меха. Увидев все это, Скарлетт вздрогнула и отвернулась. Она терпеть не могла змей.

Сэл, Миранда и Джоанна побледнели. Только Гром шел как ни в чем не бывало. Это было неудивительно — наверняка он привык к таким вещам в родной Австралии. Яхья и автоматчики, в свою очередь, казались совершенно безразличными. Наверное, потому, что в руках у них было автоматическое оружие, вполне способное дать отпор змее любого размера.

— Неплохо было бы такую съесть, — вполголоса пробормотал Гром.

— Говорят, на вкус напоминает курицу, — прошептала в ответ Скарлетт.

— Скорее, фазана. Только костей целая куча.

— Видите? — самодовольно ухмыльнулся Яхья. — Сама эта земля будет вашей тюрьмой. Здесь очень опасно. Сами вы не проживете тут и дня.

Скарлетт понимала, что он прав. Она представила себе, как просыпается посреди ночи и обнаруживает, что тот самый питон, который сбросил эту кожу, обернулся вокруг тела и стискивает все крепче с каждым ее выдохом, пока давление не оказывается таким сильным, что она больше не может набрать в легкие воздух. Но, наверное, еще до того ее голова окажется в разинутой пасти…

Они двинулись дальше, чему Скарлетт была очень рада. Чем дальше от этой змеиной кожи, тем лучше. Она сосредоточилась на шагах. Раз-два, раз-два, и еще, и еще. Господи, как же жарко и хочется пить… Время от времени она поглядывала на армейскую фляжку, висевшую у Гаденыша через плечо. А, наверное, в рюкзаке у него еще несколько бутылок с водой. Скарлетт хотела уже попросить пить, даже понимая, что, скорее всего, на ее просьбу просто не обратят внимания, но тут они вышли к быстрой речке.

— Слава богу! — воскликнула она и обернулась к Грому — к собственному удивлению, не к Сэлу, а к Грому — и спросила, безопасно ли пить из этой реки.

— Вода проточная, так что проблем быть не должно, — ответил он. — Если только выше по течению не гниет туша какого-нибудь животного.

— Я бы рискнула.

Яхья услышал их разговор и объявил:

— Да, кто хочет пить — пожалуйста. Только не слишком много — можете заболеть. А в этих местах болеть очень нежелательно.

— Он что, был личным тренером, пока не променял свисток на автомат? — вполголоса спросил Гром у Скарлетт.

Она и сама не ожидала, что громко рассмеется.

Яхья нахмурился:

— Вы находите меня забавным, мисс Кокс?

Не обращая на него внимания, Скарлетт начала переходить реку вброд следом за Гаденышем, державшим автомат обеими руками высоко над головой. На середине реки она остановилась и ладонями зачерпнула немного воды. Утолив жажду, она окунулась, чтобы немного охладиться… и оступилась. Быстрое течение тут же подхватило ее, будто перышко, и понесло вниз по реке. Скарлетт открыла рот, чтобы закричать, но в рот хлынула вода. Она била руками, цеплялась за поросшие водорослями камни на дне, пытаясь хоть как-то удержаться, но все ее усилия были напрасны…

Вдруг кто-то схватил ее за запястье и рывком поднял на поверхность. Она выплюнула воду изо рта и откашливалась до тех пор, пока не заболело горло и живот не свело судорогой. Скарлетт проморгалась, разгоняя воду и слезы, застилавшие глаза, и осмотрелась. Рядом стоял Гром и держал ее за плечо. Он промок до нитки и тяжело дышал — видимо, ему пришлось нырнуть за ней. Скарлетт посмотрела вверх по течению. Яхья, Сэл и остальные стояли на левом берегу. Усатый и Борода направили автоматы на них с Громом. Она заметила, что Гаденыш, стоявший на дальнем берегу, тоже поднял оружие. Мелкие черные обезьяны галдели и суетились в ветвях над головой, словно их забавлял устроенный людьми спектакль.

— Захотела поплавать? — с улыбкой спросил Гром.

— С… спасибо, — пробормотала она.

Он подмигнул:

— Все что угодно ради девы в беде.

Те же самые слова он произнес, когда подобрал ее на дороге на окраине Аруши, и Скарлетт вдруг почувствовала себя виноватой. Если бы она не остановила его, Гром сейчас был бы в Брисбене. В плену у «АльКаиды» он оказался только из-за нее. Но он ни разу не обвинил ее в этом и ничем не показал обиды. Напротив, Гром был надежен, на удивление добродушен и всегда готов помочь. Скарлетт безумно захотелось поцеловать его, и она, возможно, поддалась бы искушению, но Яхья крикнул, чтобы они возвращались.

— Хоть бы он поскользнулся и утонул, — шепнула она.

— Согласен, — тихонько ответил Гром.

Он взял ее за руку и повел по диагонали к дальнему берегу. Выбираясь из воды, Скарлетт оглянулась через плечо и увидела, как Сэл, дошедший до середины реки, сердито смотрит на нее. Она выпустила руку Грома.

— Вам следует быть осторожнее, мисс Кокс, — сказал Яхья, когда группа снова была в сборе. — Как я уже говорил, джунгли полны опасностей.

— Я первая за то, чтобы вернуться обратно, — поддела его Скарлетт. — Только прикажите.

— Забавно. Рад, что вы сохраняете присутствие духа.

Гаденыш произнес что-то по-арабски, и четверо террористов рассмеялись.

— Что он сказал? — спросила она.

— Это не предназначено для женских ушей, мисс Кокс, — ответил Яхья. — Уж можете мне поверить.

Она гневно посмотрела на Гаденыша. Тот улыбнулся в ответ, и его зубы блеснули удивительной белизной на смуглом лице. Она отвернулась. Теперь он пугал ее еще больше.

Они снова построились в колонну, и Гаденыш пошел впереди. Постепенно заросшие вырубки сменились девственным тропическим лесом. Рядом с высокими, древними деревьями Скарлетт казалась себе крошечной и ничтожной. Некоторые стволы поднимались вверх метров на шестьдесят и имели такую толщину, что сквозь них можно было проложить туннель. Листва создавала плотную завесу, почти полностью скрывая солнечный свет. Бромелин, орхидеи и лишайники выделялись яркими цветными пятнышками на общем мрачном фоне подлеска. Лианы и ползучие растения вились и змеились по ветвям и вокруг стволов деревьев, напоминая кишки. Множество подобных эпифитов вели вековую борьбу со своими деревьями-хозяевами, удушая их медленно и незаметно для человеческого глаза.

И все же в усеянном опавшей листвой лесу было на удивление просторно и свежо, так что Гаденышу почти не приходилось пускать в ход мачете, прокладывая путь среди молодых деревьев, папоротников, пальм и высоких трав. Однако камни и поваленные деревья были сплошь покрыты мхом и лишайником, поэтому любые препятствия становились скользкими и коварными. Скарлетт шагала очень осторожно. Меньше всего ей хотелось подвернуть или сломать ногу. Как тогда поступит Яхья? Снова пошутит об опасных джунглях? Или пристрелит ее, как захромавшую лошадь? Бросит на съедение какому-нибудь питону? Или придумает что-нибудь похуже?

Чем дальше они углублялись в джунгли, тем меньше очаровательного находила в них для себя Скарлетт, и тем больше ей хотелось поскорее