– Расскажу как-нибудь, а может, и покажу, когда ко мне приедешь, – туманно пообещал Бармин, принимаясь покрывать ее медленными поцелуйчиками, ведущими к определенной приятной цели.

На следующие сутки у нее выпадала ночная смена, а Егор вечером улетал, и провести вместе у них получилось лишь пару часов до вылета.

Перед тем как уйти, первый раз за эти два дня он вернулся к главной теме, так и не решенной, отложенной по общему умолчанию, и спросил:

– Вер, по-моему, пора сказать, что ты принимаешь мое предложение?

– Ответь мне, Бармин, – попросила она, – почему ты сделал столь щедрое предложение, вот лично тебе зачем это надо?

– Хочу, чтобы ты была рядом, – почти официальным тоном заявил он.

– В качестве личного врача? – сдержанно уточнила Вера.

– В качестве подруги, близкого человека, – туманно ответил он.

– Любовницы, я поняла, – кивнула она и заметила: – Тогда это нелогично, Егор. Мне предстоит год учиться в Москве, а ты живешь на Севере. Как-то рядом не получается при таком раскладе.

– Это все мелочи. Мила твоя сказала, что ты практически наизусть выучила материал за шестой курс, так что легко можешь все сдавать экстерном и приезжать ко мне. Да и я летаю в Москву по делам не реже раза в месяц. Часто будем встречаться.

– У меня мама и бабушка, которые постоянно меня ждут.

– Это все решаемо, Вер. Главное, хочешь ли ты получить диплом врача, – настаивал он.

– Для меня это главное. А для тебя что-то иное, и я так и не поняла, для чего тебе сложности.

– Я уже сказал, мне надо, чтобы ты была со мной. Рядом.

– По-моему, ты и сам не понимаешь, чего конкретно хочешь, – усмехнулась Вера, подошла, положила ладони ему на грудь, приподнялась на цыпочки, нежно поцеловала его в губы и прошептала: – Значит, мне надо за двоих понять, чего мы оба хотим. Поэтому я еще подумаю.

– Ответь сейчас! – обняв ее, приказал Бармин.

– Нет. Я хочу все тщательно обдумать.

И поцеловала его прощальным, страстным, горячим поцелуем, после которого ему пришлось заставить себя уйти, а так хотелось…

* * *

Всю дорогу он размышлял об этой так и не разгаданной до конца удивительной женщине.

Каждый раз, когда они встречаются, она каким-то непонятным образом заставляет Егора вспоминать о своем зачастую далеко не джентльменском, потребительском поведении по отношению к противоположному полу. О том, что он как-то незаметно позволил себе забыть – об истинном уважении к ним, о необходимости проявлять внимание и о том, что кроме простых физиологических потребностей и радостей тела есть еще чувства и еще кое-что иное.

Как она спросила: «В качестве личного врача?» и сама ответила: «Любовницы, я понимаю». Она понимает, а он вот нет.

Бармина вдруг осенило, что он протягивает женщине самую желанную в ее жизни «конфету», уговаривая взять, только взамен предлагает отдать себя ему, и что-то невразумительное объясняет про то, в каком качестве. Шантаж чистой воды и очень похоже на банальный «развод», именно так попадают в рабство недальновидные люди, подписываясь под чем-то туманным.

А он и хотел ее в рабство, как на духу признался себе Бармин.

Именно! Чтобы была рядом, везде и всегда. И смотрела своими восторженными синими глазами на него, и слушала. Господи, как она умеет слушать! Как она спрашивала и завороженно слушала рассказ о его преобразовании из простого мальчишки в лесного человека, смотрела почти восторженно, как на героя всех легенд и былин! Нет, он обязательно придумает, что еще можно сделать, чтобы ее заполучить.

Он вспомнил оказавшийся непростым для него разговор с отцом.

Когда Егор вернулся тем вечером, после аварии и Веры домой, они с отцом, как и договаривались, устроили ужин, приготовив его вдвоем, в четыре мужские умелые руки. Хоть и простой, но весьма качественный и вкусный. И с удовольствием сидели за столом, беседовали, обменивались новостями, мыслями, и отец несколько раз за вечер заметил:

– Ты сегодня в странном настроении, сын.

Егор на протяжении всего вечера словно выпадал на какие-то мгновения из реальности, захлестываемый воспоминаниями о Вере, возвращаясь мысленно к ней, и улыбался непроизвольно, чувствуя разливающееся в груди тепло.

– Я так понимаю, это из-за женщины? – спросил отец, многозначительно улыбнувшись.

– Правильно понимаешь, – подтвердил Егор.

И рассказал ему об аварии в метро, почему и как оказался рядом, и о Верочке. Без особых деталей, не стал упоминать об их майском знакомстве и о второй встрече, сказал просто, что знакомая медсестра.

– Она зацепила тебя всерьез, – заметил отец и добавил: – Давно я тебя таким не видел, даже не упомню когда.

– Каким? – искренне заинтересовался Егор.

– Так, по-настоящему, по-мужски довольным, радостным, задумчивым, – усмехнулся Денис Петрович. – Ты весь вечер улыбаешься каким-то мыслям.

На следующий день Вера заканчивала работу в десять вечера, Егор приехал с деловой встречи где-то в полвосьмого, принял душ, посмотрел, что еще полчаса у него есть, прежде чем выезжать, и решил просмотреть кое-какие бумаги. Но его отвлек отец, позвав из гостиной, где смотрел телевизор.

– Да? – спросил Егор, войдя в комнату.

– По-моему, твою Верочку показывают, – указал на экран плазмы отец.

И он увидел ее – в медицинском костюме и шапочке, очень серьезная Вера Брацкая давала интервью и говорила о том, какие замечательные люди находились в их вагоне. А Бармин отметил, как ее любит камера – даже в этом наряде с минимумом косметики на лице она выглядела замечательно, загадочно и притягательно.

– Да, это она, – продолжая смотреть, признал очевидный факт Егор.

– Мне нравится, – вынес вердикт отец, – очень интересная девочка.

– Мне тоже, – усмехнулся Егор.

Интервью закончилось, и камера переключилась на ведущего в студии.

– За последние несколько лет это первая женщина, которая тебя так заинтересовала, насколько мне известно, – заметил Денис Петрович, внимательно присматриваясь к сыну.

– Да, есть такое дело, – не стал отрицать Егор.

– И что ты намерен делать?

– Собираюсь уговорить ее переехать ко мне.

– В качестве кого? – весьма заинтересовался Бармин-старший.

– Близкой подруги, – слегка напрягся Егор.

– То есть все в Москве бросить и поехать к тебе любовницей? – усмехнулся отец.

– Я предложил ей хорошую сделку, – уверил Бармин-младший и вкратце рассказал историю Верочки и о сделанном ей предложении.

– Мне кажется, Егор, что твой чрезмерный успех у женщин облегченной морали заставил тебя забыть, что в мире есть и другие женщины, которые не продаются, сильные и яркие личности, – с грустинкой в голосе сказал Денис Петрович.