— Проклятье! — повторил он.

Пустой дом отозвался эхом.

Полночи Босх не спал: смотрел то «Си-эн-эн», то «Фокс-ньюс». Время от времени заходил на сайт «Таймс», не видел ничего нового и закрывал браузер. Суточный цикл новостей как будто отменили: нигде не говорилось ни о причине, ни о других обстоятельствах смерти Вэнса. Никаких подробностей не было, разве что по телевизору время от времени показывали старые фотографии и крутили видеоролики с Вэнсом. Короче говоря, событие это освещалось весьма скудно. Часа в два ночи по «Си-эн-эн» пустили интервью Вэнса в передаче Ларри Кинга, приуроченное к выходу книги. Босх посмотрел запись с интересом, отметив, что в те времена Вэнс был человеком энергичным и весьма обаятельным.

Через какое-то время Босх уснул прямо в кожаном кресле перед телевизором, рядом со столиком, на котором стояли четыре пустые бутылки. Когда он проснулся, телевизор все еще был включен. Открыв глаза, Босх увидел на экране фургон коронера: тот выехал из ворот поместья Вэнса и свернул на Сан-Рафаэль. Затем оператор нацелил камеру на черные металлические ворота. Те закрывались.

Временно́й метки на экране не было, но запись сделали в темное время суток. Вэнс, разумеется, был особо важной персоной, а посему коронерская служба забрала тело лишь ночью, после тщательного расследования обстоятельств смерти. Должно быть, на месте присутствовали детективы из Управления полиции Пасадены.

В Лос-Анджелесе было семь утра, а это значило, что СМИ Западного побережья уже знали о смерти Вэнса все, что только можно. По «Си-эн-эн» показали финансового аналитика — тот говорил, что Вэнс владел контрольным пакетом акций компании, основанной его отцом, и строил предположения о том, что будет после его смерти. Он заявил, что о наследниках Вэнса «ничего не известно» и имущество покойного будет распределено в соответствии с завещанием. И добавил, что душеприказчик Вэнса — некий Сесил Доббс, адвокат из Сенчури-Сити, — пока что не выходил на связь, поскольку в Лос-Анджелесе раннее утро.

Нужно было вставать и ехать в Сан-Фернандо, проверять новые сообщения по Москиту. Босх осторожно встал, чувствуя, как вся его спина выражает решительный протест против ночевок в кресле, и ушел в спальню, чтобы принять душ и привести себя в порядок перед рабочим днем.

После душа он почувствовал прилив бодрости, хоть и знал, что это ненадолго. Оделся и понял, что страшно голоден.

На кухне он сварил полкофейника кофе, после чего принялся шарить по полкам в поисках чего-нибудь съестного. Когда дочь уехала на учебу, Босх перестал следить за запасами продуктов. Ему удалось найти лишь упаковку вафель «Эгго». Та лежала в морозилке и была почти пуста: в отряде осталось лишь двое бойцов, и на обоих заметны были следы глубокого обморожения. Босх сунул их в тостер и решил надеяться на лучшее. Еще раз прошелся по шкафчикам, заглянул в холодильник, но не нашел ни сиропа, ни масла, ни даже арахисовой пасты. Выходит, ему предстояло сражаться с вафлями в одиночку.

Он налил кофе в чашку, оставшуюся со времен его работы в убойном отделе УПЛА. На ней была надпись: «Когда ваш день закончился, наш только начинается». Вафли без сиропа или других добавок оказались вполне транспортабельны. Босх унес их в гостиную и съел за разбором вчерашней почты. Дело нехитрое: в четырех из каждых пяти конвертов была реклама, и Босх даже не стал их открывать. Такие письма он складывал в стопку слева от себя, а остальные, заслуживающие внимания, отправлялись направо. Среди них были конверты, адресованные соседям и по ошибке угодившие в его почтовый ящик.

Наконец он взял в руки пухлый желтый конверт формата А5. Внутри было что-то тяжелое. Адрес Босха был нацарапан дрожащей рукой, а обратного адреса не было. На письме стоял штамп почтового отделения Южной Пасадены. Открыв конверт, Босх вытряхнул на стол золотую ручку и тут же узнал ее, хотя на этот раз она была закрыта колпачком. Это была ручка Уитни Вэнса. Кроме нее, в конверте было два отдельно сложенных листка писчей бумаги, судя по светло-желтому цвету — высочайшего качества. На первом было письмо, написанное Уитни Вэнсом от руки и адресованное Босху. Внизу шел печатный колонтитул с именем Вэнса и адресом на Сан-Рафаэль-авеню.

Письмо было датировано прошлой средой. Стало быть, Вэнс написал его на следующий день после встречи с Босхом.

Дважды перечитав письмо, Босх развернул второй листок. Текст на нем был написан все тем же неровным, но разборчивым почерком.