не знаешь, из-за чего, то просто дари цветы. Только не розы, хорошо? Сегодня? Можно и сегодня, только вечером, ладно? В ресторан. И цветы. Люблю кустовые хризантемы. Спасибо, что спросил.

Положив трубку, Аня с улыбкой покачала головой. Надо же, оказывается, можно просто сказать, что ты хочешь. Ртом. Не придумывать в голове, не делать осторожные намеки. Конечно, пока рано радоваться, вот если в ресторан Ваха действительно принесет хризантемы, а не дурацкие розы, тогда можно.

Она проскроллила список контактов в телефоне. Хотелось позвонить еще кому-нибудь и сказать что-то хорошее. Или не очень, уж как пойдет. Рита? Вероника?

Нет, портить так хорошо начавшийся день не хотелось. Палец замер над номером Игоря Валерьевича, Аня вспомнила усталое приятное лицо следователя и покраснела. Звонить ему в выходной день, и для чего? Сказать, что с ней все хорошо, она знает что делать, если снова появится преследователь, который, конечно же, вовсе не Коля? И что ответит Игорь Валерьевич? «Спасибо, но разве это не могло подождать до понедельника?» Нет, так он не скажет, он вежливый. Но подумает.

Вместо этого палец скользнул ниже. «Даша».

Игорь Валерьевич называл пришедшую с ним девушку, кусавшую ногти, когда он не видит, Дарья Давидовна, но едва он вышел из комнаты, девушка предложила называть ее просто Даша. Аня так и записала ее номер в контактах. Она совсем не была похожа на следователя и, как поняла Аня из ее сбивчивого рассказа, только собиралась им стать. Практикантка. Если такое вообще бывает у следователей. Аня никогда этим не интересовалась.

И она ткнула в номер.

Девушка ответила моментально, словно сидела с телефоном в руках. А может, так оно и было.

— Анна Максимовна? — спросила она чуть нервно. — У вас все хорошо?

— Называйте меня Аней, как мы и договаривались, — пожурила ее Аня. — Иначе я чувствую себя старой.

Она, конечно, врала. Старой она себя не чувствовала. Растолстевшей и уставшей — да, но не старой. Впрочем, Даша тут же исправилась. Хоть и не до конца.

— Простите, Аня, — послушно повторила она. — Так что, у вас все хорошо?

— Хорошо. — Аня кивнула, хотя по телефону этого и не было видно. — Мне вчера принесли цветы от этого якобы Коли. Неприятный был букет. И в домофон звонил кто-то похожий. Но я уже знаю, как с этим бороться. Я просто долго плакала и поняла. Но больше плакать не собираюсь. И бояться тоже. Глупость это все.

— Аня… — Даша замолчала, а через пару мгновений тихо предложила: — Хотите, я приеду? У меня сегодня никаких планов нет. Можем чаю попить. Или кофе. Поболтать.

Аня обиделась чуть ли не до слез. Неужели Даша совсем не слышит, что она ей говорит? Какие встречи, зачем? У нее наконец все хорошо, ей не нужна нянька!

— Можно и Игоря Валерьевича позвать, — тем временем Даша, похоже, приняла ее молчание за согласие и осмелела. — Пообщаемся в неформальной обстановке, у него наверняка найдется время, я позвоню…

— Он тебе нравится? — резко прервала ее Аня. Настроение тут же начало портиться, и сразу захотелось испортить его еще кому-то.

— Кто? Игорь Валерьевич? — Жаль, что они разговаривали по телефону, и Аня могла только догадываться, как Даша сейчас нервно кусает ноготь. — Ну, он умный и понимающий, внимательный… к деталям внимательный.

— У него есть невеста, он мне сам рассказывал, — снова прервала ее Аня. — И у меня тоже есть жених. Я с ним сегодня собираюсь встретиться. И позвонила только для того, чтобы сказать, что мне ничего не нужно. Я со всем справлюсь сама!

Она отключила вызов и перевела дух. И чего она так завелась с полуоборота? Ну захотелось девчонке с ней увидеться. Может, после их разговора она вообразила, что они могут подружиться? И дело вовсе не в Ане и ее проблемах, которых больше нет, а в самой Даше?

Перезванивать тем не менее она не стала, как и звонить Ремесову, чтобы покаяться в том, что обидела его помощницу. Взрослая девочка, сама разберется.

Аня домыла полы, вытащила платье и туфли на вечер, повесила платье на спинку стула «отвисеться», чтобы не пришлось переглаживать.

Оглядела квартиру, пытаясь понять, что еще можно сделать, и тут вспомнила про спрятанные в столе рисунки. Сначала хотела порвать их на мелкие кусочки и выбросить, но мусор она уже выкинула и снова набирать полведра непонятно чего не хотелось. Так что Аня аккуратно сложила рисунки и сунула их в старую папку, плотно прижав друг к другу. Теперь вместо целого вороха страхов получилась довольно тонкая папочка. И даже стыдно стало, что она столько слез над ними пролила.

Убрав папку обратно в стол, Аня села перед телевизором и включила сериал. Давно хотела его посмотреть, но все эти тревожные мысли и звонки мешали сосредоточиться на сюжете.

Кажется, зазвонил мобильник, но Аня твердо решила не брать трубку и досмотреть сериал хотя бы до середины сезона. Ваха должен заехать только вечером, а все остальные могут катиться к черту!

Она смотрела уже начало третьей серии, в которой главный герой наконец-то встретил главную героиню и даже успел с ней разругаться так, что сразу стало понятно — это любовь как минимум до пятого сезона, когда затрезвонил домофон.

«Хотела ведь отключить», — с досадой подумала Аня, поднимаясь с удобного дивана, и остановилась. Домофон больше не звонил.

Она прошла на кухню и открыла окно, высунулась по пояс. Видно ничего не было, но она услышала, как хлопнула дверь. Кто-то вышел. Кажется, это тихий парень из соседней квартиры. Вероятно, поэтому домофон и замолчал — дверь открыли изнутри.

Аня прошла в комнату и выключила телевизор. Потом подошла к двери. Засов. Задвижка, ключ. Она открыла все. Распахивать не стала, не в деревне же!

И вернулась на кухню к приоткрытому окну. Тянуло морозным чистым воздухом, на подоконник с внешней стороны сел голубь, но заскользил коготками и, тяжело взмахивая крыльями, улетел. Аня следила за ним, пока шумел лифт. Когда лифт остановился, она замерла, вцепившись пальцами в подоконник так сильно, что побелело под ногтями.

Она не услышала бы щелчка открывшейся двери, хоть и ждала его, если бы не сквозняк. Окно хлопнуло, открываясь шире, и сквозняком потянуло через всю комнату, обдавая Аню холодом, и до открытой двери. Ее зазнобило.

На шаги она обернулась, не выдержала. Синяя куртка и низко надвинутый капюшон. Джинсы. Кроссовки. Те же самые. Кроссовки особенно поразили. Аня помнила, как выкинула их лично, когда они разодрались в хлам после прогулки под дождем. А эти были новенькие.

Капюшон слетел с