Я холодно взглянула на доктора Лунда и, быстро выйдя из кабинета, направилась в туалет в другом конце коридора. Сердце бешено колотилось в груди.

Подойдя к ряду раковин, я заставила себя взглянуть на отражение в зеркале.

Я похудела.

Сбросила вес до девяноста двух фунтов.

Больше, чем предполагал доктор Лунд.

По лицу начала расползаться медленная улыбка. Подняв руки, я провела ими по телу. Ключица становилась все более заметной, в точности как мне нравилось. Щеки приобрели желтоватый оттенок и четко выделялись на фоне лица. Я приподняла подол длинного свободного платья, не обращая внимания на мгновенное отвращение при виде слоев жира на впалых бедрах. Я заметила, что промежуток между ними увеличился. Пусть немного, но все же. Расстояние между бедрами казалось для меня всем. По нему я отслеживала потерю веса. Оно являлось доказательством победы над собой.

Но этого недостаточно. Осталось еще слишком много жира. Я стиснула челюсть и сжала руки в кулаки.

«Слишком много жира, Лексингтон. Ты права. До сих пор все шло хорошо, но можно сделать гораздо лучше. И тебе это известно. Конечно, ты немного похудела, но давай стремиться к большему. К совершенству».

Почти очарованная голосом, я ухватилась за край раковины. И представила стоящую передо мной задачу. В течение многих недель мне придется тайно урезать объемы питания, делать еще больше упражнений, чем сейчас. А потом в мыслях мелькнуло лицо Остина… и внезапно голос, шепчущий убедительные слова, умолк.

Я взглянула в зеркало на девушку с раскрашенным лицом, которая носила маску. И принялась мысленно повторять, изо всех сил пытаясь избавиться от сомнений:

«Ты прекрасна, Лекси. Ты сама по себе совершенна».

Я вновь и вновь повторяла мантру доктора Лунда, пока внутри не поселилась пустота. Мне хотелось стать храбрее. И набраться сил ради Остина. Но мантра не работала. Я думала лишь о своей спине и количестве ребер, что смогу насчитать.

Я не могла выбросить эту мысль из головы. Она неумолимо крутилась в уме.

Борясь с благими намерениями, я наконец задрала вверх платье и принялась считать ребра на спине, будто бы повторяя давно заученные слова.

«Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь… семь, семь, семь…»

Семь. Этого недостаточно. Мало. Должно быть десять. Десять не покрытых жиром, четко очерченных ребер, которые я могла бы сосчитать.

А если с Остином у нас все зайдет дальше? Мне хотелось бы чувствовать себя спокойно рядом с ним… и с самой собой. И чтобы я оказалась достойна его. А для этого нужно стать еще стройнее. Немного похудеть. Только так я смогу быть довольна собой. И заняться с ним любовью.

«Лексингтон, сдайся мне. И мы достигнем цели, добьемся успеха. И тогда Остин тебя полюбит. И будет благоговеть перед тобой. Делай, что должна, только убедись, что никто ни о чем не подозревает. Здесь главное – тайна. Когда из тела уйдут лишние фунты, доктор Лунд не заставит тебя встать на весы. Ты не его собственность, не марионетка, чтобы контролировать каждый твой шаг. И приказать он не сможет. Ты принадлежишь мне, и так будет всегда. А доктор Лунд лишь помеха. Преграда на пути к совершенству…»

Я смотрела на накрашенную девушку в зеркале, и глаза наполнились слезами. Ведь от правды не скрыться. Я видела перед собой настоящую уродину.

Недостойную. С серьезными изъянами. На меня в ответ глядела вовсе не королева красоты; круглое, незамысловатое лицо не претерпело никаких изменений. Избыточный жир поглотил тонкие черты, порождая уродство, доступное взглядам окружающих.

И я приняла решение. Я сделаю, как велел голос, и сброшу еще несколько фунтов. А потом, когда немного похудею, остановлюсь. Все не зайдет слишком далеко. И никто ничего не заподозрит. Это будет легко.

Другого выхода я не видела.

Я с легкостью смогу остановиться…

Без усилий…

Как только похудею.

– Что значит не можешь летать? – крикнула Шелли Блэр, и я услышала, как стоявший рядом Лайл тихо присвистнул.

– Я только что вернулась от физиотерапевта. Он запретил мне исполнять трюки в воздухе. Но я все еще способна танцевать. Из-за растянутой мышцы спину трогать нельзя. Приземления после трюков слишком сильно на ней скажутся. Но я могу станцевать соло во главе отряда.

Я с легкостью произносила лживые слова, хотя во рту от них оставался привкус уксуса. Но я не ощущала никакой вины.

«Отлично, Лексингтон. Не позволяй касаться своей спины. И не волнуйся из-за лжи. Так нужно. Ты и сама знаешь. Что значит маленькая ложь на пути к совершенству?»

Расправив спину, я снова взглянула на Шелли и проговорила:

– Прости, Шелли, но все именно так. Другого выхода нет.

Идеально накрашенные губы Шелли раздраженно скривились, и она прорычала:

– Прекрасно! Совсем скоро чемпионат Юго-восточной футбольной конференции, потом Национальный. А моя лучшая исполнительница трюков просто сдулась. В этом году нас ждет полный провал!

С этими словами Шелли умчалась советоваться с Таней, вице-капитаном команды, а мне оставалось лишь неловко стоять в стороне.

– Лекси, детка, ты поранилась? Почему ты ничего мне не сказала? – недовольно спросил Лайл, коснувшись моей руки.

Пожав плечами, я отступила назад и скрестила руки на груди.

– С недавних пор у меня начала болеть спина. И я сходила провериться. До конца сезона нужно напрягать ее поменьше. Но я по-прежнему могу остаться в команде. Просто займусь чем-нибудь полегче.

Лайл делано надул губы.

– Но мы же с тобой вместе выполняли трюки. Я не хочу работать ни с кем другим. Мы провели бок о бок весь сезон. – Соединив в круг большой и указательный пальцы, он сцепил их с моими. – Ты моя веселая чирлидерша.

Меня пронзило чувство вины. Изобразив очаровательную улыбку, свободной рукой я сжала ладонь Лайла.

– Не сомневаюсь, ты выживешь.

– М-м-м… – протянул он и, демонстративно дернув головой, отвернулся, но потом тяжело вздохнул и вновь взглянул в мою сторону. – А вот и опять он, – мимоходом бросил Лайл.

– Кто? – спросила я, глядя туда же, куда и Лайл, и пытаясь понять, что привлекло его внимание.

– Остин Карилло снова на тебя пялится.

Я все еще держала Лайла за руку. Когда я посмотрела на поле, где тренировалась футбольная команда, Остин пил изотоник и прожигал взглядом наши руки.

Ему явно не нравилось, что я тренировалась с Лайлом.

От ревности, читавшейся в темных глазах Остина, внутри вспыхнуло пламя, и я чуть улыбнулась ему, пытаясь успокоить. Он едва уловимо дернул головой, указав на стол с напитками, рядом с которым стоял. Я уловила намек. Остин хотел, чтобы я подошла к нему… не привлекая внимания.