Пришлось демонстративно убрать руку и отойти в сторону. Вернуться к столу. Доесть остывшие сырники, допить холодный кофе.

«Спасибо, Нина, — прорычал про себя Агафонов. — Удружила!» — тяжело вздохнул он и удивленно повернул голову на звук шагов. Ева, полностью одетая и чуть подкрашенная, стояла в прихожей. Натягивала куртку…

— Ты куда? — опешил Агафонов. — Подожди… Давай поговорим… Я тебя умоляю, девочка! Не руби с плеча…

— Нет, — мотнула гладко причесанной головкой Ева. — Я ничего не намерена пока решать, Миш. Съезжу к девчонкам в Сочи. Проветрюсь. А потом поговорим, ладно? — еле сдерживаясь, прошептала она.

— Давай я тебя отвезу, — ошарашенно предложил он, все еще не веря, что Ева уходит. — Ты там погуляешь, а я подожду.

— Нет, — снова покачала башкой она. — Мне нужно побыть одной. Я вернусь, Миша. Потом поговорим. А пока… мне очень больно…

— А как же ты доберешься до Сочи? — вскинулся он, преграждая ей дорогу. — Автобусом поедешь?

— Я вызвала такси, — прошептала Ева. — Уже ждет. Отпусти меня, Миш. Пожалуйста! — будто раненая, пробормотала она. — Я не могу…

Повисла пауза, и Агафонов даже растерялся.

«Что не можешь?! — хотелось заорать ему. — Видеть меня или выйти замуж? Только не это», — мысленно взмолился он, понимая, что при таких обстоятельствах Ева способна разорвать помолвку и вернуть кольцо, сколько бы оно там ни стоило.

— Твою мать, — пробурчал Агафонов, глядя вслед Еве. Ровная спина, гордо поднятая голова.

«Я знаю, малыш, как тебе тяжело, — вздохнул он, заходя обратно в дом. — Только ты вернись ко мне. Пожалуйста, Ева!»

Он прошел в спальню и, рухнув на кровать, закрыл глаза. Поймал себя на мысли, что жизнь остановилась и превратилась в сплошное ожидание. Когда возвратится Ева… И вернется ли она вообще…

Агафонов слышал, как в кухне сын моет посуду и переговаривается с Заком. Сколько времени прошло, как уехала Ева, полчаса или вечность? Он не знал.

«Нужно как-то взять себя в руки, — пронеслось в голове. Агафонов встал с усилием воли и замер на месте. — Что делать? И как вообще жить без Евы?»

Он подошел к окну и, воззрившись на снег, без устали сыпавший за окном, внезапно осознал, что свалял дурака.

— Она на трассе с чужим водителем, — рыкнул он. — Что за машина? А вдруг там резина лысая? А если занесет на скользкой дороге? О чем ты думал, идиот, когда отпускал ее? И главное, какой ж. пой ты думал? — прорычал Агафонов, мысленно давая себе под зад. — Придурок!»

— Папа, — раздался из-за спины голос Егора. — Нам нужно за Дуськой ехать, — решительно заявил сын. — И Зака возьмем с собой.

Агафонову хотелось поинтересоваться у маленького психолога, на кой ляд тащить в Сочи здоровенного пса, но он лишь кивнул и заметил на ходу:

— Конечно, сынок. Едем! Пять минут на подготовку!

Поспешно выехав на трассу, он понесся по знакомой дороге, молясь лишь об одном.

«Лишь бы с Евой ничего не случилось! А там… никогда не поздно извиниться и еще раз признаться в любви. Прижать к себе любимую женщину и никогда не отпускать. Объяснить ей, мать вашу, что кроме нее нет никого. Одна-единственная на все времена», — мысленно охнул Агафонов и только тут понял, что не знает, куда ехать и где искать своевольную Еву Макарову.

Звонок Агафонова застал ее около бассейна. В огромной чаше плескалась теплая вода, подогретая до двадцати восьми градусов. Взад-вперед по дорожкам сновали люди, а Ева с Янкой и Камиллой сидели в шезлонгах неподалеку и лениво переговаривались. Солнышко припекало, а табло, висевшее напротив, показывало день, час и температуру воды и воздуха.

