Наши дети больше не дети. Им больше 21 года, и предполагается, что они должны вести себя как взрослые; бывает очень трудно придержать язык, когда они с этим не справляются. Когда ваши дети женятся и вы видите, что они или их супруги делают нечто, что вы не одобряете, держите это при себе, даже если вы считаете, что к этому привело ваше неправильное воспитание.

Если вы родитель, вы знаете, что чувство вины – ваш постоянный компаньон. Неудивительно, что наше поколение, гордящееся собой при я-рефлексии, начинает заниматься самобичеванием из-за неспособности наших детей процветать в этом мире. Ключом к нашему психическому здоровью и выживанию, так же как и наших детей, является отстранение – не от наших детей, но от их проблем. Мы должны признавать границы своей родительской ответственности и принять тот факт, что мы сделали для них всё, что могли.

Что вы могли бы сделать, чтобы остаться важной частью жизни ваших детей?

«Внутри каждого старика живет молодой человек, который удивляется тому, что случилось».

* * *

Я чувствую себя очень некомфортно, когда думаю о том, что однажды мне придется жить с детьми. Представьте себе, я перееду к ним и начну вести себя как подросток – таким образом, я проучу их, не так ли?

Но если серьезно, я думаю, что большинство из нас ставят эту возможность в самом конце своего списка вариантов проживания в старости. Я могу представить, что для некоторых из вас будет радостью оказаться среди внуков, ощущать свою пользу, в какой-то мере снова стать частью семьи. Но, поскольку мне нравится контролировать свою «среду обитания», мне требуется много тишины и умиротворенности. Я буду чувствовать себя несчастной, если у меня не будет полностью отдельной квартиры, присоединенной к их дому, или маленького бунгало, которое является их собственностью.

Моя дочь уже заявила, что никогда не отправит меня в дом престарелых, чтобы я не ощущала себя брошенной или обиженной, как она это формулирует. Если я буду больна и мне потребуется уход, я вижу наше совместное проживание с ее семьей как взаимный геморрой. Хочу ли я закончить свою жизнь, являясь геморроем для кого бы то ни было?

Автор М. Ф. К. Фишер очень красиво сформулировала: «Дети, старики и промежуточное звено – родители – должны уметь жить вместе, чтобы научиться вместе с достоинством умирать». Думаю, она права. Умирать в окружении своей семьи было бы для меня не так тяжело. Тяжело было бы жить среди них и ощущать себя обузой. Полагаю, мне нужно подождать, когда придет время, и затем решить, что для нас лучше всего.

При каких условиях вы бы хотели жить со своими взрослыми детьми?

«Штука в том, чтобы младшие члены семьи научились помогать вам без чувства загнанности в ловушку; а для старших членов семьи штука в том, чтобы принимать помощь, не теряя чувства собственного достоинства».

* * *

У меня есть привычка складывать в стопки журналы, давать им «настояться» год или два до тех пор, пока я не дозрею до их прочтения. Затем, как ненасытный лесной пожар, я вгрызаюсь в них и испепеляю их насквозь. При последнем набеге на скирду журналов я наткнулась на статью о научно-технических проблемах в Америке. Одна компания создала робота, который может служить компаньоном и помощником для стариков. Это робот, которого зовут HelpMate. У него есть руки, он распознает голоса и обладает стереозрением.

Я начала представлять себе жизнь с одной из таких штуковин. Вот я, скучающая по моим внукам или мужу, и мой HelpMate, отвечающий на слезливые стенания. Я говорю в его чип, распознающий голоса, что мне одиноко, и он обнимает меня стальными руками и смотрит своими добрыми голубыми стереовизуальными шариками, которые установлены у него вместо глаз. Ему жалко меня. Он прижимает свое личико к моему лицу. Мои слезы вызывают короткое замыкание в его электросхеме. Б-р-р-р-р! Мурашки по коже.

Я боюсь, мои дети и друзья подумают о том, чтобы заменить роботом визиты ко мне. Представляю, как они отчитывают его в углу однажды воскресным утром, говоря ему: «Убедись в том, что она не спит после 10:00 утра, и проследи, чтобы она пила свои красные таблетки перед ланчем, а зеленую и белую – во время обеда». О боже! Может ли меня это ждать в будущем? «А когда она начнет вспоминать былые времена, сиди тихонько без комментариев, пока она не закончит. Не забудь сделать вид, что тебе интересно». Ужасно. «О, и когда она начнет жаловаться, что ее дети никогда к ней не приходят, скажи ей, что они были только вчера, – она поверит, ведь она потеряла счет времени». Леденящее будущее с роботом HelpMate дополняется сочувственным выслушиванием, стальными руками, стереозрением и запрограммированными сочувствующими ответами. Уф!

У меня есть план. Если мне подарят столь «участливое чудо техники» в качестве компаньона, соберу я себя, старую, и стального приятеля в тур по магазинам. Я надену на него черный длинноволосый парик, белую шелковую рубашку и смокинг. Затем мы поедем на Гавайские острова и потратим все наследство моих деточек до последнего цента на уроки танцев хулу-хулу!

Что вы думаете о возможности появления такого «чуда техники»?

«У нас есть выбор: простить других, включая собственных родителей, и излечиться или позволить обидам терзать нас».

* * *

Одна моя старшая подруга не разговаривала с родителями, братьями и сестрами с момента выпуска из средней школы. У меня есть другие друзья, очень сильно приблизившиеся к прерыванию семейных уз, поскольку они продолжают обострять отношения вместо того, чтобы достигнуть взаимопонимания и получить поддержку друг друга. Неразрешенность этих проблем может навсегда оставить вас в энергии прошлого, а чтобы продвигаться по жизни вперед, вам нужна вся энергия, которую вы сможете собрать.

Признание своей озлобленности и своего разочарования, которые вызывают у вас члены вашей семьи, является ключом к процессу налаживания отношений с ними. Много лет назад мой психотерапевт помог мне справиться с обидой на отца, понять значение этой обиды и, в конечном счете, перейти к прощению и пониманию.

Что означает простить? Словарь Уэбстера определяет это как «отказаться от чувства обиды или желания наказать; перестать злиться; отказаться от обещаний наказать или оштрафовать». Если мы хотим простить, мы должны победить в себе желание свести счеты. Затем мы прекращаем описывать обидчика с позиций причиненной обиды. В этом определении нет ничего для того, чтобы достичь одобрения действий причинившего вред. Если мы прощаем, мы должны дойти до точки, когда нашим обидчикам желаем добра – после того, как мы поработали над тем, чтобы придать смысл ситуации, этот акт происходит как своего рода чудо.

Отказ от негативных чувств к другим людям очень сильно зависит от отказа от негативных чувств по отношению к самим себе. Когда мы выработаем способность отпускать наши ошибки прошлого, признавать собственный гуманизм, мы будем просто поражены, как без усилий сможем простить ошибки других людей.