— То, что я плохо о тебе думал, не мешало мне тебя хотеть. И я не тот человек, который показывает свои эмоции.

Голос холодный и деловой. Разве так говорят о женщине, к которой испытываешь страсть?

— А сейчас… сейчас ты тоже обо мне плохо думаешь?

— Это уже другой вопрос. Теперь моя очередь спрашивать.

Все-таки ушел от ответа, хорошо хоть «замолкни» не сказал.

— Почему ты не хочешь больше иметь детей? — и требовательно впился своим взглядом мне в лицо.

Как объяснить? Ведь тогда нужно рассказывать о наших непростых отношениях с мужем, признаваться в своей семейной несостоятельности.

— Можно я не буду отвечать на этот вопрос?..

— Нельзя.

Попыталась вытащить свою руку из ладони Довженко. Не отпустил.

— Валера, это тебя не касается.

— Страх перед родами? — высказал он предположение.

— Да, — поспешно согласилась я.

Слишком поспешно, чтобы быть убедительной.

— Митька мне тяжело достался.

Серые глаза прожигали своим проницательным блеском.

— Ира, у нас было условие не врать, отвечать максимально честно.

— Валера… — протянула умоляюще, старательно отводя свой взгляд.

— Ты ведь хорошая мать. Я наблюдал за тобой с Митькой, вы так трогательно болтали, смеялись, обнимались… А потом ты заботливо поправляла ему одеяло и целовала. Так почему не хочешь еще детей?! Не могу понять!

Что-то болезненно ломалось, щелкало в голове.

— Когда ты мог видеть, что я заботливо поправляю Митьке одеяло?!

Снова хмурая складка пересекла высокий мужской лоб.

— Валера?! — чуть повысила голос.

Мужское лицо досадливо перекосилось.

— Неважно, когда… Вообще, ты не ответила на мой вопрос.

Холодок догадки прошелся по коже.

— Важно! Как ты узнал, что ко мне приехал муж и Митя?!

Довженко молчал, физиономия абсолютно спокойная и непроницаемая. А я… у меня внутри пышет вулкан. Есть хотя бы что-нибудь, чего не знает этот мерзкий паучара?!

— Отвечай, черт тебя дери! Отвечай!! — кричала я так, что прохожие стали оборачиваться.

— У тебя в номере установлены камеры, — спокойно сказал Валера.

Шипящая лава пошла наверх… Значит, все это время он видел каждое мое движение… А я все удивлялась, как ему удается приходить ужинать со мной в одно и то же время! Значит, когда я переживала, умирала, думая, что он сейчас придет, и правда о нас раскроется, Валера преспокойно смотрел в своем номере кино под названием «Сюрприз от рогатого мужа, или воссоединение семьи Горяиновых»! Более того, он видел, как я переодеваюсь, моюсь под душем и, быть может, даже хожу в туалет!

— Знаешь, ты больной! Псих на всю голову!

— Только сейчас поняла… — невесело усмехнулся Довженко.

На этот раз я дернула рукой что было силы, но шакал, видимо, ожидал такой реакции, рука так и осталась в его широкой ладони.

— Это… это мерзко, вот так наблюдать за человеком! Кем ты себя возомнил?! Богом?! Известным шпионом?! Кем?!

— Успокойся…

Успокоиться, когда вулкан уже начал взрываться?! Нереально… Я и так слишком долго была спокойной! И до чертиков устала, что все вмешиваются в мою жизнь, определяют степень моей свободы, следят за каждым моим шагом!

— Это вторжение в частную жизнь! Это низко, мерзко! Впрочем, кому я это рассказываю?! Ты ведь видел, как я с Сережей?.. Знаешь, Валера, ты шизик! Чертов извращенец! Скажи, тебе понравилось смотреть, как я трахаюсь с мужем?!

Последние слова услышала прогуливающаяся семейная пара с двумя детьми, женщина глянула возмущенно и ускорила шаг.

— Не очень…

Как он может быть таким спокойным?!

