– А я вас везде ищу!

Мне оставалось только вздохнуть с облегчением и, извинившись перед Жаклин, пойти ему навстречу, чувствуя направленный в спину безжизненный взгляд.

Мы уже вышли в коридор, когда Иштван резко остановился.

– Я могу поменять условия нашего сотрудничества?

Я закатила глаза к потолку, тут же обратив внимание на легкую дымку, которая выдавала работающие под искажающим полем глушилки. Будь там сканеры, не обошлось бы без бегущей волны, а так… лишь обеспечение конфиденциальности разговоров. То, что мне и надо.

– Хочешь заменить свое имя в статье на помощь дочери губернатора?

Мой взгляд был невинен, как у младенца.

– Я в тебе не ошибся, – весьма язвительно отозвался тот. Прозвучало как достойная оценка моих профессиональных качеств. – Сверху готов добавить себя самого и все имеющиеся у меня связи.

Говорить, что я занялась бы этой историей и без его предложения, не стала, просто спросила:

– Кто такой Риман Исхантель?

Взгляд Руми заледенел.

– Тот самый самаринянин. Дипломат.

Хотелось выдать что-нибудь позаковыристее, но не портить же первое впечатление о себе! Быстро же меня взяли в оборот, я даже не успела проявить свои специфические качества.

Или дело в чем-то другом?

– А эту женщину, – я слегка повела головой назад, намекая на ту особу, с которой я так мило общалась, – ты знаешь?

– Женщину? – искренне удивился он и даже оглянулся, словно уточняя, о ком именно я упомянула.

Ситуация с каждой минутой становилась все интереснее!

Не произносите «а», чтобы не пришлось сказать «бэ». Именно об этом предупреждал Ровер смотревшую ему преданно в глаза стажерку Элизабет, рассказывая о необходимости получения всесторонней информации. Став маршалом, я все чаще забывала об этом, доверяя интуиции. Странник был в курсе, но пока молчал.

Мысль о том, что на этот раз его терпение не выдержит моих выходок, не была лишена оснований.

– Женщина, с которой я беседовала, когда ты вошел, – терпеливо повторила я, надеясь на чудо.

Чуда не случилось. Иштван хмурился, сведя брови. Он действительно не понимал, о чем я спрашиваю.

Полное ментальное подчинение, говорите?! Это какие же нужно иметь способности, чтобы взломать разум довольно сильного ментата, каким явно была Жаклин?!

Впрочем, когда речь шла о самаринянах, стоило говорить не о способностях, а об отличительных признаках взращенной внутри расы касты, которые развивались путем селекционного отбора.

Ну, Шторм! Если ты и об этом знал…

Я сокрушенно вздохнула, взглядом умоляя Иштвана меня извинить.

– Ты прав, это я задумалась. Она ушла за пару минут до тебя.

Не знаю, поверил он или нет, но продолжать эту тему не стал, вновь заговорив о губернаторе.

– Шамир хотел бы с тобой поговорить. Как ты понимаешь, без свидетелей.

Размышлять над свалившимися на меня разом проблемами возможности не было, я только и успевала, что подстраиваться под постоянно меняющуюся ситуацию.

Работа на опережение… Я ее себе представляла несколько иначе.

– До завтра терпит?

Иштван расплылся в насмешливой улыбке.

– Перехват?

Его благодушие я разделить не могла, как и рассчитывать на него в дальнейшем. Жаклин удалось отвести ему взгляд. Сделать это несложно – мгновение на визуальный контакт и объект, достаточно интересный субъекту, чтобы тот тут же за него зацепился. И ментальный блок на воспоминание о том, что произошло за несколько секунд до этой встречи.

Кажется просто, если не помнить, что разум имеет довольно мощную собственную защиту против вторжения. Мой новый знакомый не относился к разряду безвольных, но женщине хватило одного вздоха, чтобы сломать его.

Хотелось бы думать о лучшем, но не получалось. Иштвана придется выводить из игры, встретятся – подчинит окончательно.

Не поссорься я с Шаевским, можно было попытаться свести вред от воздействия к минимуму, но… Я даже представлять не стала, как подойду к нему и попрошу мне помочь.

– С этим я уже разобралась, – хмыкнула я как можно задорнее, намекая, что некоторые вопросы решаются легче, чем видится на первый взгляд.

Мои усилия были напрасными. Мелькнувшая по его лицу тень была едва заметной, но ощущение горечи – явственным. Однако комментировать мои слова он не стал, как и настаивать на большей откровенности.

Странно, но на этот раз выглядеть сволочью было неприятно.

Качнув головой, тихо произнесла:

– Извини. Когда-нибудь…

Иштван не стал дожидаться, когда я закончу. Улыбнулся понимающе, вернув мне душевное спокойствие:

– Тогда я могу все-таки пригласить тебя на танец?

Смолин с девицами уже покинул курительную, отправившись именно в ту сторону, где располагался танцевальный зал. Но даже будь иначе, намек Руми, что он готов помогать и без объяснений, давал мне возможность и дальше использовать его. Вслепую.

Я не ошиблась, Смолин уверенно кружил по темному, почти черному мрамору одну из барышень, продолжая ей что-то рассказывать. Та смеялась, откидывала голову, позволяла прижимать себя крепче.

И ведь не скажешь, что вокруг него все туже сжимается петля!

Мысль была не беспочвенной. Шаевский был здесь же и тоже вальсировал. Не хватало только Левицкого и…

Произнести имя я не успела.

– Вы позволите? – Валанд появился откуда-то из-за спины, остановился напротив, опередив Иштвана буквально на миг.

Протянутая ладонь смотрелась сиротливо…

Опять ассоциации, за которыми придется искать здравый смысл.

– Госпожа Элизабет обещала этот танец мне, – тихо, но жестко произнес Руми. Вот теперь я почти верила, что он когда-то был наемником.

Иштван практически не шевельнулся, но что-то изменилось в наклоне головы, в развороте плеч, предупреждая об опасности.

Марк приподнял бровь, словно спрашивая: «Что это было?» – я, улыбнувшись, пожала плечами. Мол, это ваши мужские игры.

Вот только накалять обстановку было не в моих интересах – не стоило привлекать к себе лишнего внимания. По крайней мере, пока для этого не возникнет необходимость.

– Иштван, ты же меня извинишь? – Кинув на него кокетливый взгляд, кончиком языка чуть увлажнила губы. Немного сексуальной подоплеки этому мгновению не помешает. – Мне просто нужно поговорить с этим господином. А потом я…

Он не позволил даже короткой паузы, тут же продолжив чуть хрипло: