– Я не соблазнюсь, поверь мне.

В определенной степени я ему верила. Я наблюдала за ним достаточно долго, чтобы уразуметь, что Райан ни разу не взглянул на других женщин, даже если они мая чили у него перед носом.

– Я ужасно боюсь этого, больше всего на свете.

Райан поправил мое обручальное кольцо.

– Знаю. Но помни, что я уже отцеловался по служебной надобности и нашел ту единственную, с кем хочу провести остаток дней.

Его шутливая улыбка позволила мне расслабиться.

– Ладно, – усмехнулась я.

– Не будешь ревновать, когда я начну целоваться с другой?

Я издала неуверенный смешок:

– Обещать не могу. Моя ревность родом из безумной любви. Пока это будет длиться при включенных камерах – ничего. Я лишь… хочу, чтобы ты понял, если я справлюсь не сразу. То есть… Я видела, как ты целовался с Сюзанной, и…

– Вставай.

– Что?

– Вставай. Я тебе кое-что покажу.

Я выскользнула из закутка.

Райан схватил меня за бедра и притянул ближе:

– Хочу показать тебе разницу между киношным поцелуем и настоящим.

– А она есть?

– О да, – кивнул он, заключил мое лицо в теплые ладони и приковался глазами ко рту. – Вот киношный. Готова?

Его сомкнутые губы коснулись моих как бы из вежливости. Когда рот Райана приоткрылся, я ответила. Это был странный и довольно досадный поцелуй, словно мы исполняли незнакомый танец или неуклюже целовались на первом свидании, когда в действительности девушка старается этого избежать.

– Но-но. Никаких языков, – поправил меня Райан.

– Без языка? – выдохнула я прямо ему в горло.

– Ни в коем случае. – Райан отстранился и посмотрел мне в глаза. – Ну а вот так я целую мою невесту.

Он бережно запустил пятерню мне в волосы на затылке. Я растворилась в поцелуе и только всхлипывала, одолеваемая желанием впиваться в его колдовские губы. Меня пробрало до костей, когда язык Райана коснулся моего и принялся гулять во рту.

– Я знаю, что ты меня любишь, – пролепетала я, запуская руки ему в штаны, под ремень, и трогая точеные ягодицы, – но если полюбишь кого-то еще, я умру.

Он на мгновение напрягся.

– Никогда и никого, Тар. Только тебя, – мурлыкнул Райан, упоенно водя языком.

Я сдернула его брюки ниже и закусила ему нижнюю губу.

– Обещаешь?

Он хохотнул:

– Таково было особое условие нашего договора, когда ты согласилась выйти за меня.

Надолго прервав наш поцелуй, Райан стянул мне через голову опознавательный беджик. Дьявольски ухмыляясь, он задрал мне футболку выше головы и притиснул.

– Наш контракт остается в силе…

Он просунул палец под кружевной лифчик и сдвинул ткань, нашаривая влажным языком уже затвердевший сосок. Меня всю ожгло.

– Райан… – Я мучительно сглотнула, околдованная его заботливым вниманием к обеим моим грудям. Говорить было трудно.

– В койку, – выдохнул Райан, спешно увлекая меня по короткому и узкому проходу.

Он раздевался чуть дольше, так как был вынужден сначала разуться и только потом стянуть брюки. Я забралась в постель и ждала. С учетом того, что у нас было всего двадцать минут, я думала, что прелюдии не будет и Райан сразу возьмется за дело, а потому удивилась, когда он стал действовать по полной программе.

Его поцелуи были бесконечно чувственны, он ловил мои выдохи, как будто нуждался в них, чтобы дышать. Прижав мою ногу бедром, он взял в рот мою губу и начал покусывать, баюкая меня на руке. Его ладонь доставляла мне не меньшее наслаждение, чем пальцы, скользившие с целенаправленным усилием. Большой кружил в настойчивом танце, сменяясь ладонью; затем снова принимаясь за свое. Я была готова взорваться.

Черт, если ему придется сыграть нечто подобное с Николь, я задушу ее голыми руками. На долю секунды я живо вообразила, что так и делаю. Я сдохну, но не позволю никому млеть под его опытными прикосновениями.

Я слушала собственные стоны, становившиеся все громче и заполошнее, по мере того как я корчилась при каждом скольжении. Но в секундах от финиша Райан убрал пальцы. Нееет! Только не это! Я мысленно выругала его за недоведение дела до конца. Я подобралась так близко!

Но Райан вместо этого схватил меня за бедро и перевернул на бок. Его грудь согрела мне спину, а пустота заполнилась кое-чем намного длиннее и толще. Я завела руку и запустила ему в шевелюру, ощущая шеей его вздохи и стоны, пока он нежно притискивался и давал моему телу пристроиться удобнее.

– Боже, как хорошо…

Его предплечье сдавило мне ребра, ладонь легла на грудь, и Райан вторгся в меня с новой силой, вновь подводя опасно близко к финишу.

Пальцы его левой руки сплелись с моими, и мы стали единым целым, погруженным в любовь. Стоило мне подумать, что вот сейчас он выскользнет и повернет меня как-то иначе, Райан возобновил натиск. Он действовал методично и медленно, то едва, то с полной отдачей, снова и снова сводя меня с ума.

Влажные пальцы вернулись и развели мое устье, наполнив тело сладкими волнами. Когда Райан ускорил темп, я задержала воздух в легких, не в силах дышать в обычном ритме и чувствуя, что возношусь на вершину оргазма.

– Вот так. Давай, милая…

Я зажмурилась до боли на пике крещендо. Глубокие толчки Райана сотрясали меня опять и опять. Буквально задохнувшись от затопившего меня водоворота чувств, я закричала, а потом, зарывшись лицом в постель, закашлялась в одеяло.

Толчки замедлились; Райан стал поглаживать меня пальцами, порождая во мне новые содрогания.

– Хорошая моя, – не выходя из меня, проворковал он нежно и гордо и ласково поцеловал в плечо.

Я повернулась к нему; Райан встретил меня долгим поцелуем, после чего выскользнул и сдвинул мое тело на край постели.

– Знала бы ты, как сейчас прекрасна, – пророкотал он, прихватил меня под коленки, согнул мне ноги и навис надо мной, горя вожделением и восхищением.

Он поворачивал меня так и этак, придерживая под ягодицы и будоража меня изнутри под разными углами.

Но настенные часы безжалостно сообщали, что ему пора. И конечно, через несколько минут в наружную дверь громко постучали. Наслаждение на лице Райана сменилось жесткой маской, и он вторгся в меня с еще пущим неистовством.

– Отвали! – заорал он через плечо. – Сукин… Еще пять минут, – выдохнул он, трудясь что было мочи.

Райан уперся руками в матрац, до предела задрав мне бедра и буквально сложив меня вдвое, чтобы проникнуть глубже. На лбу у него выступил пот.

– Еще сумеешь? – спросил он, дыша тяжело и беря меня за лодыжку.