— Мало огня. Ты была какая-то деревянная…

Снова резко дернула рукой, и опять безрезультатно.

— Отпусти! Немедленно меня отпусти!

— Ира, успокойся… Хватить истерить. Мне кажется, с самого начала было понятно, что я за тобой слежу.

Не могу успокоиться… Внутри давно ком из отчаянья, недовольства, разочарования и страха, который я постоянно прятала, копила в себе, катила дальше. И он наконец-то ухнул вниз, с самой высокой горы.

— Да пошел ты! Немедленно отпусти меня! Слышишь?! И больше никогда не смей приближаться!

Размахнулась и с силой врезала ему в бок.

Только один раз. Потом мужские пальцы сжались на запястье. Легонько, кажется, но руку вдруг парализовало, в глазах потемнело от боли. Внутри что-то прорвалось и захлюпало по моим щекам, совсем не лава — слезы бессилия. Вокруг меня одни шакалы?! От них невозможно спрятаться ни в какой норе! Я просто до нее добежать не успею! Довженко ничем не лучше мужа! Зря я пыталась рассмотреть в нем что-то хорошее, они из одной своры — беспринципных эгоистов.

Валера обнял меня и прижал к своему широкому плечу, словно пытаясь взять на себя частичку моей боли, которую сам же и доставил.

— Ты озабоченный, с наглухо контуженной совестью! Больной! Тебе нужно лечиться!

— Чем я и занимаюсь в этом санатории… — невесело усмехнулся Валера…

А я не в состоянии справиться с лавиной эмоций, позорно ревела ему в пальто, мужская рука ласково погладила по спине.

— Ира, ничего страшного не случилось… Ты должна была понимать, что я слежу за тобой.

— Не хочу, чтобы за мной следили! Не хочу чувствовать себя мухой, которую изучают под микроскопом, пытаясь позабавить свои комплексы и мужские инстинкты!

— Для мухи ты слишком криклива, — шутил Валера.

На что я его еще раз ударила, довольно ощутимо, а он стал целовать мои губы… Сладко, сильно, до вращения окружающего мира в глазах. Блин, взбудораженное тело отвечало! Оно хотело продолжения подавления бунта, но теперь более агрессивного, в постели… Я больная, озабоченная, наглухо контуженная страстью. Мне лечиться надо! Ненавижу свое предательское тело! Почему оно вдруг решило воспылать желанием к этому мерзкому шантажисту и шакалу?!

Начала отчаянно извиваться в мужских объятьях, пытаясь убежать от его поцелуев. Только силы явно были неравны. Мое сопротивление его заводило, даже через пальто чувствовался бугор в мужских штанах. А самое ужасное, меня оно тоже заводило. И Валера, как опытный мужчина, конечно же, все понимал. Потащил меня к автомобильной стоянке, где оставил взятую напрокат машину. Мою руку так и не выпустил из своей ладони. Распахнул дверь и без всякой почтительности затолкал в машину, сам плюхнулся на соседнее кресло. Но ключ зажигания не провернулся в замке. Схватил за волосы, его грубого поцелуя я уже ждала, даже губы открыла, позволяя себя целовать, хотя руками продолжала отталкивать. Хочу его! Убить готова! Сгореть заживо… Валере стало мало, нетерпеливо начал расстегивать пуговицы на моем пальто, главное, чтобы не принялся рвать… В таком состоянии возбуждения он не всегда себя контролирует. Нет, обошлось, жадно стал мять грудь через свитер… И этого ему мало… мне мало… Зачем я надела для прогулки джинсы?! Как неудобно сейчас! Расстегнул пуговицу, поспешно дернул молнию вниз. Несмотря на то, что плотная ткань давала мало пространства для маневра, мужские пальцы все же протиснулись внутрь, отодвинули ткань трусиков, коснулись меня там. Получила пронизывающий удар тока, заметалась по креслу, словно пытаясь убежать, а на деле сильнее расставляя ноги, чтобы мужским рукам было удобнее меня брать.