Джульетта пожелала хорошего дня и с простым взмахом руки покинула меня, оставив в комнате одну. Мне нужно было на свежий воздух. Я подошла к балконной двери и вышла наружу. Холодный ветер трепал мои волосы и послал дрожь по моей спине. Сейчас был ранний ноябрь, и задержавшийся летний воздух наконец похолодел. Я подошла к краю балкона, и как каждый раз приходя сюда, мой взгляд упал на маленький виноградник Ахилла, спрятанный в долине на расстоянии. И как каждый день, мне захотелось бежать по полям, пока я не окажусь там. Я даже могла почувствовать запах горящих поленьев от его огня и услышать оперные серенады, звучавшие в его амбаре. Меня поразило то, что даже зная его всего четыре недели, ощущалось странным — не видеться с ним каждый день. Те первые пару недель, которые мы провели на его земле, собирая и давя виноград, а также катаясь на лошадях, — были самыми лучшими и дорогими в моей жизни.

И та ночь… ночь, когда мы занимались любовью.

Симфония шума и суеты звучала с уголков всего поместья, вырывая меня из этого жаркого воспоминания. Это заставило меня задуматься: что же в этот момент делал Ахилл? Удалось ли ему немного почитать прошлой ночью?

Я так им гордилась. Не думала, что когда-нибудь так гордилась хоть кем-то в своей жизни. Каждый раз, когда мы работали над его чтением, он испытывал трудности. Иногда это так расстраивало его, что мое сердце болело. Я знала, что временами он был близок к тому, чтобы сдаться, но снова и снова он доказывал мне, насколько он был силен, когда мог сконцентрироваться, делал глубокий вдох и попробовал снова.

И я ненавидела то, что не могла находиться рядом с ним. Я скучала по нему. Мне казалось, что я едва могу дышать без его присутствия рядом.

Мне давно следовало держаться подальше от него. Я должна была оборвать все связи с того дня, когда он показал мне, как обрезать виноград. Но как последняя дурочка, которой я и являлась, я продолжала возвращаться к нему снова и снова. Я глупо пыталась внушить себе, что возвращаюсь просто помочь ему научиться читать и писать.

Но и Бог, и я знали, что это была ложь.

И я была уверена, что Ахилл тоже об этом знал.

Я подпрыгнула от звука разбившейся посуды. В особняке царил хаос, который длился на протяжении восьми последних дней — снаружи рабочие готовились к фестивалю давки винограда, а рабочие внутри готовили главный зал к банкету, посвященному коронации Зено.

Банкет состоится сегодня вечером. Фестиваль же пройдет днем.

А Зено все еще не вернулся.

Сегодня также тот день, когда судьи «Международной премии вина» объявят победителей и вручат им престижный приз. Как Ахилл и предсказывал, Зено получит награду и выступит с речью. Но я знала, что если знаменитое мерло «Белла Колина Резерв» сегодня победит, то эта честь достанется одному человеку, только одному.

И я была уверена в том, что он не придет. Ахилл никогда не покидал свой дом, за исключением поездок за продуктами в Орвието61. Он почти не покидал своего виноградника, кроме редких выездок за пределы свой земли. Я знала, судя по его отстранённости, как он относился к этой награде, поэтому совсем не ожидала его увидеть сегодня на фестивале.

Я обернула потуже свой кашемировый кардиган, чтобы защитится от холода, когда раздался звук открывающейся двери. Я подумала, что это была Мария, которая принесла мне платье, или пришла подготовить меня ко встрече со всеми всем важными людьми, которые сегодня будут присутствовать на коронационном ужине Зено.

Я зашла в комнату, и мой рот открылся от удивления. Передо мной стоял Зено, как всегда красивый, с идеально уложенными волосами. Он был одет в темно-синий костюм, белую рубашку и красный галстук. А в его руках был букет шикарных красных роз.

В тот же момент я подумала о том, что они не были белыми. Что эти дорогие цветы, не сравняться с одной белой розой, подаренной Ахиллом, которую я нашла утром, после того, как мы занимались любовью. Одной белой розой, которая сейчас находилась между страниц «Симпозиума» Платона. Я нашла эту книгу в библиотеке короля Санто на втором этаже. Странно было то, что она все еще лежала на столе, страницы были истрепаны и зачитаны. Это было любопытно. До приезда в Италию я никогда не слышала об этой книге, и внезапно это стало всем, что когда-либо меня интересовало.

Я отнесла ее к себе в комнату, где прочитала от корки до корки. Каждый раз читая про разделенные половинки и потерянные души, я тосковала по Ахиллу, пока это не становилось невыносимым.

— Зено, — наконец сказала я, когда его темные брови начали хмуриться, из-за того, что я продолжала молчать.

Он вложил букет в мои руки.

— Герцогиня, — он наклонился, поцеловав меня в обе щеки.

Когда его губы коснулись моей кожи, мне захотелось оттолкнуть его. Я не хотела, чтобы он находился так близко. Это чувствовалось так, будто мое тело отвергало его ласку. Ахилл и я притягивались друг у другу словно магниты, в то время как мы с Зено лишь отталкивались друг от друга.

— Ты наконец-то вернулся, — сказала я, возвращаясь в комнату и помещая цветы в вазу в центре стола, решая заняться ими позже.

— Только что, — мягко сказал он.

В его голосе прозвучало что-то такое, что заставило меня повернутся к нему лицом. Он сделал пару шагов в мою комнату. Исчез расслабленный, уверенный в себе человек, которого я встретила тем первым вечером. На его месте находился мужчина, который был жестким и холодным.

Он даже выглядел… каким-то грустным.

Я заставила себя улыбнуться.

— Рада, что ты вернулся. Я уже было подумала, что буду единственной хозяйкой на фестивале и твоей коронации. На фестивале я еще могла бы тебя заменить. Но как быть с коронаций? Думаю, меня приняли бы за самозванку.

Зено открыл балконную дверь и вышел наружу. Я последовала за ним, неуверенная, все ли с ним было в порядке. Его руки покоились на резной каменной балюстраде, спина была прямой, а руки сжаты, когда он смотрел на свои земли.

Я стояла рядом с ним, лишь однажды поймав краем глаза виноградники Ахилла. Зено указал на тропинку, которой я часто пользовалась.

— Я часто бегал по этой тропинке, когда был маленьким. Эти поля каждое лето были моим домом, пока я был юн. Но когда моя мама ушла от