Оставалась одна, правда, очень уж странная радость. Если магазинная и подпольная водка подорожали (но не так, как прочие продукты), то синтетическая наркота ощутимо подешевела. Похоже, широко раскрылась та брешь, в которую и тек этот поток.

Крики, призывы к здравому смыслу и маломощные протесты не помогали. Впервые за несколько последних лет Россия в действительности поняла, что у нее две власти, а не одна. «Все эти распоряжения от Правительства», — говорили губернаторы. «Политику на местах проводят губернаторы, а они от Президента», — уточняли министры по каждому поводу, а иногда и без него. Искрилась легкая напряженка, недостаточная для разлома, но в такой атмосфере любые призывы к здравому смыслу выглядели как минимум абсурдно.

Страна впала в непривычное весеннее уныние. Слова старой песни о подростковой любви «Я знал, что будет плохо, но не знал, что так скоро» по праву претендовали на лозунг момента.

* * *

«Интересно, кто звонит?» — подумала Татьяна, выходя из ванны.

Резюме, точнее, не резюме даже, а рассказ в блоге о своих трудовых злоключениях Таня распространила по Интернету. По нему и ждала ответов-новостей о том, что кому-то нужны ее услуги.

Резюме о трудоустройстве рассылать ей пришлось не случайно — прежней работы она лишилась. Произошло это так.

Большой журнальный материал написался легко и быстро. История о том, как обычный районный предприниматель за два часа прекратил массовые беспорядки и разблокировал федеральную трассу, конечно, на телеэкраны не попала. Но подробно или мельком ее упомянули крупные газеты, а уж в русской части Интернета она стала и топом, и хитом чуть ли не на неделю. Потому редактор торопил Татьяну: скорее, пока не остыло.

Материал «Зимовецкое чудо» наконец-то вышел, причем, благодаря поспешности, почти без правок и сокращений. После этого блог Тани по количеству обращений ворвался в первую десятку рунета. Она отвечала на бесчисленные вопросы, иногда давала ссылки на порталы предприятий Столбова, иногда посылала на известное трехбуквие. Это в том случае, когда заходили совсем уж отвязные юные коммунисты и ругались по поводу «буржуазии, угнетающей трудящийся народ». Или по поводу настойчивых анонимных вопросов: сколько она получила за этот пиар?

При этом Таня понимала: такие мелкие наезды — легкий шелест ветерка на океанском побережье. Если бы деятельность Столбова кого-нибудь обидела бы и напугала всерьез, были бы настоящие бури. В Москве хватает государственных контор, в которых протирают покрышку офисных кресел немало бездельников. Некоторым из них разрешают пользоваться Интернетом за государственный счет при условии выполнять время от времени прямые поручения начальства. К примеру, выходить на некоторые форумы и козлить кого-нибудь. А еще есть боевые бригады хакеров, готовые повалить или осквернить любой ресурс…

Пока таких виртуальных проблем ни у Тани, ни у Столбова не было. Зато появилась другая неприятность — вполне традиционная.

Однажды ее вызвал редактор:

— Хорошие новости, Танюша. Да, не удивляйся: такие еще бывают. Говорил с акционером, короче, нам финансирование до конца года и утвердили, и перечислили. Даже можем расширяться: я планирую отдел спецпроектов и хочу, чтобы ты его возглавила.

Радоваться Таня не торопилась и оказалась права.

— У акционера есть несколько важных просьб по поводу редакционной политики, но это сейчас вас не касается. Как говорится, корректировка траектории в процессе полета. Пока же прошу вас помочь в подготовке гвоздевого материала июньского номера. Рабочее название очерка «Изнанка чуда г-на Столбова».

Таня посмотрела на редактора не то чтобы с удивлением, скорее с долгожданным и печальным пониманием. Она была удивлена тем, что ее рассказ о путешествии в Зимовец вообще появился в журнале.

Кроме того, стало ясно, для чего на прошлой неделе в Зимовец был командирован молодой коллега, вчерашний стажер. Юношу направили в Зимовец вместо обещанной поездки на кинофестиваль в Венгрии, поэтому он уехал в печали и вернулся с выводом: «Все — колхозный отстой».

— А эта работа предполагает новую командировку? — спросила она.

— Нет. Все необходимые данные у нас есть. Что привез Глеб, что-то — открытая статистика. И еще план материала.

— От акционера?

Редактор кивнул.

Татьяна попросила его подвинуть монитор компьютера, посмотрела. Не смогла сдержать удивленное хмыканье:

— К примеру, как удалось отработать пункт «Здесь хорошо работают и быстро умирают»?

Редактор улыбнулся доброй улыбкой гримера, подготовившего оперную певицу возраста старой графини к исполнению партии Лизы в «Пиковой даме».

— Все просто. Глебушка изучил статистику районной смертности. Так как мы согласны с вашими словами «все сколько-нибудь значимое производство, сохранившиеся в Зимовецком районе, так или иначе, связано с Михаилом Столбовым», следовательно, все смерти в районе от производственных причин, в том числе аварий грузового транспорта, имеют прямое отношение к его предприятиям.

— А глава «Увольнение? Только в окно?»

— Обработка статистики районных суицидов по тем же принципам. Плюс, по мнению Глебушки и помогавших ему экспертов, отдельные несчастные случаи тоже можно считать самоубийствами, а пищевые отравления — неудачными суицидами. Здесь, кстати, упоминаются ваши слова об «атмосфере единства» и делается, в общем-то, естественный вывод, что в такой атмосфере любое уголовное дело по статье «доведение до самоубийства» заведомо бесперспективно.

— Я особо отмечу в завещании: в случае моей смерти дело против начальства не заводить.

Пока редактор оценивал юмор, Таня пригляделась к следующему пункту:

— «Содом районного масштаба». А это о чем?

— Это Глебушка подсуетился сам. Даже мне понравилось. Вышел на интернет-сайт «Любовь-морковь» нашел поиском анкеты Зимовецкого района, задал параметр «Парень ищет парня». Из двух тысяч анкет — надо же, как там Интернет развит, — нашел четырех гомиков и одно садомазо. Всем назначил свидание в баре, ну, они, правда, сразу разбежались, узнав, что он журналист. Все равно вечер в «самом престижном голубом кафе Зимовца» описал со смаком.

— Жаль, что они его не поимели под руководством садомазо, ему бы понравилось, — сказала Таня и, не успев выслушать обиженную реплику редактора, спросила: — А это что? «Правовое поле конкретных поняток»?

— О связи Столбова с криминалом Зимовецкого района. Кстати, о том, что лица, приближенные к Столбову, регулярно встречаются с криминальными личностями, в частности с вором в законе Федосом. Почему смеешься?

— Простите, вспомнила тот эпизод. Да, Иваныч, кстати, а что же от меня требуется? Покаяние на страницах родного издания и согласие с результатами расследования?

Редактор искренне замотал головой и взмахнул руками: кто подумать, что он может такое потребовать!