У профессора Роудса был набор слайдов, завораживающие своей красотой фотографии Сатурна, сделанные с помощью космического телескопа «Хаббл». Профессор показывал один слайд за другим и просил студентов комментировать то, что они видели на экране.

— Что это за черная точка перед Сатурном? — спросил он.

Никто не отвечал.

Джейк написал на полях своего блокнота и передал его мне: «Если я знаю, можно мне сказать?»

«Да, если больше никто не отвечает, — написала я в ответ. — И подними руку».

Джейк подождал минуту-другую, затем его рука поднялась. Профессор повернулся к нему и кивнул.

— Это тень Титана, — сказал Джейк.

Студенты, сидящие в аудитории, обменялись многозначительными взглядами. Я и сама несколько опешила. Меня удивило не то, что Джейк знал ответ (к тому времени меня уже это совсем не удивляло), а его манеры. Он нисколько не смущался, принимая участие в работе лекции университетского уровня. Он казался совершенно спокойным и уверенным в себе. Складывалось впечатление, что здесь он на своем месте.

Во время того первого занятия Джейк ответил на два-три вопроса, но только после того, как убеждался, что никто из присутствующих студентов не хотел отвечать. Могу сказать, что профессор Роудс стал понимать, что мое поведение не было капризом и что Джейк не просто маленький мальчик, который посмотрел несколько серий о сверхновых звездах.

Тот Джейк, с которым я ехала в тот вечер домой, разительно отличался от того малыша, который прятался в книжном шкафу. Дни, когда нам нужно было ехать на занятия в университет, были единственными, когда мне не приходилось по утрам говорить ему по сто раз: «Вставай!» Слова «У нас сегодня занятия в университете» поднимали его лучше любого будильника. Когда мы ехали в машине в кампус, Джейк наклонялся вперед, как будто пытался поскорее попасть туда.

Когда заканчивалось второе занятие, Джейк передал мне записку, написанную на полях блокнота: «У меня есть вопрос».

Я ответила: «Подожди до конца лекции и постарайся, чтобы вопрос был интересным. Не отнимай у профессора время на то, что мы сами можем найти дома».

Когда занятие закончилось, Джейк терпеливо подождал, пока остальные студены зададут профессору Роудсу свои вопросы. Когда наконец наступила его очередь, я не могла не заметить, что Джейк слегка пританцовывал, переминаясь с ноги на ногу, — всем мамам хорошо известно, что сие означает. Что ж, лекция была долгой, а в машине по дороге сюда он выпил кока-колу.

К счастью, не я одна это заметила, и на губах профессора Роудса появилась едва заметная улыбка, когда он сказал:

— Наука — очень важное занятие, Джейк. Но существуют некоторые вещи, которые имеют еще большее значение, чем любая наука. Если тебе нужно воспользоваться туалетом, обещаю, что буду здесь тебя ждать и отвечу на твой вопрос, когда ты вернешься.

Вопрос Джейка касался небольшой силы притяжения на Энцеладе, одном из спутников Сатурна, и как это могло быть связано с возможностью обнаружения там жизни. Тогда я не знала, что Энцелад считается одним из наиболее подходящих мест в нашей Солнечной системе, где возможна жизнь (на нем имеется океан), но по ответу профессора я поняла, что Джейк постарался и последовал моему совету: задал интересный вопрос.

На третьем занятии участие Джейка в учебном процессе было уже само собой разумеющимся. Если никто не поднимал руку, когда профессор Роудс задавал вопрос, преподаватель выжидал некоторое время, затем поворачивался к Джейку, вопрошающе подняв бровь. В большинстве случаев Джейк давал правильный ответ, а к концу семестра он уже открыто участвовал в работе группы. Джейк никогда не был крупным ребенком, но он никогда не казался мне таким маленьким, как когда стоял у доски, особенно на фоне остальных студентов. Когда профессор объявил, что группа должна разделиться на подгруппы для того, чтобы создать презентацию, все изъявили желание работать вместе с Джейком. Он очень серьезно отнесся к заданию — провел исследование и сделал потрясающую презентацию в программе PowerPoint. Это было его первое выступление перед студентами, хотя он начал несколько беспокоиться, когда понял, что его сотоварищи ничего не делают. Джейк не мог понять, что происходит. И мне пришлось объяснять ему, что в лучшем случае они откладывают все до последней минуты.

— А в худшем случае? — последовал вопрос.

— Видишь ли, милый, они поняли, что ты проделал хорошую работу и создал такую замечательную презентацию. Вероятно, они думают, что им и не нужно ничего делать.

Джейк на минутку задумался, а затем решил сказать своим товарищам-студентам, что они могут использовать его презентацию, но им придется самим сделать исследование, чтобы понять, какой слайд что значит, поскольку он сам не сможет представить работу.

Он отправил профессору Роудсу электронное письмо, объясняя, почему не будет присутствовать. Это было замечательное проявление этики, и я была очень им довольна. Подозреваю, что это далеко не последний раз, когда загруженные работой и занятиями, страдающие от хронического недосыпа студенты будут пытаться выехать за счет Джейка. Может быть, следующей группе повезет больше.

В торговых автоматах на территории университета продавались поп-тартс[9]со вкусом клубники. Джейк никогда не упускал возможность съесть такое печенье, пока ждал начала занятий, и это было для него идеальным завершением недели.

Когда закончился цикл лекций профессора Роудса, Джейк захотел прослушать другой курс для первокурсников по Солнечной системе, который читал доктор Джей Пехл. Мне доктор Пехл сразу понравился. У него было доброе приятное лицо, а руки все в мелу, также у него в кармане всегда были леденцы, завернутые в носовой платок. Группа доктора Пехла была гораздо больше, чем та, с которой Джейк занимался у профессора Роудса, и занятия проходили в огромной аудитории. Я заранее послала профессору письмо по электронной почте, чтобы он дал разрешение на посещение.

Доктор Пехл дал разрешение при условии, что мы не будем никому мешать, в таком случае он нас, возможно, не заметит совсем.

Джейк загорелся после первого же занятия. К сожалению, мы не могли попасть на следующие две лекции, потому что Майкл должен был быть на работе. Но я понимала, насколько важно это было для Джейка, поэтому на следующей неделе привезла трех мальчиков и гуляла с двумя младшими, пока Джейк занимался в аудитории. Мне было странно наблюдать, как он удалялся от меня, направляясь в лекционный зал. Он казался таким маленьким на фоне других студентов, и я заметила, что шнурок на одном ботинке у него развязался. Я никогда не оставляла его одного раньше, пожалуй, только в начальной школе и у друзей, но нынешняя ситуация казалась мне совершенно иной. За десять минут до окончания лекции я уже ждала его у дверей лекционного зала.