– Если возможно, – голос Баэля дрожал, – дайте мне всего лишь неделю, и я продемонстрирую самую лучшую игру, на какую только способен.

Судьи выразили свое единогласное одобрение, но Антонио не отводил взгляда от графа. Киёль же не обращал на него никакого внимания. Иностранец улыбнулся мне и уточнил:

– Если наш маэстро будет выступать, то вы, Коя, точно не откажетесь от участия. Я прав?

Я смущенно кивнул. Он знал причину моего побега.

Довольный моим ответом, граф торжественно объявил:

– Будем с нетерпением ждать вашего выступления. Встретимся через неделю.

Улыбка не покидала лицо Баэля. Его неподдельная радость делала счастливым и меня, но настроение омрачали мысли о графе. С самой первой встречи я чувствовал сильную неприязнь к этому человеку. Ради него через неделю Антонио продемонстрирует самое лучшее исполнение в своей жизни. Интересно, каким оно будет? Он готов показать весь свой талант для одного-единственного человека. В глубине души я уже предвкушал, как прекрасно будет звучать его музыка.

Не сговариваясь, мы сразу же направились в наше кафе на площади Монд. Тристан уже ждал нас там, однако выглядел мрачным.

– Слышал последние новости?

– А, это вы… – Погруженный в свои мысли, Тристан не сразу заметил нас.

Когда мы с Баэлем расположились за столом, друг устало произнес:

– Поздравляю. Будь осторожнее с рукой, Баэль.

– Как раз собирался. Но кое-кто устроил бой снежками, – пожаловался Баэль.

Я хотел было возмутиться, ведь Антонио начал первым, но Тристан внезапно сказал:

– В театре я встретил Крейзера.

– Зачем он приходил? Хотел снова меня допросить? – изумленно спросил я.

Друг покачал головой:

– С вас сняты все подозрения. Вчера ночью Коллопс Мюннер умер в своей камере.

– Умер?

Я ощутил холод во всем теле. Баэль нахмурился и спросил:

– От чего?

– Как и его невеста, его тело истлело всего за одну ночь. Рядом с трупом лежал листок. На нем с помощью нот была зашифрована фраза.

– «Мотховен совершает великую месть», да?

Тристан с удивлением посмотрел на меня.

– Откуда ты знаешь?

– Крейзер рассказал. Около тела Елены нашли точно такую же. Но какое оружие может сотворить такое с человеческим телом?

Мой вопрос остался без ответа.

Я перевел взгляд на футляр со скрипкой, лежащий рядом с Баэлем. Аврора уже когда-то убивала таким способом. Правда, это было тридцать лет назад… Не мог ведь Джей Канон спрятать ее просто так, без веской причины?

– Так ты говоришь, с нас сняты подозрения? – Видимо, для Баэля эта новость была важнее всего.

Тристан кивнул.

– Вчерашний вечер мы провели в больнице. Это подтвердили и врачи, и граф Киёль. Крейзер ушел ни с чем, сильно раздосадованный.

Баэль заметно расслабился, а во взгляде Тристана все еще чувствовалась тревога.

– Будь осторожен, Антонио. Мне все это очень не нравится. Дело рук какого-то сумасшедшего фанатика. А ты ведь знаешь, что в конце концов такие одержимые калечат и своего кумира.

Я кивнул в знак согласия. Баэль молчал, его лицо ничего не выражало.

Мне до сих пор не верилось, что в нашем тихом и спокойном городе появился убийца, на счету которого жизни двух человек. Неужели любовь к Баэлю могла толкнуть его на преступления? Сколько еще невинных душ он погубит, пока его поймают? У Антонио много завистников. А если он убьет их всех? В итоге пострадает репутация самого Баэля.

Я искренне надеялся, что Крейзер быстро найдет виновника.

Следующая неделя выдалась на удивление спокойной. Единственное, что омрачало ее, – новость об убийстве Коллопса. Но даже это не могло испортить прекрасное настроение Баэля. Наконец-то он встретил человека, для которого хотел играть. Чтобы добиться его признания, Баэль неустанно оттачивал свое мастерство и выглядел невероятно счастливым.

Как-то раз он даже заглянул в гости, чтобы спросить моего мнения по поводу его игры. Он с нетерпением ждал дня финала, но при этом сильно волновался. Это был уже не тот привычный Баэль, уверенный в успехе и отзывающийся с презрением о публике.

Каждый раз, когда Антонио просил моего совета, я, довольный, делился своими размышлениями. Он улыбался в ответ и говорил, что рад видеть меня рядом, не подозревая, что мое сердце в этот миг разрывалось на части. На мелкие-мелкие кусочки.

Вскоре, как и предсказывал Тристан, расстроилась помолвка Лиан и Хюберта. Смерть Коллопса стала для жениха сильным ударом, к тому же его мучили подозрения о тайной связи Лиан с Баэлем. Невеста была слишком молода и вряд ли могла стать опорой, так необходимой Хюберту. Новость об их расставании слегка опечалила меня, а Тристана, наоборот, обрадовала. Зато Баэль не смог скрыть своего счастья, отчего получил целую порцию насмешек от нас с Тристаном.

– Не хочешь воспользоваться шансом и сделать Лиан предложение?

Баэль от удивления выронил смычок.

– Как ты вообще… – возмущенно начал он, а потом, смутившись, добавил: – Еще слишком рано, Лиан сейчас очень тяжело.

– Глупости. Наоборот, самое время, чтобы поддержать ее.

– Но… завтра конкурс, мне нельзя отвлекаться.

– Какая сосредоточенность! Непохоже на тебя. Обычно ты никогда так не переживал.

– В этот раз все иначе, – твердо сказал Баэль и поднял смычок.

Его взгляд выдавал, что мысленно он уже очень далеко. Я сделал вид, что не понял смысла его слов, а Тристан поинтересовался, наклонившись к Антонио:

– И что же изменилось?

– В этот раз я выложусь на полную.

Тристан повернулся ко мне:

– Ты тоже это слышал?

Я кивнул с улыбкой на лице.

– Не верю своим ушам! Выходит, что наш маэстро все это время играл спустя рукава, не прикладывая особых усилий? – театрально удивился Тристан. – Но вот что я думаю: завтра мы услышим нечто волшебное. Ах, я весь в ожидании! А ты, Коя, еще не трясешься от страха?

– Ха-ха, очень смешно.

– Кстати, слышали выступление того недомерка, Мориса Либерто, которого нарекли «вторым Баэлем»? Оказывается, он просто бесится, когда его сравнивают с нашим Антонио. Просит не называть его так, потому что скоро станет единственным и неповторимым.

Я ухмыльнулся. Кажется, юноша слишком много о себе возомнил.

– Не обращайте внимания. Начинающие музыканты часто переоценивают себя, – громко рассмеялся Баэль и продолжил играть.

Мы замолчали, как и всегда, когда начинала звучать его музыка. Мы были настолько поглощены мелодией, что не смели нарушить волшебство момента и внимательно вслушивались в прекрасное пение скрипки. Лишь когда в воздухе растаяла последняя нота, мы с Тристаном почувствовали течение времени и ощутили реальность.

Баэль вдруг спросил:

– А убийцу в итоге поймали?

– Нет. Расследование в тупике. Непонятно, какая сила помогла человеку сотворить такое. Если бы не записки, оставленные на месте преступления, все выглядело бы как смерть от неизвестной болезни.

– Может быть,