— Да бросьте, мистер Вердок. Никто вас и пальцем не тронет, мы слабые женщины, вам ли, сильному мужчине, нас бояться.

— С вами этот верзила. — Дверь немного приоткрылась, и появилось худощавое лицо учителя, он кивнул в сторону Дэвида.

— Я могу и снаружи подождать. — Парень сдвинул брови. — Ежели госпожа прикажет.

Мистер Вердок распахнул дверь пошире, наконец впуская непрошеных гостей. Мы прошли в небольшую гостиную, заставленную потрепанной мягкой мебелью и милыми пуфиками, обитыми розовым плюшем. Круглый стол был застелен белой кружевной скатертью. Мебель, да и вся обстановка в доме больше подходили для какой-нибудь одинокой пожилой леди, чем для молодого мужчины.

— Этот дом принадлежал мисс Полетт, бывшей учительнице, которая скоропостижно скончалась этой зимой, — пояснил Маркус.

Я взглянула на несколько книг, разложенных на диване, вероятно, хозяин дома читал, когда его потревожили. Один из томов в коричневой кожаной обложке я взяла в руки. Название гласило, что это трактат по алхимии, наподобие тех, которые изучал отец Сантара и которые теперь хранятся в нашей библиотеке. Так-так, а учитель-то, оказывается, изучает магию на досуге.

— Попросил бы вас ничего не трогать. — Мистер Вердок раздраженно вырвал из моих рук книгу и сгреб остальные в охапку, освобождая место для Сибиллы.

Дэвид усадил свою госпожу на диван и вышел на улицу, как и обещал.

— Что привело ко мне милых дам? — Маркус недовольно уставился на нас, всем своим видом показывая, как ему неприятно наше общество.

— Мистер Вердок, — моя золовка говорила спокойно и вежливо, — взгляните на это письмо. Данный документ подтверждает мое право заниматься преподавательской деятельностью. Впредь у вас не будет законных оснований выгонять меня.

— Замечательно. — Учитель даже не взглянул на пергамент, скрепленный двумя подписями и печатью. — В таком случае я подам прошение, чтобы меня как можно скорее перевели отсюда в другое место, боюсь, нам двоим будет слишком тесно в стенах школы.

— За что вы так ненавидите меня? — Щеки Сибиллы вспыхнули. — Я же не сделала лично вам ничего плохого. Почему бы нам не объединить усилия на благо детей и не преподавать вместе? Мы могли бы разделить предметы, я возьму правописание и историю, а вы математику. Еще можно ввести раз в неделю урок домоводства для девочек, думаю, наша экономка миссис Маргерит с удовольствием поможет нам в этом.

— Еще одна женщина, какой кошмар! — Мистер Вердок закатил глаза. Мне даже показалось, что он вот-вот грохнется в обморок, но преподаватель сдержался. — Только этого мне не хватало, я не намерен терпеть возле себя столько глупых куриц.

— Что ж, возможно, вы предпочитаете мужчин, но это не повод так пренебрежительно отзываться о женщинах, — вспылила я от слов учителя.

Мистер Вердок задохнулся от возмущения, он просто сидел и открывал рот, словно рыба, выброшенная на берег, силясь произнести хоть одно слово. Его лицо и шея покрылись красными пятнами.

— Миледи, вы меня неправильно поняли, — наконец выдавил он. — Я положительно отношусь к слабому полу в том самом плане, на который вы намекаете, но считаю, что дамам не место в определенных профессиях. Их удел — сидеть дома и хранить домашний очаг и ни в коем случае не вмешиваться в мужские дела.

— Готовить обед и приносить туфли в зубах. — Сибилла поджала губы. — А что же делать тем женщинам, которым боги не дали возможности быть женой и матерью? Запереться в своей комнате и выть на луну?

Маркус окончательно смутился и опустил глаза.

— Уважаемый мистер Вердок, дерзну предложить вам пари: если я за месяц не выучу должным образом ребят азбуке и письму, то добровольно уйду из школы и больше не посмею омрачать ваше настроение.

— Но что можно успеть за месяц? — скептически хмыкнул преподаватель.

— Они будут знать азы, а вы самолично проведете экзамен и проверите знания ребят.

— Уверяю вас, с местными лоботрясами это невозможно. В классе нет дисциплины и порядка, они не смогут за столь малый срок усвоить уроки.

— Тем легче для вас. — Сибилла улыбнулась, обнажая ряд белых и ровных зубов.

Улыбка странным образом преобразила ее одухотворенное лицо, сделав почти прекрасным.

Маркус прищурил глаза, явно обдумывая предложение моей золовки.

— Хорошо, — произнес он. — Пусть будет по-вашему, я принимаю пари.

— Вот и договорились, — обрадовалась Сибилла. Но если все же я его выиграю, обещайте мне смириться с моим присутствием в школе.

Мистер Вердок коротко кивнул и пожал протянутую ему хрупкую ладонь.

Вопреки всем нашим надеждам Сантару не стало лучше. Спустя несколько дней он все так же плохо себя чувствовал, его мутило по утрам и накатывали приступы слабости. Джон ежедневно приезжал навестить нас, заставлял друга принимать лекарственные порошки от простуды, проверял пульс и хмурился. В один из вечеров он вызвал меня на разговор.

— Ликмирис, я в растерянности. Совершенно не могу определить, что это за болезнь, жар то появляется, то пропадает, сердце меняет ритм, — признался доктор Уилкс. — Я даже подумываю, может, стоит вызвать из столицы профессора Марча, моего учителя из академии. Он специалист по редким болезням, способен распознать недуг по первичным симптомам. Пожалуй, опишу ему состояние Сантара.

Молча выслушав неутешительные новости, я проводила Джона до дверей и поднялась наверх, чтобы собрать дорожный саквояж. Тесса суетилась поблизости, помогая укладывать вещи.

— Много не запихивай, только самое необходимое, — предупредила я. — Смену белья на всякий случай и, думаю, достаточно.

— Конечно, — кивнула горничная. — У вас же дома полно нарядов, зачем утруждать себя и тащить тяжелый сундук.

Дом. Как странно прозвучало это слово. Вроде Тесса права, называя так родительское поместье, но в то же время я чувствовала, что уже не моту воспринимать его так. Для меня настоящим домом стало то место, где я сейчас нахожусь, рядом с мужем и его сестрой.

Прислуга неодобрительно поглядывала в мою сторону, когда я, одетая в дорожный костюм, стояла посреди гостиной.

— Надолго ли уезжаете, миледи? — спросил Джим.

— На пару дней, — коротко бросила я, стараясь унять дрожь в руках.

Он, видимо, вообразил, что я, словно крыса, бегу с тонущего корабля. Бросаю больного мужа и возвращаюсь к родителям.

— Я еду за лекарством для милорда, — пояснила я, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди.

Сибилла уговаривала меня взять наш экипаж, но я не хотела так надолго отвлекать Дэвида, это лишило бы золовку возможности ездить в школу. Поэтому пришлось послать миссис Маргерит на площадь, чтобы та наняла для меня транспорт. Путешествие предстояло не близкое, почти сутки в дороге, а ехать в почтовой карете без всяких удобств не хотелось. Я должна беречь силы, чтобы справиться с проклятием и спасти жизнь мужу.