во всем копирует Николая. — Игорь следил за лицом Савельева. Вот журналист просиял и на мгновение глаза его словно остекленели — как будто он уже придумывал название для статьи, а потом снова очнулся. На лице отразилось недоверие.

— Подождите, вы хотите сказать, что подозреваете меня?

Игорь молча смотрел на него. Уже принесли кофе — обычный эспрессо ему и какой-то лавандовый раф Савельеву, а журналист все так же с недоверием смотрел на него.

— Вы не можете подозревать меня, — наконец произнес Савельев и отхлебнул кофе. — Я ее после нашей первой встречи больше не видел. Рисунки те не разрешили напечатать целиком, история из-за этого вышла сухая, скучноватая, все быстро о ней забыли. К чему бы мне к этой истории возвращаться?

— Потому что возвращение преследователя всегда интереснее, чем первоначальная история? — вопросом на вопрос ответил Игорь, решив не упоминать, что для такого портала то количество комментариев было весьма неплохим, и добавил: — Или потому, что вам так и не удалось перепихнуться, чем не повод?

— Да ладно! — что-то Игорь сказал не то, потому что журналист неожиданно расслабился. — Если бы из-за того, что какая-то краля не дала, все начинали в бутылку лезть, вы бы круглыми сутками работали. Я сам передумал, больно она мне нужна!

Игорь снова промолчал, ожидая объяснений, почему так резко изменилось у Савы настроение. И дождался.

— О том, что я с ней хотел замутить, вы сами узнали только сейчас от меня, — ухмыльнулся Савельев, наклоняясь ближе. — Разве я похож на человека, которому часто не дают?

— Но Анна оказалась именно такой. — Игорь тоже наклонился поближе, едва ли не нос к носу с журналистом. Тот от неожиданности отпрянул. — Она не повелась.

— Не повелась, — с некоторым сожалением согласился Савельев. — Не знаю почему. Но это не я ее преследую, правда. Можете мне не верить, но это не я.

Игорь поверил, хоть Саве об этом не сказал.

— Вы не единственный подозреваемый, Кирилл Александрович, — мягко произнес он. — Не так уж много людей видело эти рисунки. И нам еще повезло, что вам не разрешили крупно выложить их в сеть.

— Вы не знаете, как подобраться к остальным. — Савельев прищурился, и Игорь снова ожидал подвоха, но вместо этого журналист произнес: — А давайте я вам помогу. Кое с кем я тогда общался, контакты я не удаляю, мало ли, может, придется еще пересекаться. Но и с вашей стороны тоже ответочка должна быть, даже две.

— Смотря что вы хотите, Кирилл Александрович, — Игорь не стал признаваться, что помощь журналиста ему пригодится, он до сих пор не знал, как деликатно подобраться к матери и бывшим подругам Анны. Отправить Дарью? А вдруг кто-то из них действительно опасный психопат? Женщины бывают еще опаснее мужчин, им об этом много раз говорили во время учебы, да он и сам с этим сталкивался, работая участковым. Нет, подставлять Дарью он не имел права, а сам вряд ли смог бы много от них узнать, если судить по отчетам Дианы и обмолвкам самой Анны.

— Во-первых, зовите меня Кириллом, а еще лучше, как все, Савой, и на «ты». — Журналист улыбнулся, словно Игорь уже на все согласился. — А во-вторых, позовите меня, если случится что-то «вау». Я обещаю давать материалы, только согласовав с вами, и когда все завершится, — торопливо закончил он.

— Я не уполномочен решать такие вопросы сам, — признался Игорь.

— Я пока покурю, — понятливо кивнул Сава и поднялся из-за стола.

Когда он вернулся, Игорь уже допил кофе и попросил счет.

— Ну что? — спросил, вернувшись, Кирилл. Нет, он едва ли мог быть маньяком, уж больно искренне и… по-детски, что ли, радовался. — Разрешили?

— Только по этому делу, — предупредил Игорь. — Нам не нужно сопровождение СМИ на каждый выезд.

— Договорились, — просиял Сава. — Я попробую вспомнить, кого Анна упоминала в нашем разговоре и с кем она могла обсуждать рисунки. Позвоню им, расспрошу про празднование дня города и что они думают про шатры с сувенирами.

— День города летом, а сейчас зима, Сава, — заметил Игорь. — И шатры с сувенирами — это очень далеко от рисунков преследователя.

— Вот поэтому ты, Игорь, и не журналист, — усмехнулся Сава, по-видимому, используя результат первой просьбы в обе стороны. — Номер телефона — с которого ты звонил? Все, жди!

Игорь покачал головой. Нет, такой деятельный подозреваемый… пусть он окажется невиновным, иначе он такого наворотит. Или уже наворотил.

Глава 23

Аня радовалась, что завтра суббота и не нужно будет идти на работу или отпрашиваться. Она чувствовала, как что-то в ней изменилось. Теперь она точно знала, как поступит. Это успокаивало.

Она закинула в стирку белье, погладила блузки на следующую неделю. Заказала еще две размером побольше, потом отменила заказ — надо просто похудеть, неужели она не сумеет?

Тщательно пропылесосила всю квартиру, вытерла пыль со стола и подоконников, вымыла посуду. Собралась стереть пыль и с полок и замерла перед балеринами. Потом улыбнулась и кивнула своим мыслям. Включила музыку, с ней веселее убираться, и достала ведро, в котором едва уместился дурацкий букет. И Аня начала одну за другой скидывать фигурки прямо в шипастые стебли. Пара фарфоровых статуэток стукнулась друг о друга и хрупко звякнула, но Аня и бровью не повела. Металлические и пластиковые она просто стряхнула ладонью, чувствуя не только холод фигурок, но и мягкое тепло скопившейся пыли.

Пакета в ведре не хватило, и Аня, подпевая прилипчивой песне, сходила на кухню еще за одним. Сколько их уже накопилось! А ведь как-то она перевозила их из квартиры в квартиру, расставляла, стирала пыль, аккуратно приподнимая каждую! Какая глупость.

Аня выбросила очередную тяжелую статуэтку и с удовольствием услышала звон — разбились те немногие, что до сих пор оставались целыми фарфоровые балерины.

Последней она затолкала в пакет бегемотиху в розовой пачке, мягкую игрушку с серой плюшевой шерсткой, и с удовольствием посмотрела на абсолютно пустую полку. Теперь сюда можно поставить то, что она сама любит. Только она, а не какой-нибудь Коля или даже Ваха. Следующие полчаса Аня потратила, придумывая, что бы такое начать коллекционировать. Идеи из Интернета ей не нравились, а самой в голову ничего не приходило. Она чуть не расплакалась, но посмотрела на изумительно чистую полку и передумала.

Сходила и вынесла мусор, никого не встретила: ни Киру Михайловну, ни соседку снизу с пугающе большой собакой.

Сама набрала Ваху.

— Привет, ты как? Хотел извиниться, но не знал как? И за что? Тоже не знаешь. Ваха, хороший мой, если женщина обиделась, а ты