Вышли днём, когда филии уже хозяйничали в пределах колонии. Один из сатков сразу же бросился на них. Вихрящиеся бурунчики протянулись к нему с разных сторон, и хищник, перевернувшись на спину, стал медленно опускаться вниз. Такая же участь постигла ещё двух сатков и нескольких филий, которые оказались поблизости.

Филии попытались сгруппироваться, чтобы оказать воздействие на передние группы колонистов, но им не давали этого сделать. Их расстреливали сразу же, как только замечали, не давая приблизиться на оптимальное расстояние для сильного внушения. А из колонии выходили всё новые группы бойцов.

Они растекались в разные стороны, давая другим группам пространство для маневра, однако держа с соседями зрительную связь. Вскоре в этом месте все филии и сатки были уничтожены. Тогда армия Птуниса развернулась влево и поплыла, описывая вокруг колонии окружность. Группы плыли широким фронтом, уничтожая всех подряд, кто встречался им на пути.

Невзирая на достаточное количество боеприпасов, Птунис попросил перед боем не тратить их напрасно.

После первых убитых врагов, нашпигованных пулями, колонисты вспомнили это напутствие и старались по возможности лишь ранить врага. А дальше уже было дело за кулами. Хищники быстро разбирались с ранеными филиями. Они разрывали их на части за считаные секунды. С сатками было сложнее. Но раненый сатк обычно сам выходил из боя и уплывал. Очевидно, после ранения сатка, вследствие болевого шока, филии теряли над ним контроль.

Отряды плыли медленно, сохраняя ровный строй и строго держа между собой визуальную связь. Все шесть сторон океана держались под контролем. В каждой группе был человек, который следил за одной из сторон. Поэтому ни одна из внезапных атак сатков снизу, сверху или с какой-либо из сторон, не прошла. Колонисты вовремя обнаруживали опасность и уничтожали врага или же выводили его из строя. Филии же уничтожались сразу, как только обнаруживались.

Армия Птуниса описала вокруг колонии почти половину круга, когда филии поняли, наконец, бессмысленность сопротивления. Птунис почувствовал какие-то импульсы, в которых он, даже не понимая их смысла, уловил печаль. Затем рыбы развернулись и ушли. Все.

Это была победа. Но несмотря ни на что, армия, сохраняя строй, сделала полный круг, вернувшись в ту же точку, откуда и вышла, — к главным воротам Ружаш. Ни одной рыбы на своём пути она больше не встретила.

— Победа! — кричали вечером на торжестве, организованном в честь сегодняшнего сражения. — Мы прогнали рыб! Мы победили! Мы прогнали их навсегда!

— Я бы не стал переоценивать сегодняшнее сражение, — говорил Заргис, держа в руках стакан с пьянящим соком из водорослей. — Вы отогнали рыб, но это не есть полная и безоговорочная победа, как думают некоторые из колонистов. До такой победы нам ещё ой как неблизко.

— Я далёк от того, чтобы считать так, — ответил ему Птунис. — Завтра я им скажу, что война ещё не окончена, что она только началась, что филий ещё очень много, — гораздо больше, чем нас здесь, и драться нам предстоит ещё долго. Но это будет завтра. А сегодня пусть люди радуются. Пусть они пьют и веселятся. Они это заслужили.

— Мы все это заслужили! — радостно сказал стоящий рядом Герфис. — Все, находящиеся здесь, — и он чокнулся своим стаканом со стаканом Птуниса. — Больше ста филий, вы только можете себе представить, больше ста убитых филий!

— Точно подсчитать не удалось, — сказал улыбающийся Радис, — но эта цифра не завышена. Примерно сто двадцать убитых рыб, может быть сто тридцать. Кроме того, убито также четырнадцать сатков и, наверное, столько же ранено.

— Как раньше люди радовались каждой убитой филии, — задумавшись, произнёс Заргис. — Это происходило так редко, что было похоже на праздник. — А теперь убито более ста, и это всё за один день. Поразительно! Мы действительно сделали гигантский скачок вперёд, и возврата к прошлому уже никогда не будет.

— А вас так тянет в прошлое? — спросил подошедший Алманис, на плече которого висела какая-то девушка. — Что же там было такого хорошего?

— В прошлом меня привлекает только одно, — печально ответил Заргис. — Причём как раз то, чего там не было. Там не было войны.

Сразу же после этого военные действия прекратились. Рыбы исчезли с территорий колонии, как будто их здесь никогда и не было. Везде было тихо и спокойно. Однако, несмотря на это, Птунис приказал, чтобы охотничьи отряды выходили теперь в океан составом не менее двадцати человек. Вместе со своими кулами, разумеется. Кроме того, три группы разведчиков постоянно патрулировали территорию Ружаш по специально разработанному руководством колонии маршруту.

Никто из руководства, кроме, пожалуй, Седониса, не верил, что это конец. Филии — умные рыбы, если бы они хотели положить конец войне, они бы не атаковали колонистов после первой демонстрации теми силы и послания Птуниса. Они бы ушли сразу. Но филии не сделали этого, а попытались вновь надавить на колонистов. И исчезли лишь после того, как понесли тяжёлые потери. Поэтому Птунис с товарищами не сомневались, что они ещё вернутся.

А пока держался мир, и люди впервые за много лет не боялись выходить в океан.

В один из дней Птунис зашёл в мастерскую Герфиса. Тот увлечённо колдовал над своим новым прибором.

— Как успехи? — поинтересовался Птунис.

— Пока никак, — сквозь зубы процедил Герфис.

Птунис знал, что его друг не любил, когда его отвлекали не по делу, поэтому он ничуть не был обескуражен таким холодным приёмом.

— Оторвись на секунду, Герфис, — попросил он, — дело есть.

— Ну что ещё? — поднял на него неприязненный взгляд механик.

— Я тут кое о чём думал, — сообщил Птунис, — и вот что пришло мне в голову. Твой аппарат, не спорю, очень для нас важен. Но сейчас нам жизненно необходимо другое устройство. Нам нужно средство для переговоров под водой. Филии могут передавать друг другу свои мысли, а мы не можем.

— Но ты-то можешь, — всё ещё недовольно произнёс Герфис.

— И что с того? Я не могу донести свою мысль сразу до всех. В лучшем случае я могу послать её лишь одному человеку. А во время будущих боевых действий, я чувствую это, такой прибор очень понадобится. Обстановка во время сражения меняется очень быстро, и мне нужен такой прибор, чтобы отдать новый приказ, или отменить старый, или, к примеру, послать какую-либо группу отойти назад, или напасть снизу. Ты понимаешь, как это важно? В идеале такой прибор нужен каждому бойцу, но если это невозможно, то он должен быть хотя бы у каждого из командиров групп.

— Ну и что ты хочешь от меня? — спросил Герфис, которого явно заинтересовала идея друга.

— Я хочу, чтобы ты на время оставил этот свой прибор для быстроплавания и занялся устройством связи.

Герфис очумело вытаращился на него.

— Ты вообще понимаешь, о чём ты говоришь? — возопил он. — Или я всё перепутал, и со мной сейчас разговаривает Седонис?