Благодарю за беседу, был рад снова увидеться с вами и надеюсь, что все наши замыслы воплотятся.

Хозяин дома ушел ко входу, а я, вместо того чтобы танцевать с женщинами и курить дорогие папиросы с мужчинами, направился прямиком к двум буфетам рядом с танцевальным залом, чтобы вдоволь наесться и заглушить душевные расстройства.

На столовом буфете слуги расставили разнообразные блюда для гостей, среди которых были устрицы, треска, паштет из фазана с трюфелями, ветчина, котлеты, тартинки с маслом и сыром, колбасы, вина и ликеры; а на кондитерском буфете, около которого я проводил время, находились чай, мороженое различных сортов, булочки, пироги, фруктовое пюре с заварным кремом, безе со взбитыми сливками и другие вкусности.

Распихав конфеты по карманам фрачных брюк и успев прослыть среди гостей чревоугодником, я доедал третий по счету замороженный яблочный пудинг, когда сбоку ко мне подкралась довольная мисс Дю Пьен.

– Что вы здесь делаете? – в шутку поинтересовался я, наливая себе чай. – Пролезли через окно?

– Откуда такой шикарный фрак, Август? Обокрали ночью ближайшего портного? – ответила женщина и, улыбнувшись, слегка ткнула меня в бок локтем. – Почему у вас так сильно трясутся руки?

– А?.. Руки?.. – переспорил я, пытаясь сделать глоток из дребезжащей по блюдечку чашке. – Истощение сил? Дурные болезни? Все что угодно. Вы знали, например, что Шарлотта вышла замуж спустя месяц после нашего расставания и сейчас ждет ребенка? А ведь я отдал ей восемь лет своей жизни и год назад взял в кредит девяносто фунтов, чтобы развестись с ней и не мучить своей нищетой, преследованиями со стороны синдикатов и многотысячными долгами, которые мы заработали вместе. Как вам? Замечательная новость.

– Ах ты господи… Что же за наказанья сыплются вам на голову? За что? – чистосердечно удивилась женщина. – Вы поступили благородно, дав своей любимой право выбора, но почему вы ее теперь упрекаете?

– Месяц, мисс Дю Пьен! Прошел всего лишь месяц!.. Обидно, хотя я уже смирился с тем, что у меня в тридцать лет полуседая голова и совсем не осталось нервов из-за собственной семьи и бывшей жены, которым все было мало. И какая от них благодарность за то, что я почти помешался? Брат, присылающий сухие отписки с просьбами об очередных денежных переводах, совсем перестал писать, когда узнал, что я банкрот, Шарлотта полна радости и счастлива. Я болен, утомлен и вновь вынужден превратить свою жизнь в игру, чтобы не быть убитым и вылечить маму. Все по-честному.

– Как же вы будете расследовать дело? Вы так расстроены, что не сможете правильно мыслить.

– Об этом не волнуйтесь. Я не подведу нас. Буду жестко контролировать и пресекать свои эмоции. И спуску себе не дам. Если повезет, то у меня просто ухудшиться настроение, если нет – навестите меня в палате Бедлама через пару месяцев.

– Пока я жива, один вы точно никогда не останетесь! И в Бедламе для вас места не будет – вы тверже алмаза и со всем справитесь! – улыбнулась Клаудия, глядя на меня ласковыми глазами. – Вы были любимы Шарлоттой. Это главное.

– Нет, видимо, не был. Я был так… мужчиной для забав. Да и бог с ней, – ответил я, с жадностью кушая фруктовое пюре с заварным кремом. – Как это вкусно! Попробуйте.

– Не надейтесь набрать потерянный вес за один вечер.

– Я столько ем, чтобы вам меньше досталось. На прошлом вечере рукава вашего платья были свободнее, а скулы острее.

– Не острее вашего языка, – обидчиво хмыкнула Клаудия. – Вы опять спрятали конфеты по всем карманам?

– От сладкого мне легче думается.

– И легче зарабатывается кариес, – подметила врач, взяв со стола порцию мороженого. – В старости будете ходить с зубным протезом.

– Во-первых, на мою старость мне наплевать, во-вторых, за все тридцать лет своей жизни я был у дантиста всего четыре раза. А что насчет вас? Почти каждую неделю, как бы я ни приходил к вам выпить кофе, да в карты поиграть, вы убегали лечить зубы.

– Какой же вы порой нудный человек, – ответила Клаудия, положила в рот кусочек мороженого и тут же, схватившись за щеку и сморщившись, воскликнула: – Ай! У, проклятье!

Она коснулась двумя пальцами левого виска, точно боль перешла из челюсти в голову, и тихо замычала.

– Что говорит ваш дантист? – спросил я.

– Говорит, что я останусь без зубов, если не буду его регулярно посещать. Он не видел меня уже больше четырех месяцев. Мне нечем платить.

Я подумал, посмотрел на то, как у Клаудии сводит лицо от неприятной рези и как она мучается, и, обреченно вздохнув, достал из перчатки десять фунтов.

– Негоже молодой женщине ходить беззубой, – сказал я, протягивая подруге деньги. – Возьмите.

– Себастьян вновь завлек вас в свои игры? – спросила мисс Дю Пьен, испуганно озираясь по сторонам. – Мы же договорились, что больше не будем в них участвовать!

– Неважно.

– У вас есть семья, которой нужно помогать, есть жилье, за которое нужно платить! Нужно покупать еду в конце концов! Я не возьму деньги.

– Послушайте, Клаудия, я могу продержаться немного дольше, поэтому делаю все, чтобы вам было легче. Неизвестно, сколько нам еще нищенствовать, так что сдачу оставьте себе.

Мисс Дю Пьен затаила дыхание, затем несколько раз пролепетала слова благодарности в ответ, заглядывая в мои глаза, и даже дернулась меня обнять, но почему-то остановилась.

– Сыграем в покер? – вдруг в шутку спросила врач. – На втором этаже свободен стол.

– Хотите поставить десять фунтов? Вас же на смех поднимут.

– Было время, когда мы разбрасывались деньгами, играли днями напролет, заказывали дюжину алкоголя… а как красиво Шарлотта проиграла двойную ложу в Королевском оперном театре!

Одного моего осуждающего взгляда хватило, чтобы женщина, немного сконфузившись, тут же попросила прощения и замолчала.

Я взял несколько тарталеток, наполненных мясом, и, перед тем, как их съесть, спросил у мисс Дю Пьен:

– Лорд Абберлайн не посещал вас?

– Нет, – ответила Клаудия и пожала плечами, выпив стопку бальзама. – Должен был?

– Вот подлец. К слову, этого стоило ожидать. Мы нашли склад, куда миссис Белл свозила вещи. Нанятые бандиты, работавшие там, полностью закрывали участки тела одеждой и носили марлевые повязки на лицах. У одного из них имелись признаки болезни, в определении которой я не уверен. Виктор должен был принести вам шкуру, но, очевидно, он отнес их к другому врачу, чему я нисколько не удивлен.

– Какие вещи были в ящиках и как выглядели проявления инфекции?

– В основном шкуры животных. Они лежали вперемешку со свитерами, шарфами и штанами. Лицо бандита было отекшим, а щеки поражены струпьями и сопревшими язвами.

– Лорд Абберлайн сегодня приглашен на вечер.