же всего Его сиятельство оценил бы услугу Вашу, ежели бы во главе помянутого отряда явился бы в Брукмер егерь, имеющий на браслете своем синий камень, буде таковой среди обретающихся в Кернадале имеется.

Засим прощаюсь и надеюсь на дальнейшее с вашей стороны радение

Его сиятельство, Ульмер I.

Ниже была приложена вычурная сургучная печать с гербом: всадник на коне поражал василиска выстрелом из аркебузы.

— А что особенное вы отправляете маркграфу? — спросил я, аккуратно сложив письмо и вернув его Сергею. Разумеется, это был далеко не главный вопрос из тех, что меня волновал, но прочие я хотел сперва обдумать.

— Порошок из спинного мозга змея, смешанный с горицветом, — ответил Сергей, ухмыльнувшись. — Лекари считают, что это сильно помогает по мужской части. Его сиятельство, видишь ли, того. Никак потомством не обзаведется. А годы берут свое — нужен наследник. Многие вассалы ропщут по этому поводу. Меня он ценит, в том числе, именно за то, что я никогда не участвую в этих разговорчиках в строю.

— А откуда он знает про это? — спросил я, закатав руках и продемонстрировав синий камень.

— Отличный вопрос, — кивнул Главный. — Хотел бы и я знать ответ на него. А также и на другой: зачем ты ему?

— Может быть, среди местных есть какое-то поверие на этот счет? — предположил я. — Ну, что егеря с синим камнем более сильные, или более честные, или что-то еще?

— Никогда о таком не слышал, — покачал головой Сергей. — Вообще не слышал, чтобы кто-то придавал большое значение этим камням.

— И у вас нет никаких предположений?

— Одно есть, — нехотя ответил он. — Поговаривают, что есть некий провидец, к словам которого маркграф, будто бы, очень прислушивается. Не исключено, что именно этот провидец зачем-то и присоветовал ему призвать именно такого егеря.

— Но зачем это провидцу?

Сергей развел руками, давая понять, что ход мыслей неизвестного пророка представляет для него полнейшую тайну.

— Как бы то ни было, — произнес он после секундного молчания, — я вынужден просить тебя туда отправиться. Приказать не могу — колхоз, как говорится, дело добровольное. Силой я никого из Кернадала не выгоняю, за исключением… хм… совсем уж крайних случаев. Но было бы очень неплохо.

— Да я и сам рад, — ответил я. — Награду, вон, обещают.

— На твоем месте я бы не радовался раньше времени, — Главный сел за стол и сложил на нем руки. — Маркграф — человек опасный и непредсказуемый. Я почти уверен, что Антон погиб неспроста. Это я не напугать тебя хочу, а просто предупреждаю. Не вздумай ему там грубить, говори с ним вежливо… Эх, заняться бы с тобой местным придворным этикетом, да некогда. У тебя очки перков еще нераспределенные остались?

Я кивнул. Битва на грибной поляне принесла мне очередной уровень, уже седьмой. На нем открылось несколько новых веток умений, включая и дипломатические, но я пока не знал, что именно выбрать.

— Вот этикет качни, — продолжил Сергей. — Наши этим, по большей части, пренебрегают: сила есть — ума не надо. А это все, может быть, очень и нелишнее. В феодальном обществе очень важно никого не оскорбить.

— Там сказано, что нужно три человека, — напомнил я.

— И это, кстати, тоже новости, — кивнул Сергей. — Обычно больше одного они прислать не просят: ну, что там может быть? Сколопендры атакуют деревню, откуда маркграфу поставляют его любимых рябчиков? Или мертвяки стали выходить на дорогу, перекрыв сообщение между двумя городками. С таким справится мало-мальски прокачанный егерь, и потому нет смысла звать сразу троих.

— И что вы думаете?

— Что я думаю? — Сергей ненадолго прикрыл глаза и потер переносицу, словно поправляя невидимые очки. — Я думаю, что наш уютный мир летит куда-то в тартарары.

Я невольно усмехнулся: уж не шутит ли он? Уютный мир? Вот этот вот, где до соседнего города не дойдешь без мушкета: если не убьют разбойники или зомби, так в грязи завязнешь?

— Не смейся, — ответил на мой немой вопрос Главный, тоже, впрочем, улыбнувшись одними губами. — Конечно, могли бы мы попасть в мирок поприятнее, но до сих пор здесь, хотя бы, все было понятно. А вот недавняя история с этой подземной трубой никак не выходит у меня из головы. Если в Чернолесье появится что-то, чему мы не сможем противостоять, если оно начнет захватывать окрестные земли — ситуация на континенте может деградировать очень быстро. И куда нам тогда деваться? Может быть, Кернадал не самое красивое и безопасное место, но мне бы очень не хотелось его потерять. И голову — тоже.

— Так все-таки, кого мне взять с собой? — вернул я разговор в практическое русло.

— Эх, да мне бы никого отпускать сейчас не хотелось, — вздохнул Главный. — Особенно, сейчас. Но, видимо, придется. Разве ж вас удержишь?

***

Выезжали два дня спустя — вместе с тем же караваном, везшим теперь в Брукмер груз подснежниковых шляпок, шкур болотных змеев, квакенских перепонок, сушеного горицвета, разнообразных зелий и мазей, наготовленных за зиму.

Я восседал на Джипе, приторочив к его мохнатому боку сумку с немногочисленными пожитками. Рядом на низкорослых кирхаймских лошадках ехали Макс и Лана. Чрезвычайно довольный Винс восседал на одной из повозок — пообещал угостить возницу по приезду пивом в «Черном дубе», и тот пустил его к себе.

То, что Лана решила покинуть Кернадал, стало большим ударом для Главного, давно возложившего на нее многие хозяйственные заботы. Говорят, он долго упрашивал ее остаться, но она была совершенно неумолима: говорила, что ей до смерти надело сидеть в четырех стенах, хочется посмотреть, наконец, хоть немного мир, а то здесь она ничего не видит, кроме мерзко пахнущих грибов и пыльных книг.

Макс по этому поводу делал таинственное лицо и туманно намекал, что, как это обычно бывает с женщинами, в путь Лану влечет не тяга к приключениям, а сердечная привязанность. Кого он при этом имел в виду: меня, себя, или сержанта Мариниса, он не уточнял, но от Ланы однажды получил по шее за подобные разговоры.

Сам он объяснил свой отъезд желанием переквалифицироваться в странствующие менестрели и первую балладу сложить о нашем будущем задании, а в дальнейшем пробавляться переводом на карнарский песен группы «Эпидемия». К тому, что за старшего с ними будет человек ниже по уровню и моложе по стажу, проведенному в Чернолесье, оба, казалось, отнеслись совершенно спокойно.

В дороге мы болтали о магии. Сам я так и не решился начать ей обучаться, но за занятиями Степы и Ланы наблюдал с интересом. Сейчас Лана прямо в седле пыталась сделать навершие