Ника остановила лошадь.

— Зато моя мать уже давно видит во мне этот образ. А что до зрителей, то мне на них плевать! Джульетта, Золушка, кто угодно. Я и на эти роли способна. Скажи, принц, ведь ты боишься меня? Я не ошиблась?

— Девичья одухотворенная фантазия. И почему ты называешь меня принцем?

— Так мне нравится. Я же все равно не знаю твоего настоящего имени. И не хочу знать. Такой ответ тебя устраивает?

— Ответы не выбирают, их выслушивают.

— Моя мать, кажется, влюбилась на старости лет. Ты проводишь с ней слишком много времени, иногда до глубокой ночи.

— Она очень мудрая женщина, и мне с ней интересно. Ей есть чем гордиться. И относится она ко мне, как к ребенку. Ты извращенно понимаешь слово «любовь».

— Тоже мне, знаток женщин! Матери всего лишь пятьдесят восемь. Не будь наивен. Ты из тех, в кого легко влюбиться, но трудно потом выбросить из головы. Когтистый мужик. Вцепишься в сердце и карябаешь, раздирая в кровь.

— Глупости. Я никогда не навязываюсь женщинам. Рассуждаешь шаблонами романтической литературы.

— Это мое собственное мнение, а не шаблон жанра.

— Что-то в тебе есть от ведьмы. Ты способна только на любовь к самой себе. А дарить любовь другим слишком расточительно для тебя.

— Наслушался мудрых мыслей моей мамаши? Никто не смеет рассуждать о моих чувствах. И никто меня не знает так, как знаю я сама. Со стороны я выгляжу ледышкой, но и лед тает при плюсовой температуре.

Ника развернула лошадь и приблизилась к Артему вплотную. Она взяла его руку обжигающей ладонью и прижала ее к своей упругой девичьей груди.

— Разве ты чувствуешь лед, знаток слабого пола?

Ее сердце готово было выпрыгнуть наружу. Она видела, как расширились его зрачки и посинели губы. На щеках молодого человека выступил румянец. Сам того не осознавая, он попал в ее капкан. Артем сорвался. Их поцелуй был жарким и страстным, и кто у кого оказался в плену, уже не поймешь. Маски сброшены, остались только обнаженные чувства.

Она победила, потому что готовилась к этому моменту. Собрав остатки воли, оттолкнула его и сломя голову пустилась вскачь, оставив Артема в полной растерянности.

Может быть, такой эпизод тетка называла «плеснуть уксуса в глаза». Но кто кому что плеснул, понять было трудно. Слезами обливалась Ника, а не Артем. Она вновь скрылась на сеновале и до вечера провалялась, извиваясь в судорогах, как наркоман при ломке. Сколько же нужно иметь сил и воли, чтобы играть с огнем и не обжечься?

* * *

В сыскном бюро, если лачугу в подвале можно так назвать, очередей не наблюдалось, а сам сыщик сидел, забросив ноги на стол, пил пиво из банки и читал газету с объявлениями. Завидев высокую элегантную женщину, он вскочил и вытянулся в струну, словно рядовой, которого генерал подловил за непристойным занятием.

— Вы Алексей Трапезников?

— Он самый.

На вид ему было лет сорок, судя по лицу — пьющий, но солидность в нем еще присутствовала да ментовский штамп на лбу не до конца выцвел.

— Присаживайтесь, пожалуйста.

Кира устроилась на скрипучем стуле.

— У вас ко мне дело? Догадываюсь. Хотите проверить, как ваш муж проводит свое свободное время? Я специалист по семейным вопросам.

— Садитесь, Трапезников. Мы не в Америке, а в Санкт-Петербурге, и вы не Майк Хам-мер, не Филипп Марлоу, а вышвырнутый из милиции аморальный тип с извращенными взглядами на жизнь. Именно такой мне и нужен. Возможно, вам потребуется партнерша. Возьмете в долю свою сожительницу Марусю Курносову. Ей тоже деньги нужны, чтобы поскорее от вас избавиться.

Трапезников рассмеялся.

— Кто же из нас сыщик? Вы или я?

— Вы. И получите приличные деньги, если докажете, что еще на что-то способны.

— Давайте аванс, задание, и, судя по его сложности, я скажу, сколько будет стоить вся работа. В моих способностях можете не сомневаться. Как вас величать?

— Не имеет значения. — Кира положила листок бумаги на стол. — Здесь адрес одной усадьбы на юге области. Там живет некий молодой человек. Точнее, он там гостит, выдавая себя за Вячеслава Бородина из Харькова. На самом деле я не знаю, кто он. Выяснить о нем все подробности — ваше первое задание. — Кира положила на стол пятьсот долларов. Глаза детектива загорелись, хоть он и пытался сделать вид равнодушного профессионала, стоившего намного больше. — Аванс. На этом задании работа не закончится. Дальше задачи будут намного сложнее. Фотографировать умеете?

— А то как же. Это неотъемлемая часть моей работы.

Он кивнул на полку, косо прибитую к стене. На ней лежал потрепанный футляр старого фотоаппарата «Зенит».

Кира показала на черную спортивную сумку, оставленную ею возле двери.

— Технику найдете там. Только изучите инструкции. Один аппарат с мощным телеобъективом, профессиональный и сложный. Второй, «крошка», — шпионская штучка для работы с клиентами на расстоянии видимости. С такой техникой с лету не справишься. Три дня на подготовку и — вперед. В сумке найдете и сотовый телефон. В личных целях не пользоваться. По нему вам буду звонить я, выслушивать отчеты и корректировать задания. Вопросы есть?

— Вопросов нет.

Кира встала и, не прощаясь, покинула сырое помещение, где стоял стойкий запах скисшего пива и табачного дыма.

В этот день Артем впервые поехал в город. Анна Дмитриевна выдала ему ключи от машины покойного мужа и сказала, что с номерами этой черной «Волги» его никто останавливать не будет, так что в доверенности нет особой необходимости.

Артем уехал. Чужие дороги, чужой город, все внимание водителя в таких случаях приковано к светофорам и дорожным знакам. Следовавшая за ним Ника на своем «Фольксвагене» была более внимательна и осмотрительна. От ее внимания не ускользнул тот факт, что следом за Артемом пристроилась белая «Нива» и не упускала его из виду, пока Артем кружил по городу, нарушая правила движения. Гаишники делали вид, что не замечают его машину. Номер, выданный отцу Ники прокуратурой, играл свою роль до сих пор.

Сначала Артем заехал в фотоателье, где пробыл около сорока минут. Адрес ему дали из Москвы, тут работал один из лучших мастеров по подделке документов. Ему-то он и оставил паспорта Бородина и Сандани на переделку под себя. Потом Артем поехал на площадь Белинского и пробыл в жилом доме около часа. Когда он вышел, двое мужиков из «Нивы» схватили парня, усадили в свою машину и увезли. Веронике пришлось приложить все свое водительское мастерство, чтобы не упустить «Ниву» из виду. Артема привезли в один из ресторанов, славящихся не лучшей репутацией в городе. Девушка волновалась, но понимала, что ничего сделать не может. Табличка на дверях гласила: «Перерыв до восемнадцати часов». Пришлось ждать в сторонке. Судя по тому, что к Артему не применили силовых методов, она решила, что ему ничего страшного не грозит.