– Если можно, именно такой, как нарисовала, - с улыбкой ответила я.

– Завтра к вечеру будет готово, а лучше приходите послезавтра.

– Сколько это стоит? – аккуратно уточнила я.

– Два серебряных… сейчас, - уверенно сказал он и посмотрел на меня, видимо, полагая, что я стушуюсь от немалой цены.

– Вот, я приду послезавтра утром, - ответила я, положив на стол перед ним два кругляша и направилась к выходу. Сапожник провожал меня внимательным взглядом.

– Купите чернила у меня завтра… и коробку с бархатом, - бросил мне вслед художник.

Пока все шло как нельзя лучше – завтра наш день занят расследованиями и слежкой, послезавтра я забираю печать, а сейчас я должна найти красивые открытки. Лавку с писчими принадлежностями я нашла быстро – я уже проходила ее, и сейчас нужно было найти витрину с альбомами и перьями разной красоты и украшенности.

Я снова рассмотрела все, что у них продавалось, понимая, что это все может пригодиться, а так – хоть знаю на что можно рассчитывать.

Открытки были божественны – с пухлощекими ангелами, трубящими в дудку, с цветами и милыми детьми, гладящими собаку. Все они были отпечатаны, но раскрашены были вручную. Мне требовалась самая простая, но милая, без лишних цветов и младенцев с крылами.

Нашлись такие лишь под столом у продавца, который с радостью готов был отдать все! Потому что продавались они очень плохо – на желтоватой бумаге черная печать в виде завитушек, а по центру – место для нескольких слов. Там то я и буду шлепать оттиск – места достаточно. Пока рассматривала эти бумажки, что по толщине были чуть плотнее привычных нам денежных купюр, мне пришла в голову еще одна прекрасная идея!

– Берете? – вывел меня из транса голос продавца, думаю, именно он и был печатником, потому что его передник и нарукавники были так сильно замараны, что родного – серого цвета было почти не видно.

– Да, все шесть, но я хочу заказать точно таких же еще тридцать, - заявила я, чем ввела его в недоумение.

– Зачем они вам? Эти делал ученик, говорил, что они хорошо продадутся, а я его после этого выгнал – только оттиск испортил! И дорогую бумагу!

– Но оттиск-то вы не выбросили?

– Найду. Напишите ваш адрес, я отправлю мальчишку, когда будут готовы, только заплатите вперед! – сощурив глаз, он внимательно наблюдал за тем, как я роюсь в сумке, и продолжил: – Двушку будет стоить.

– Что? – я впервые слышала это слово, и не могла понять – что за двушка. В моей голове пронеслось все – от двухкомнатных квартир до двух миллионов.

– Вы что, не местная? Двушка!

– Сколько это? У меня только серебряные, - заявила я, держа ладонь со сжатым кругляшом в сумке.

– Вот столько, и еще столько - он порылся в безразмерном кармане передника и вынул медяк!  Такие деньги я видела впервые.

– Вот, держите, - протянула я серебряный.

Он крякнул, долго рылся в столе, потом ушел за дверь, где шумела паровая машина, и вернулся с восемью медяками.

Я написала адрес, забрала сдачу, радостная тем, что узнала о более мелких деньгах, потому что серебряный такого размера, если он и правда, весь серебряный, в моем мире стоил бы намного больше. Значит, монеты меньше приравниваются к серебряному один к десяти.

Домой я пришла уже почти перед ужином. Клара, что подбежала к двери, когда я открывала ее, обеспокоенная, как всегда:

– Теперь, ходить станете только с Маритой, мисс, я уже начала бояться! – серьезным тоном заботливой, но строгой матушки заявила она.

– Не переживай, Клара, все у нас хорошо. Я принесла открытки, заказала оттиск с нашим названием. Давайте ужинать, и продолжим работу, - коротко ответила я, и побежала в комнату – быстрее снять с себя уличную одежду и вернуться в кухню, откуда сейчас шел аромат печеного картофеля, где на плите уютно бурлил соус с травами и вяленым мясом.

За ужином я детально рассказала о своем походе, показала открытки, рассказала, как будут выглядеть оттиски на них, и главное – о своей новой идее!

– Я шилом с обоих сторон сделаю отверстия, и в них красивыми бантиками завяжу разноцветные нити. Эта открытка будет такой яркой, что ее никто не решится выкинуть, и у людей дома всегда будут примеры тех оттенков, какими могут быть их пледы. Девушки, которым будут дарить эти пледы, потом станут матерями, и обязательно вернутся за пледами для детей, а мы будем продавать их в наборах с конвертами…

– Что за конверты? – отложив ложку, спросила Марита.

– Это такие же пледы, только сшитые в виде конвертика – в него можно уложить младенца для прогулки, или поездки. Очень тепло и главное – очень красиво! – снова схватившись за ложку, чтобы успеть насладиться теплым пока соусом, ответила я.

Весь вечер за работой мы болтали, смеялись, и планировали завтрашнее расследование. Это явно было по душе моим засидевшимся дома подругам. Мы разделили адреса, Клара рассказала, как пройти к каждой улице, и если понадобится рынок, то и к нему. Тогда я впервые пожалела, что здесь нет бабушек на лавочках – вот они-то точно бы знали – где кого искать, а если речь о молодых девушках, то они – их главная тема.

А еще, нас подстегивали предстоящие продажи. Мы мечтали о том, что о нас начнет говорить не только этот город, но и другие крупные города страны. А потом о нас узнают за морем, и мы вместе поплывем на большом корабле в другие страны, где нас уже будут ждать самые искушенные покупатели. Эх, мечты!

Глава 17

Рано утром мы вышли каждая по своим адресам. Надежды было мало, но я была настойчива – эта задумка должна была сработать именно так, как хотелось – пиар нашей новой компании основывался на сплетнях и интриге. Тайны всегда хорошо продавались.

У меня было три дома из очень богатых и два богатых. Первые три находились на совсем другой улице, нежели моя. Хоть я и считала, что живу в центре, было место, типа нашей «Рублевки» - район, где огромные особняки не жались друг к другу, а вольготно располагались на половине гектара земли.

Дома, окруженные садами, высокими заборами с кованными воротами, откуда выезжали