— Тридцать семь на солнце, — прищурившись, хмыкнула Ева. — Удивительный курорт Сочи. В сорока километрах отсюда мороз, идет снег, и люди катаются на лыжах. А тут плещется море, растут пальмы, и народ разгуливает в одних плавках.

— Можешь тоже искупаться, — улыбнулась Яна. — Мы с Архипом каждое утро плаваем. Камиллу в воду не загонишь. Но вокруг нее и так влажность постоянно высокая!

— Я влипла по самые уши, — всхлипывая, тихо пробурчала Милка. — Мне теперь везде Рома Демьяновский мерещится. Я вон вчера вышла на набережную, показалось, что следят. Пришлось вернуться…

— Паранойя — наше все, — усмехнулась Яна.

— Нет, — покачала головой Камилла. — Папа всегда говорил, что слежку ни с чем не спутаешь, — со знанием дела вздохнула она и тут же провела ладошкой по руке Евы. — Как же хорошо, что ты к нам выбралась!

Ева всмотрелась в жалкую улыбочку Камиллы, перевела взгляд на Янку, лихо закручивающую в узел рыжие пряди, и прошептала довольно:

— Как же я рада, девчонки!

Она ничего не рассказала им про Агафонова. Ни о помолвке, ни о ссоре. Посчитала лишним хвастаться именно сейчас, когда все стало зыбким и ненадежным. Когда сама как дура поверила жене брата и понеслась сломя голову к подружкам. Как маленькая, честное слово!

«Даже если топы сговорились и взяли меня на работу, — хмыкнула она, любуясь голубой гладью бассейна и видневшимися неподалеку пальмами. — Ну и что! Одно дело — интрижка, и совершенно другое — настоящие чувства. Ты же до прихода Нины верила Агафонову, как самой себе! Ты приняла его кольцо, согласилась выйти замуж, — проворчала она, злясь на саму себя и отчетливо вспоминая нетерпение Агафонова. — Малышка, блин, — ругнулась Ева. — Могла бы выяснить все спокойно, как взрослый человек, — мысленно пробурчала она. — Так нет же, хвостом махнула, как та золотая рыбка! — скривилась она, понимая, что нужно позвонить Михаилу и сказать… — Что? Что ты ему скажешь, Ева?» — вздохнула она, пытаясь подобрать слова. Но в сумке тренькнул сотовый, и Ева, увидев, что звонок от Агафонова, весело прочирикала в трубку:

— Да, Миша, да!

— Где ты, девочка? — прохрипел он. — Как нам найти тебя в этом гребаном Сочи?

— Гостиница «Жемчуг», — выдохнула она. — Мы с подружками сидим у бассейна, — пояснила Ева и торопливо поинтересовалась: — А кто это мы, Миш? С кем ты едешь? — уточнила, внезапно испугавшись, что рядом с Агафоновым находится Демьяновский.

— Ну, кто-кто? — весело хохотнул Михаил. — Мы все. Я. Егор. И Зак! Все. Жди. Сейчас приедем, — отрывисто бросил Агафонов. — Я знаю, куда ехать. Минут через пятнадцать будем.

— Кто это? — хором спросили девчонки. — Что за мужик?

— Агафонов, — радостно выдохнула Ева. — Я выхожу за него замуж!

— Что? Когда? А кольцо есть?

— Конечно, — торжественно заявила Ева, доставая из потайного карманчика сумки колечко, уже ставшее ее личным талисманом. Натянула на палец и сунула руку под нос обалдевшим подругам.

— Класс, — прошептала Камилла.

— Сколько карат? — деловито осведомилась Янка, любуясь переливающимися на солнце гранями. — Красота! — выдохнули все разом, засмотревшись на квадратный бриллиант, играющий волшебными бликами. И ни одна из подруг не обратила внимания на мужчину, неспешно направляющегося к бассейну со стороны отеля.