой план».

Все системы восприятия в его мозгу были готовы включиться в любой момент. Но Модьун не хотел, чтобы его вовлекли в переговоры ниже уровня зувгайта. Поэтому он покачал головой, как делали животные, желая сказать «нет».

— Я условился о встрече, — произнес он.

Нунули не стал возражать.

— Сюда.

Он показал на дверь слева от Модьуна.

Модьун не двигался. Слова нунули вызвали у него не одно, а множество ощущений. Тон нунули, то, как он держался, когда говорил, его мимика и жестикуляция, легкие непроизвольные сокращения мускулов. И, что самое главное, чувство (своего рода лицемерие), которое проступало через «шум» в мозгу нунули.

Снова подвох? Что это еще может быть? Сначала чувство, что не нужно расписываться в книге для гостей, а теперь ясное предвидение того, что не следует входить в указанную комнату.

От Модьуна потребовалось определенное усилие, чтобы из простого любопытства удержаться от желания посмотреть, что же находится за левой дверью. Он подумал: «Позже я должен буду пройти через эту дверь и расписаться в книге для гостей».

Он должен знать, какая здесь связь.

Модьун сказал громко:

— Я могу сначала войти в ту комнату? — и показал на дверь справа.

— Конечно, — последовал вежливый ответ.

Звуки, чувства, вибрации — все говорило «правильно».

Нунули подошел к двери, открыл ее и придержал. Пока Модьун шел к ней, он заметил, что сразу за дверью находится небольшая ниша. Сама комната, очевидно, располагалась дальше вправо. Он не видел того, что находится внутри. Модьун подошел к порогу, не останавливаясь, перешагнул его и вошел.

Два события произошли почти одновременно: дверь с металлическим звуком захлопнулась за ним и лампы впереди погасли.

В неожиданно наступившей темноте, в сердце зувгской цитадели, он заколебался. Но только на секунду. Затем он преодолел десять футов, повернул влево и направился к стулу, присутствие которого ощущал с помощью комбинированного сознания. Он прошел до него четырнадцать шагов и сел.

Голос из темноты сказал:

— Итак, вы позволили заманить себя в ловушку.

Несколько мгновений после того, как были произнесены эти слова, внимание Модьуна занимал тот факт, что зувгайт, как и нунули в приемной, говорил на универсальном земном языке.

Как они беспокоятся из-за одного человека!

Постепенно приходило понимание. И проявлялся зловещий смысл слов — неважно, на каком языке они были сказаны. Модьун продолжал доверять своему первоначальному ощущению, что он правильно поступил, войдя в эту комнату. Что касается слов, он обдумывал их и изучал окружающую обстановку.

Едва войдя, Модьун ощутил тепло в теле и присутствие в помещении другого живого существа. Это единственное существо находилось примерно в дюжине футов впереди и немного слева от стула, на котором он сейчас сидел. В комнате стоял легкий запах инопланетянина. Модьун чувствовал, что существо, от которого исходит запах, говорит с ним стоя и по меньшей мере на один фут выше, чем он сам.

Может быть, член комитета говорил с возвышения? Проникающее сквозь темноту сознание Модьуна не могло определить это. Отсюда он сделал вывод, что зувгайт — гигант ростом в девять или девять с половиной футов.

Интересно!

Ощущая, что член комитета пристально смотрит на него из непроглядной тьмы, будто бы обладая каким-то особым зрением, Модьун обратил внимание на его слова.

«Неужели я стал жертвой мгновенного убеждения, для которого зувгайт использовал огромную силу?»

Как помнил Модьун, голос существа был непохож на другие, слышанные им ранее. И, конечно, существо говорило с поразительной прямотой. Он попал в ловушку!

Модьун закончил самоисследование. «Еще ничего плохого не случилось… Меня пока не трогают».

Подумав так, Модьун почувствовал досаду. Встреча с членом комитета проходила совсем не так, как он себе представлял — открытый диалог лицом к лицу. Освещение по-прежнему оставляло желать лучшего, и Модьун должен был признать, что темнота действовала ослепляюще. Они начали противостояние не с разминки, а на пике интенсивности.

Модьун сам провел небольшое исследование.

— К несчастью, я вас понимаю, — произнес он. — Ваши слова и манера поведения означают, что вы не собираетесь отказаться от захвата галактики.

В ответ зувгайт подошел еще ближе и теперь, стоя рядом в темноте, смотрел на сидящего на стуле человека. Потом он сказал:

— Мы, кажется, неправильно понимаем друг друга. У нас нет планов захвата. Откуда у вас такая мысль?

Модьун откинулся на спинку стула, с опозданием отметив, что те же слова он слышал от нунули, хозяина корабля. Теперь он мог представить себе последствия того, что делали люди-слуги, суетливо захватывая планеты от имени зувгайтов. На Земле люди были полностью истреблены. Ганию безжалостно атаковали.

Констатировав неумолимые факты, Модьун сделал вывод:

— У меня создалось впечатление, что вы применяли свои методы в различных вариантах к десяткам тысяч других планет.

— То, что мы делаем, — не захват, — сказал зувгайт. — Мы просто и решительно уничтожаем случайные эволюционные проявления неправильных форм жизни. Как только на планете устанавливается правильное направление эволюции, мы допускаем на некоторое время ее развитие, под своим руководством, разумеется, но в конечном счете без дополнительного вмешательства. Считать это захватом никоим образом нельзя.

Изумленный Модьун открыл рот. И снова закрыл. В потоке слов, которые он услышал, содержалось объяснение всему происходящему.