что-то, или машину занесло по дороге в аэропорт, снег ведь весь день шёл. Мама у меня, конечно, не пример для подражания, но она моя мама, и я люблю её, что бы там ни было.

Руслан ждёт внизу, у самой лестницы, и на удивление на нём не строгое пальто, а обычная куртка с большим капюшоном, светло-серый свитер и джинсы. Совсем не похож на себя, что вызывает ещё больше вопросов.

– Что происходит? – спрашиваю шёпотом и озираюсь по сторонам.

– Ничего, – сухо отвечает и, взяв меня за руку, тянет к выходу из дома.

Морозный ветер бьёт в лицо, как только мы оказываемся на крыльце, и я свободной рукой укутываюсь в шубу. Его машина, уже заведённая, стоит рядом со входом. Открыв пассажирскую дверь, Руслан ждёт, пока я заберусь внутрь. Захлопнув её, обходит автомобиль и устраивается на водительское место. Пристегнувшись, он плавно выруливает со двора дома на просёлочную дорогу и везёт нас в неизвестном мне направлении.

Тёплый салон пропах обладателем этой машины, по радио играет иностранная рождественская песня, за окном пролетают деревья в белом одеянии. Руслан внимательно следит за дорогой, удобно откинувшись на спинку сиденья, одной рукой крепко сжимает руль, а вторую держит у своих губ. Атмосфера, конечно, приятная, но его молчание меня напрягает, и после двадцати минут езды я не выдерживаю:

– Куда мы едем? С мамой что-то случилось? Ты почему вернулся? – вопросы вырываются сами собой.

– В порядке твоя мать, – сухо отвечает, не отрывая взгляда с дороги, которая явно ведёт за город.

– Почему ты не с ней? – формулирую вопрос по-другому, следя за его мимикой. Но это как наблюдать за стеной – реакций ноль.

– Предпочла бы, чтобы я был с ней? – неожиданно спрашивает, бросив короткий взгляд на меня.

– Нет, но… – теряюсь от подобного, я не готова к такому вопросу.

– Но что? Планы были? – вроде тон у него спокойный, но какой-то… холодный что ли.

– Куда мы едем? – меняю тему.

– Увидишь, – кивает, и на этом наш диалог заканчивается.

Скрестив руки на груди, откидываюсь на спинку, вытянув ноги вперёд, поворачиваюсь к окну и наблюдаю за ночным пейзажем. В конце концов, плевать, куда едем, он мне ничего плохого не сделает. Наверное.

Через какое-то время автомобиль тормозит посреди дороги. Прямо перед нами, в паре метров, стоит другая машина, и как только мы останавливаемся, включаются фары, и из черного внедорожника выходят три незнакомца – все, как один, в чёрных пальто. Они хищной походкой направляются к нам и встают рядом с нашим транспортом. Я вся подбираюсь и с немым вопросом смотрю на Руслана, который сидит с невозмутимым лицом. Дверь с моей стороны открывается, и двое из них меня силой вытаскивают из машины. Крепко держат, пока Руслан выходит и здоровается с третьим.

– Она? – кивком головы указывает на меня незнакомец.

– Да, – отвечает Руслан и прислоняется к капоту машины.

– Хорошенькая, – протягивает мужчина, сканируя меня с головы до ног.

– Я же сказал, – говорит Руслан и смотрит на меня. – Забирайте, – велит он, махнув рукой.

– Руслан? – дрожащим голосом обращаюсь к нему.

Но он молчит, лишь наблюдая за тем, как меня, словно куклу, несут к другой машине. Я не сопротивляюсь, не кричу, не бью ногами. Смотрю на Руслана, чувствуя, как моё сердце трещит, разбиваясь на осколки. По щекам текут горячие слёзы, нижняя губа дрожит, и я прикусываю её, чтобы не разрыдаться в голос. Зачем? Зачем плакать и сопротивляться? Какой смысл теперь? Ведь он меня отдал. Я ему не нужна, никогда не была нужна. Он делает то, чем грозил – избавляется от меня.

– Лера, – сжимает кто-то моё плечо, и я, всхлипнув, резко распахиваю глаза. – Приехали, – говорит Руслан, наклонившись надо мной.

– Нет, – хрипло шепчу и, заёрзав на сиденье, смотрю в лобовое стекло, но там ничего, кроме деревьев.

Дыхание сбивается, по позвоночнику течёт пот, а руки трясутся, как у заядлого алкоголика.

– Лера? – раздаётся голос Руслана на весь салон.

А я, будто не слыша, судорожно смотрю по сторонам, и в свете луны мне удаётся разглядеть, что мы на очищенной от снега поляне, а впереди видна дорожка, которая ведёт в лес.

Это был сон. Я уснула, мне это приснилось. Приснилось – повторяю про себя, выравнивая дыхание и положив ладонь себе на грудь.

– В чём дело? – недовольным тоном спрашивает Руслан, сжав мой подбородок и заставляя смотреть на него. – Что за потоп? – хмурится он, и я только сейчас понимаю, что по щекам, и правда, текут слёзы.

– Я… мне снилось, что ты… меня отдал каким-то бандитам, – тихо, со всхлипами отвечаю я.

– Что у тебя в голове?! – усмехается он, мотая головой. – Выходи давай, мы приехали, – говорит и, отпустив меня, сам выходит из машины.

Сглатываю ком в горле, но не спешу выходить. Руслан же открывает багажник, что-то оттуда достаёт, и моя фантазия рисует другую картинку: ночь, лес, лопата.

– Лера! – рявкает Руслан, открыв дверь с моей стороны. – Не шарахайся ты так, – вздыхает он. – Никому я тебя не отдам, – с этими словами он хватает меня одной рукой и вытаскивает из машины. – Как же вам, женщинам, сложно живётся, – бубнит себе под нос и, захлопнув дверь ногой, блокирует автомобиль.

Сделав несколько шагов, он ставит меня на деревянную тропинку и смотрит в лицо со своей высоты.

– Иди, давай, – кивает куда-то позади меня, и я поворачиваюсь.

Неуверенно шагаю вперед, уже заметив жёлтую тень от уличного фонаря. В несколько шагов дохожу до ступенек, что ведут вниз. Застыв на месте и не сделав ни шагу больше, прикрываю рот рукой, сдерживая восторг. Внизу, посреди леса, стоит хижина. Небольшая, но уверена, очень уютная. От нахлынувших эмоций хочется расплакаться, и я с трудом сдерживаю себя.

– Нравится? – раздаётся хриплый шепот у моего уха.

Разворачиваюсь лицом к Руслану, смотрю в эти холодные глаза и не могу понять – что же он за человек. Скупой на слова, комплименты или нежности, всегда, словно камень, который не способен на какие-либо чувства, но в то же время воплощает мои мечты в реальность.

– Очень, – шепчу едва слышно с улыбкой до ушей.

Приподнявшись на носочки, обнимаю его за шею и касаюсь губами его губ. Нежно, с трепетом и искренней благодарностью. Прислоняюсь лбом к его лбу, и он, обняв меня одной рукой за талию, прижимает к себе.

– Пошли, – говорит резко, словно и не поддавался нежности, словно для него это непозволительная роскошь.

Прикусив губу до крови, я убеждаюсь, что всё это реально, и спускаюсь по ступенькам навстречу своей мечте, слыша за