Нельзя сказать, чтобы Энрике был таким уж страшным грешником, но вот то, что изнасилованная им Каталина, младшая дочь старой вдовы, живущей в рыбацкой хижине, предпочла повеситься… Конечно, этим она сгубила свою бессмертную душу, а заодно и душу нерожденного младенца, но ведь Энрике никак не мог быть точно уверен, что это именно его ребенок.

Эти бабы… Ну все ведь знают, что нельзя верить ни одному их слову! Тем не менее, соседи сплетничали и косились на него, и лучшее, что он смог придумать, обратиться в церковь. На такие грехи святая церковь смотрела не слишком сурово, легко прощая детям своим телесную слабость.

Просьба святого отца была не так уж и обременительна, как показалось сначала. Ночью следовало проследить за группой каких-то иноземных купцов, живущих прямо у крепостной стены. А утром рассказать всё отцу Адану, служащему в канцелярии инквизиции. Святой отец, невзирая на молодость, был въедлив и задавал множество вопросов, но за три проведенных у подозрительного дома ночи Энрике не заметил ничего подозрительного.

Мысль о получении индульгенции на целых три года весьма грела его. Все же это удовольствие дорогое, а тут можно заработать её всего за несколько бессонных ночей. Дело, безусловно, того стоило!

Тем более что купцы иноземные — самые обычные люди. Что-то готовят, пахнет у дома вкусно. Иногда разговаривают на странном языке. Не скандалят, живут вполне мирно. Огонь тушат рано и, судя по всему, ложатся спать. Потому что дальше, до самого рассвета, никаких движений во дворе у них не происходит.

Энрике встал с крыльца и немного размялся — все же задание было довольно скучным, а главное, он так и не понимал его сути. Чем могли заинтересовать инквизицию эти чужеземцы?

Даже если они еретики, то как приехали, так и уедут. Однако обещанная индульгенция была слишком заманчивым призом, и, слегка хлебнув из висящей на поясе фляжки, охотник снова уселся на крыльцо дома напротив.

Боковым зрением сторож заметил, что откуда-то слева мелькнула совсем уж черная тень и раздался странный щелчок…

* * *

—Ну что, скоро в себя придет?

—Кэп, да я ему минимальную дозу вкатил. По идее, уже должен очухаться,— Кот небрежно пожал плечами и похлопал связанного мужчину по щекам.— Эй, болезный…

Тот застонал, открыл глаза и задергался…

—Ну вот, любезный, сейчас я выну у тебя кляп изо рта, и ты не будешь кричать. Договорились?— человек, произнесший это, был главным среди купцов — это Энрике уже знал. Но сейчас он слабо и безнадежно дернулся: пугал яркий, режущий глаза свет. Да и взгляд у чужака был очень тяжелый, неприятный, страшный…

* * *

—Ну что, прогуляемся до Хосе? Может, он что-то знает,— Кот вопросительно смотрел на Рима.

—Да, думаю, оттуда «потекло».

—А с этим что делать?— спросил Кот, брезгливо глядя на обмочившегося Энрике.

—А что с насильниками делают, Кот?— вопросом на вопрос ответил Рим.— Иди, собирайся, я сам…

Уже выходя, Кот спросил:

—А тело куда денем?

—К утру разберемся,— мрачновато буркнул Разумовский.

* * *

Глядя в штуковину, испускающую запредельно яркий свет, Хосе моргал и чуть подергивался, не имея возможности вытереть слезящиеся глаза. Его руки были связаны так же, как тогда, когда синеглазый демон мучил его.

—Сеньор Хосе, не стоит пугаться, это мы.

Голос там, за этой яркой светящейся точкой, был ему знаком, и купец даже немного успокоился:

«Все же они — демоны! Откуда, ну откуда они могли узнать?.. Главное, ни в чем не признаваться! Или как вынут кляп, стоит заорать? Или…»

* * *

Покидая дом так и не рискнувшего заорать сеньора Хосе Варгаса, теперь уже покойного сеньора Хосе Варгаса, Кот раздраженно сплюнул, и сказал:

—Сразу надо было мочить слизняка!

Рим, ощущая его правоту, ничего и не возразил, просто недовольно скомандовал:

—Булками шевели. Дел еще дохера.

* * *

Фифа нетерпеливо расхаживала по крошечной комнатке. Мужчины упаковывали вещи в холле. В отличие от остальных, она сильно нервничала: история со слежкой вызывала страх. Этот мир вообще не был гостеприимным, а теперь еще и это…

Конечно, в обожаемых романах инквизиторы иногда оказывались очень даже приличными людьми и потом влюблялись в героиню, но уж что-что, а отличать сказку от реальности Анжела умела всегда. Это там, где существовали драконы и магия, такие мужики встречались на каждом шагу.

Здесь — иное. Поэтому, мысль о том, что именно конкретно в нее влюбится Великий Инквизитор и изо всех сил кинется помогать и спасать, ее даже не посещала. А вот внезапный интерес Святой Церкви к их компании пугал женщину до дрожи в коленях. Про сожженных на кострах ведьм ей тоже читать приходилось.

* * *

Самым сложным оказалось даже не выбрать время между двумя патрулями, проходящими по стене, и не переброска пушек. Самым сложным оказалось перетащить на ту сторону Фифу. В конце концов, когда эта бестолковка чуть не сорвалась второй раз, Рим плюнул, девицу обвязали веревками, как колбасу, и просто втянули на стену, тихо матерясь из-за отсутствия даже примитивного блока.

Отойти далеко от крепостной стены до рассвета не успели. Но к лесу все же добрались.

—Смысла нет тащиться дальше. Здесь из города нас уже не видно, а охотничьи территории все же будут глубже. Так что шансов нарваться на лесничих тоже немного.

Вымотавшиеся за ночь мужики только согласно кивнули, и Разумовский продолжил:

—Значит так, Кот. Ты сейчас идешь в Севилью и ищешь там наших.

—А если вдруг что, то где вас искать?

Рим порылся в своем рюкзаке, и вынул плотный и аккуратно связанный цилиндр — карты. Это, на его взгляд, было самым ценным их имуществом, потому сверток он берег как зеницу ока. Пока они с Котом обсуждали, куда группе лучше перескочить «в случае чего», Скрип, Задрот и Гек ставили палатку. Фифа рылась в остатках продуктов, ворчливо сообщая:

—Ну… Значит так… Пару дней мы протянем. Тебе, Кот, я только кусок хлеба с сыром могу предложить. Если чуть подождешь, яиц сварю.

Лейтенант отмахнулся от предложения и ответил:

—Обойдусь. Хавчик я и по дороге куплю. Вам нужнее.

—Ты сильно не экономь. В ту сторону наверняка идут телеги, приплати, и сможешь отоспаться,— Рим высыпал ему в руку горсть монет.— Но не медли. За нашими там уже следят. Они, конечно, заметят. Так что нужно согласовать все побыстрее. Не хватало еще здесь разминуться.

* * *

Педро Видалес, личный секретарь Великого Инквизитора, не стал даже раздумывать, выслушав утренний доклад. Его Святейшество сам лично просил сообщать все новости немедленно. Потому, вернувшись в приемную, где смиренно ожидали просители и посетители, Педро прошел в кабинет.