• раздражительность (нет сил, чтобы терпеть) — но быстро проходящая;

• эксплозивность (когда человек словно взрывается, но тоже довольно скоро остывает); несдержанность (ведь сил на то, чтобы держать клозет своей души на замке, требуется немало); эмоциональная лабильность (вспылил — успокоился — расплакался — утешился — посмеялся — прослезился — можно начинать цикл заново); слабодушие (это когда слезы наворачиваются по любому поводу — от сценки в сериале до душещипательной песенки по радио); ворчливость, брюзжание — уж на них-то у человека почти всегда хватает сил; эйфория и беспечность — это когда критичность к сложившейся ситуации и к себе самому уже безнадежно махнула хвостом и сошла на берег; безразличие и апатия — когда сил уже нет даже на эмоции.

Расстройства памяти и внимания. Что касается памяти, то прежде всего страдает способность запоминать и воспроизводить события текущего момента: от снижения объема запоминаемой и воспроизводимой информации до фиксационной амнезии (поел — забыл — попенял жене на нерадивость — поел — забыл). При этом память на более ранние события в жизни, особенно те, что предшествовали развитию синдрома, может долгое время оставаться неизменной, но со временем гаснет и она.

Внимание становится пассивным (то есть сам человек его не в состоянии произвольно на чем-то сосредоточить), отвлекаемым, словно у первоклассника к концу урока, рассеянным и быстро истощаемым.

Расстройства интеллекта и осмысления. Прежде всего — это утрата способности мыслить и поступать творчески (разумеется, ежели таковая способность вообще была). Человек перестает искать новые нестандартные пути решения проблем, чаще пользуется наработанными стереотипами, постепенно оказываясь их заложником. Такому пациенту мучительно трудно, порой невозможно освоить что-либо новое, он становится вынужденно консервативным. Новые идеи не спешат приходить в голову, а потом и вовсе перестают заходить в гости. Само мышление становится все более приземленным, конкретно-наглядным, способность к абстракции улетучивается. Дальше — больше: становится труднее соображать, решать даже стандартные жизненные задачи, самостоятельно принимать решения. Мышление утрачивает гибкость и уже неспособно к полету, оно костенеет, вязнет в ненужных деталях и мелочах, будучи не в силах охватить всю проблему целиком и разглядеть перспективы.

Группа факультативных синдромов довольно пестра и разношерстна: это могут быть расстройства восприятия (иллюзии, галлюцинации, сенестопатии), расстройства мышления (фобии, навязчивые, сверхценные и даже бредовые идеи), симптомы нарушения вегетативной нервной системы (помните такой широко распространенный диагноз, как вегетососудистая дистония?), неврологические симптомы.

Течение психоорганического синдрома чаще стационарное, но встречается и прогрессирующее. И регрессирующее. Довольно характерна связь самочувствия пациентов с внешними факторами: они чутко реагируют на погоду и атмосферное давление (метеочувствительность), на температуру воздуха (в большинстве случаев жара переносится хуже), на езду в транспорте (многих укачивает); любые инфекционные заболевания, интоксикации (в том числе алкоголь), обострения хронических болезней.

Выделяют четыре варианта психоорганического синдрома. Последовательность, в которой они изложены, неслучайна: при утяжелении состояния, прогрессе болезни, смена вариантов будет проходить именно в такой очередности.

Астенический вариант. На первом плане — слабость и истощаемость психических процессов. Здесь и эмоциональная гиперестезия, когда человек бурно, но недолго реагирует на любое замечание, критику, даже просто на изменение интонации, не говоря уже о резких звуках (будильнику лучше иметь несколько степеней защиты от физических воздействий), вспышках света (фотографу тоже), неожиданных прикосновениях (поэтому осторожнее с желанием похлопать сзади по плечу). Это также быстрая утомляемость, когда человек, взявшись за дело, сдувается, подобно проколотому воздушному шарику, а оставшаяся тряпочка уже мало на что способна. Это быстрая смена настроений, это невозможность надолго сосредоточить внимание на чем-то одном, это снижение памяти — небольшое, в основном за счет трудностей с запоминанием, но уже вполне заметное.

Эксплозивный вариант. Эмоции ярче и брутальнее, их проявления носят характер взрыва, это уже не просто раздражительность — это злобность, переходящая в гнев, а в промежутках — угрюмо-подавленное дисфоричное настроение с блуждающей сеткой прицела. Ворчливость, брезгливость, нетерпимость и брюзжание постепенно вытесняют все остальное. Память становится все хуже, запоминать и вспоминать становится все труднее, события уходят, как вода сквозь решето, оставляя лишь редкие крупинки наиболее значимых событий. Становится труднее усваивать новый опыт и вообще соображать. Зато очень обостряется чувствительность к любым событиям, словам и поступкам, которые хоть как-то могут задеть или обидеть (даже если этого и не предполагалось вовсе).

Эйфорический вариант. Человек уже не в состоянии правильно и критично дать оценку себе и окружающей обстановке, поэтому психика, милосердно разгородив место на свалке жизни, помещает его посреди потемкинской деревни, в телогрейке и с баяном. Зачем напрягаться, когда и так все хорошо? Вспышки гнева иногда все же имеют место — при попытках вернуть в реальность, ткнуть носом в факты, но потом снова наступает эйфория. Мыслить творчески или хотя бы продуктивно уже нет никакой возможности, поэтому на помощь приходят остатки жизненного опыта, стереотипы и рефлексы. Решения непродуманные (ибо нечем), легкомысленные (в тон преобладающему настрою), поверхностные и нелепые, но эта нелепость — не что-то новое, а, скорее, не к месту примененное старое и привычное. Профессиональные навыки, которые еще как-то сохранялись в предыдущем, эксплозивном варианте, тоже постепенно утрачиваются. Недостаток продуктивной деятельности с лихвой восполняется избытком подвижности и суетливостью. Память ухудшается вплоть до фиксационной амнезии.