– Нет, Тора, у меня есть свои обязанности, – ответил он быстро. – Хеби нуждается во мне. Но если Нобунага ищет солдат, то зачем же ему старики, калеки, больные?..

– Я думаю, что он хочет подготовить Кедо к осаде. Мангуты придут раньше или позже, они уже на юге, грабят земли бывшего клана Секай. Постучат и в наши ворота. Кедо будет фронтовым городом, а мой господин хочет это использовать, чтоб укрепить оборону Железного Дворца. Ну, наверное, я не знаю, не разбираюсь в войне, просто выполняю поручения. А завтра… завтра я должна возвращаться.

– Я знаю.

– Я собрала много людей, пятьдесят человек, и в их числе твой отец. Ты рад, что Осу будет со мной? Я позабочусь о нем, обещаю!

– Я знаю, что ты позаботишься о нем. Он хороший человек.

– Я вернусь сюда еще. Через месяц или через два… и тогда мы снова встретимся. Разве что раньше… – Она отвела взгляд.

– Что может случиться раньше?

– Ничего, – ответила она грустно. – Давай лучше сосредоточимся на том, что у нас есть сейчас.

Она вся прильнула к нему, ее ладонь снова отправилась вниз и обхватила его, но он и так уже был готов к очередной схватке. Лег на нее, раздвинул ей ноги и ворвался внутрь. Она застонала, а он размеренно двигался в ней, с каждым движением извлекая из ее груди стоны наслаждения.

Наконец она вытянулась в струнку, пронзительно простонала, и он почувствовал, что Тора не притворяется. Несмотря на это, не ускорил движения, а, напротив, застыл. Смотрел на нее, различая в темноте черты ее лица – глаза, нос, алые губы. Слышал ее быстрое дыхание, чувствовал там, внизу, как ее мышцы оплетают его стержень.

– Кончи, – прошептала Тора, впиваясь в его спину ногтями. – Кончи в меня!

– Нет… – шепнул в ответ Кентаро.

– Хочешь по-другому? Хочешь, чтобы я…

– Нет. – Он прижал ее к себе. – Я не хочу, чтобы это кончалось. Вообще.

– Сай?

– Да, Тора?

Она вжалась в него еще крепче. Хотя любовные схватки и измучили их обоих, спать им все еще не хотелось. Им все еще нужна была близость, хотя теперь уже чуть иначе, чем еще пару минут назад.

– Я слышала, как охранники зовут тебя другим именем. Кентаро?

Он вздрогнул. Что ж, трудно было ожидать, что в этом пристанище игр и развлечений удастся долго удерживать в секрете его настоящее имя.

А с другой стороны, он не хотел, да и не мог иметь секретов перед Торой. Хотя они и знали друг друга совсем недолго, ему казалось, что их отношения зашли слишком далеко, чтоб в них оставалось место для тайн.

Но и всей правды тоже не мог ей рассказать. Пока не мог.

– Да, все верно. Сай Сэйсэй – это боевое прозвище, – солгал он, как ему казалось, крайне неуклюже. Но она сразу поверила.

– Прозвище, – шепнула она. – То есть это знак славы, почета? За бои, которые ты вел на юге? С дикарями?

– Д-да… мое настоящее имя Кентаро.

– Но почему?.. – Она взглянула на него. – Почему ты избегаешь его?

Он вздохнул.

– Потому что оно вызывает слишком много воспоминаний.

«И слишком много боли», – добавил он уже про себя.

Караван был готов к отправлению, все собрались у северных ворот. Повозки были наполнены грузами по самые края, их днища проседали под тяжестью запасов. Овощи, сушеное мясо, приправы, саке, все, что требовалось в Железном Дворце.

И люди. Больше полусотни человек. Многие двигались на собственных ногах, но некоторых приходилось везти на специальных повозках.

Тора расхаживала между слугами; подавая знаки веером, отдавала распоряжения.

– Это увяжите покрепче. А это… нет, так не годится! Выпадет! Перенесите вон на ту повозку, там еще есть место.

Слуги выполняли распоряжения, отмечая, однако, удивительные изменения. Тора не была жестокой, но когда речь шла о заданиях господина Нобунаги, требовала безусловного повиновения. А вот сегодня все было иначе – да, она все так же резко бросала приказы, но не угрожала наказаниями, а лишь спокойно поясняла, кто и что сделал неправильно.

Вскоре повозки были готовы к дороге. Тора еще прошлась вдоль кавалькады туда-сюда, а потом вскочила на коня и помчалась к воротам. И вот там-то она и увидела того, кого увидеть уже не надеялась.

Кентаро выглядел так же, как обычно во Дворце Тысячи Развлечений. Белое кимоно, черные штаны, сандалии, пояс. Меч и танто в ножнах. Он стоял близ одного из зданий и наблюдал за подготовкой к отъезду. Всего лишь еще один человек в муравейнике жителей Кедо.

Она подъехала к нему.

– Видимо, нам надо попрощаться, господин Сэйсэй, – сказала Тора, стараясь, чтобы это прозвучало максимально холодно. Их разговор ведь слышали другие слуги, а ей ни к чему были сплетни в Железном Дворце.

– Да, госпожа. Хеби послал меня убедиться, все ли в порядке. Ну и для того, чтобы мой брат смог попрощаться с отцом. – Он кивнул на одну из повозок. Действительно, мальчик обнимал там одноногого старика. Оба не плакали, ребенок, видимо, не понимал, что Осу отправляется на север надолго… может быть, навсегда. Наверное, полагал, что для папы это будет такая экскурсия, не более.

– А ты? Не хочешь проститься с отцом? – спросила Тора.

– Я попрощался с ним дома, госпожа. Избыток эмоций мог бы разве что испортить ему настроение.

– Это правда. Избыток эмоций может испортить любое прощание.

Они смотрели друг на друга долго, очень долго. Наконец Акинобу подбежал к Духу, потянул его за руку.

– Папа доволен, – доложил мальчик. – Ему там будет хорошо.

– Будет, – подтвердила Тора. – Обещаю… господин мой.

Мальчик улыбнулся, как каждый ребенок, к которому взрослый вдруг обратился серьезно, как к равному.

– Госпожа позаботится о папе?

– Позабочусь.

Акинобу элегантно поклонился. Где он этому научился?! Ах да, служба у торговца! По совету Хеби, его приняли туда раньше, чем планировалось, и теперь мальчик набирался там учености, знакомился с новыми для себя обычаями… и даже изъяснялся все лучше, часто используя такие выражения, каких и Кентаро не знал. «Спрос», «предложение», «право выкупа», «налог с продаж» – все это звучало, словно волшебные заклинания.

Да, видимо, заклинаниями эти слова и были, только такими, использование которых увеличивало состояние. Караван тронулся. Повозки исчезали в воротах одна за другой. Осу помахал еще тростью мальчику, потом кивнул Кентаро.

– Я не подведу, – прошептал он так тихо, что лишь обостренный слух Духа сумел уловить слова.

«Я тоже не подведу тебя, отец, – подумал воин. – Когда настанет нужное время, я вырву тебя из Железного Дворца».

Он кивнул.