Ни Ковит, ни Нита не обязаны делать эти вещи. Они делали их, потому что им это нравилось.

Нита была точно такой же, как Ковит.

От этой мысли ей стало больно. Нита не была хорошим человеком, но ей нравилось думать, что она старается им быть, но это все пустая болтовня, с помощью которой она внушала себе, будто все нормально, и пыталась оправдать свой образ жизни.

Руки Ниты задрожали, а уже через несколько секунд тряслись, как в припадке. Пистолет в руке замотало из стороны в сторону, и она заставила себя убрать палец со спускового крючка, боясь ненароком выстрелить снова. Затем положила пистолет в карман. Он все еще был теплым, и она чувствовала его тепло, почти прожигающее кожу, сквозь тонкий материал джинсов.

Нита подавила всхлип. Она – убийца. Ей хотелось кричать, плакать.

«Позже, – мысленно сказала она себе. – Ты сможешь впасть в истерику позже, не сейчас. Сейчас нужно держать себя в руках. Ты до сих пор не знаешь, на чьей стороне Ковит. Не знаешь, как выбраться отсюда. Ты сможешь попаниковать позже».

Воодушевленная этим обещанием, Нита заставила себя рассмотреть тело Рейес с клинической беспристрастностью, как она смотрела на тела, которые расчленяла; заставила себя сделать шаг назад. Это просто рука, а это голова. Части тела, не более того. Части, которые нужно препарировать.

Такие мысли помогли. Они не избавили Ниту от нарастающей панической атаки, но сделали ее более управляемой.

Ковит наблюдал за ее лицом, ища признаки… Нита не могла сказать, чего именно. Сожаления? Вины? Может, он волновался, что следующий выстрел будет произведен в него? После всего, через что она прошла, спасая его, это было бы довольно бессмысленно.

Нита попыталась одарить его ободряющей улыбкой, которой хотела сказать: «Все нормально, я не буду в тебя стрелять», но вместо нее на лице появилась кривоватая ухмылка – вряд ли по ней можно было считать такой посыл.

Ковит не улыбнулся в ответ. На его лице застыло очень странное выражение, в котором, как показалось Ните, читалось: «Вот так я выгляжу, когда улыбаюсь? Боже, это же жуть».

Ковит посмотрел на Рейес, затем снова на Ниту.

– Зачем? – спросил он.

– Я перед тобой в долгу. За свое спасение. Просто возвращаю долг. – Голос Ниты звучал ровно, слишком ровно для человека, который только что совершил убийство.

Ковит мягко и насмешливо улыбнулся.

– И?

– И мне нужна помощь, чтобы свалить из этого места. – Она замялась. – Похоже, ты тоже не в восторге от него и заинтересован в побеге отсюда.

Ковит несколько минут смотрел на тело Рейес, распластавшееся на полу. Интересно, о чем он думал?

Наконец он, кажется, принял решение. Подняв глаза, Ковит встретился взглядом с Нитой.

– Да. Я заинтересован.

Она протянула руку:

– Партнеры?

Ковит одарил ее искренней, почти милой улыбкой и пожал протянутую руку.

– Партнеры.

Ковит порылся в карманах Рейес и вытащил несколько ключей, второй пистолет и мобильный телефон. Но ни кошелька, ни денег не было.

– Она не носит с собой наличные? – спросила Нита.

Он покачал головой.

– Не знаю. Может, она настолько известна, что они ей не нужны. Местные боятся ее до дрожи.

Скрестив руки на груди, Нита осмотрела тело женщины, отойдя на пару шагов, как она научилась делать во время расчленений.

– Почему? – спросила она. – Я не говорю, что Рейес не чудовищная, но на этом огромном рынке целая куча чудовищный людей.

Ковит хмыкнул.

– Я здесь всего месяц, поэтому не знаю всей истории. Но, видимо, она свергла своего предшественника. Он был, предположительно, одним из самых страшных людей в отрасли. Люди называли его Королем частей.

Нита фыркнула.

– Я слышала о нем. Он убивал своих врагов и продавал их части тел их же семьям для захоронения, верно?

– Ага. – Ковит поудобнее уселся на полу и разглядывал различные ключи из карманов Рейес. – Но я думаю, что он получил свое прозвище из-за бизнеса по продаже частей тел сверхъестественных существ. Он просто вроде как… подыгрывал, когда имел дело с конкурентами.

– Понятно. – Нита села рядом с Ковитом. – Я не знала, что он умер. Король частей.

– Ага. Около шести месяцев назад. Я слышал, что Рейес убила его, разрезала тело на куски и раздала по одному куску каждому крупному игроку на этом рынке, сказав им, что король мертв и теперь у них есть королева. – Он пожал плечами. – После этого она просто взяла на себя все его дела и продолжила его работу.

– Она называет себя Королевой частей, а ее зовут Рейес? Это слово значит «король» по-испански. – Нита фыркнула. – Не может быть, что это ее настоящее имя.

– Я уверен, что это псевдоним, – согласился Ковит.

Нита посмотрела на Рейес.

– Значит, теперь, когда мы убили Рейес, это делает нас новым Королем и Королевой частей?

– Думаю, это только делает нас теми, кто убил Рейес.

Нита засмеялась, но почти сразу смолкла. Она не должна смеяться. Она только что убила человека, а уже через пять минут сидит перед мертвым телом и глумится над смертью.

«Может, я схожу с ума?» – подумала Нита.

Ковит как-то странно смотрел на нее, но она только отмахнулась:

– Так для чего эти ключи?

– Ну, вот этот, – поднял он стандартный, немного старомодный ключ, – от входной двери.

Нита взяла его.

– Не знала, что здание запирается снаружи.

– Запирается. Сначала Рейес запирала меня, пока не поняла, что я ненавижу рынок и не выйду на улицу, даже если она будет держать дверь открытой.

Нита моргнула.

– Она тебя запирала?

– Она думала, я сбегу.

– А ты бы сбежал?

– Нет, конечно. Я же не идиот. У меня были большие проблемы с Семьей, и я не имел ни малейшего понятия, как Рейес с ней связана. Насколько мне известно, Семья продала меня Рейес. – Ковит горько улыбнулся. – Знаешь, я думал, меня убьют. Когда я не повиновался… думал, это конец. Но мне сказали, это «второй шанс», поскольку занни достаточно ценны, чтобы получать второй шанс. Если бы я был человеком, меня бы просто убили.

Нита нахмурилась.

– Тогда почему ты не ушел? Ведь дверь была не заперта.

– Рейес показала меня всем охранникам в порту в первый же день, как я сюда приехал. Им стало ясно, какие ужасы постигнут их, если я уйду. – Ковит улыбнулся. – Я все равно пошел в порт. Пытался объяснить, что если они не будут слушать меня, то их ждет еще больше ужасов, которые последуют гораздо быстрее. – Его улыбка стала чуть шире и немного искривилась, но почти сразу исчезла. – Это ничего не поменяло. Ее они боялись больше, чем меня.