Скворцов с усмешкой посмотрел на друга. Артем обхватил голову руками:

– Наверное, я должен тебе признаться, что Лиза так никогда и не сказала, что любит меня.

Александр ничего не ответил. Повисла пауза.

– Темыч, мне страшно, – вдруг медленно проговорил Скворцов. – На завтра назначена операция, а послезавтра – седьмое декабря, годовщина нашей с Лизой свадьбы. Пообещай, что бы не случилось, ты не оставишь Елизавету с Никитой. Прошу тебя.

Артем был потрясен. Он настолько глубоко погрузился в личные переживания, что совершенно перестал думать о том, что его друг страдает во сто крат сильнее. От нахлынувшего стыда за собственный эгоизм и невероятной жалости к Сашке, Береснев не мог найти слов.

– Санька, все будет отлично, – с трудом выдавил он. – Мы с Умой завтра придем к тебе, как только ты откроешь глаза, мы будем рядом.

Он сжал руку Скворцова, лежащую на одеяле:

– Сань, пожалуйста, держись, все будет хорошо.

Александр кивнул:

– Спасибо тебе, Артем. Пока, до завтра.

Береснев быстро вышел из больницы и отправился к Уме. Ему было тяжело, он нуждался в ее поддержке, улыбке и нежных словах.

Разумеется, после своего приезда в Штаты, Артем много времени проводил со своей бывшей невестой, ужинал с ней, ходил на ее спектакли и репетиции, чем вызывал неудовольствие Рэя.

– Мне этот тип, твой Артем, кажется чересчур навязчивым, – как-то в обед поделился с актрисой своими ощущениями режиссер.

– Рэй, ты несправедлив. У Артема здесь никого нет, кроме меня и, кстати, тебя и Нэда. Поэтому, я думаю, тебе стоит быть к нему подружелюбнее.

– Ты так считаешь? – вскинулся Рэй. – Я вижу, ты его уже простила и собираешься снова взять под свое крылышко. Перед тобой типичный представитель семейства кошачьих. Ему жизненно необходимы внимание и ласка. Почеши его за ушком, и он будет урчать от удовольствия. Ума, послушай меня. Ты такая талантливая, такая тонкая натура. Тебе нельзя тратить свои силы и энергию на таких проходимцев. Абсолютно противопоказано! Это я как режиссер говорю, а не только как твой друг.

– Рэй, милый мой, – Ума благодарно погладила его руку, – я очень ценю твою заботу и все, что ты для меня сделал. Вряд ли я когда-нибудь смогу отплатить тебе той же монетой. А Нэд? Если бы не вы с Нэдом, я бы ничем не смогла помочь Саше.

– Да уж, Нэд – парень что надо, – сказал Рэй.

Ума улыбнулась, еще раз отметив, что Рэй очень счастлив своим выбором и горд, что его партнер такой значительный человек.

– Ума, скажи, а ты любишь его? – спросил режиссер.

– Кого? – не поняла девушка. – Нэда? Очень люблю, потому что он – твой друг, а друг моего друга мне очень дорог.

– Да нет, при чем тут Нэд? – отмахнулся Рэй. – Я про Артема.

– Про Артема? – повторила Ума. – Не знаю.

Она задумалась и отвела глаза:

– Как только я приехала сюда, я запретила себе думать о нем. Здесь другая жизнь, другая работа. Я считаю, что если это не мой человек, то зачем тянуть душу и себе, и ему. Скорее всего, он тоже обо мне позабыл. Наверное, он счастлив с той женщиной. Я не знаю, кто она, да и не хочу знать. Ему нравится быть с ней, если они довольны друг другом и жизнью вообще, пусть все так и будет.

– Ты просто святая, дорогая моя, – в изумлении произнес Рэй. – Послушай, а если в один прекрасный день он придет к тебе и скажет: «Ума, я хочу жить только с тобой. Та женщина была ошибкой. Прости меня, потому что я люблю только тебя»? Ты ему поверишь? Простишь? Примешь обратно?

Он вопросительно посмотрел на свою собеседницу.

– Рэй, я не хочу об этом думать, – ее губы дрогнули.

– А я считаю, что стоит подумать. В жизни очень часто происходят самые невероятные события, поверь мне, – доверительно сказал Рэй.

– Если придет и скажет, тогда выслушаю его, и сердце мне подскажет, как поступить, – на ее глаза навернулись слезы. – Ты не можешь представить, как бы мне хотелось, чтобы произошло именно так!

Восьмого декабря в Нью-Йорке было довольно холодно, всего три градуса выше нуля. Несмотря на не располагающую к прогулкам погоду, Ума сидела на йоговском коврике на газоне в Центральном парке и пыталась медитировать. Была суббота, поэтому ее покой в семь утра нарушали лишь те, кто занимался бегом трусцой да собачники, которым их любимцы не дали расслабиться даже утром выходного дня. Для бульдогов, болонок и терьеров всех мастей не существует выходных: с аппетитом поглощать пищу и прогуливаться три раза в день – их священная обязанность. Несмотря на все отвлекающие факторы, Ума старалась сосредоточиться и заглянуть внутрь себя.

Слишком много событий произошло за последние два дня, и ей хотелось успокоиться и в них разобраться. Одно из них, несомненно, радостное. Операция для Саши Скворцова прошла очень удачно, и сегодня его уже должны были перевести из реанимации в обычную палату. Они с Артемом поехали в клинику его навестить, но их к нему не пустили. Посмотреть, как идут дела у больного, заглядывал и Нэд. Ему путь к больному был открыт. Нэд долго совещался со своими коллегами и, основываясь на их прогнозах и результатах анализов, уверенно сообщил, что вскоре Александр сможет быть абсолютно самостоятельным. Период реабилитации по предварительным прогнозам врачей не должен затянуться более трех-четырех месяцев. Все по ту сторону двери реанимационного отделения были счастливы, и Ума предложила Артему и Нэду отпраздновать это событие. Оба согласились, осталось только позвонить Рэю и узнать, когда он сможет к ним присоединиться. Ума набрала номер Рэя, но тот почему-то не взял трубку.

– Странно, обычно он всегда отвечает на мои звонки, – пожала плечами актриса.

– Где это он? – в голосе Нэда прозвучали одновременно нотки беспокойства и ревности. Врач тоже взял мобильный и набрал номер друга. Рэй ответил, сказав, что не может говорить и свяжется с Нэдом, как только освободится.

– Подождем, – пожал плечами Нэд. – Я вас оставлю, у меня еще есть дела. Созвонимся позже.

Ума и Артем остались вдвоем и чувствовали себя неловко. Накануне вечером Артем приехал к Уме и все рассказал ей о своем романе с Елизаветой Никитиной, которая одновременно была его начальницей и супругой Сашки Скворцова. Вся история была потрясающей и смахивала на фантастический сюжет. В реальной жизни было сложно придумать такое хитросплетение судеб не чужих друг другу людей.

«Как в мексиканском сериале!» – подумала Ума и опять вспомнила историю своей прабабушки. В судьбе Мари было немало неожиданных поворотов.