Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она передернула плечами, чтобы скинуть руки Генриха. Но не очень-то получилось. Он не ослабил хватку – наоборот, притянул Марту поближе. Что за наглость? Возмущению не было предела!
– Так что ты хотела сказать о ребенке? – хрипотца в его голосе говорила, что, не смотря на внешнее спокойствие, он во власти сильных чувств. Каких? Марта не понимала и еще больше заводилась.
– Хоть ребенка уже и нет, но...
Марта хотела сказать: «Хоть ребенка уже и нет, но проблема осталась», и рассказать об ультиматуме Дитель. Однако ничего договорить не успела. Генрих не дал. Он так стремительно помрачнел, что Марта даже испугалась. За долю секунды синева его глаз превратилась в темную грозовую хмарь. Она ощутила, как его пальцы сжались сильнее.
– Как нет?
Марта увидела боль. Генрих растерян. Не хочет верить тому, что услышал. Выходит, он не знал, что Дитель избавилась от беременности? Ее тронула эта искренняя реакция. Хотела бы она, чтобы кто-то так же глубоко переживал за ее малыша. Хотела бы она увидеть в глазах отца своего ребенка такую же тревогу, такое же желание защитить. Только вот где он, этот пресловутый отец? Не верилось Марте, что ему есть хоть какое-то дело до той крохи, чье сердечко бьется у нее внутри.
– Что с ним случилось? – лицо Генриха застыло, словно окаменело. Шевелились только губы.
У Марты даже гнев немного улегся. Сложно злиться на мужчину, который способен на такие глубокие чувства по отношению к ребенку. Но Дитель-то какова?! Как могла избавиться от малыша, когда его отец настолько переживает за него?
– Озеро Черных Камней, – коротко объяснила Марта. Генрих должен понять. Наверняка слышал, для чего женщины иногда окунаются в него.
Генрих понял. Это было заметно по тому, как он еще больше помрачнел.
– Почему? – он обхватил ладонями ее голову и приподнял, заставляя взглянуть в глаза. Ох, как там было неспокойно.
Но что Марта могла ответить ему?
– Наверно, было бы лучше, если бы Дитель сама рассказала вам обо всем.
Надо было видеть то удивление, каким наполнился его взгляд. Настолько ошалелым Марте еще не доводилось видеть Генриха.
– А при чем тут Дитель?
Вот тебе на... Приехали. Как при чем?
– Мне кажется, это касается только двоих. – Марта с трудом подбирала слова, не в силах объяснить реакцию Генриха. – Ваши с Дитель отношения. Ваш с ней ребенок.
– Какой наш с ней ребенок? – прорычал Генрих непонимающе. Кажется, он начал выходить из терпения. При этом его руки снова переместились на ее плечи и притянули настолько близко, что приходилось сильно запрокидывать голову, чтобы видеть его глаза.
– Тот, о котором мы уже битый час говорим, – Марта уперлась ладонями в его грудь, сопротивляясь напору. Она тоже уже перестала что-либо понимать.
– У меня нет, не было и не могло быть никакого ребенка от Дитель. Если только дети не появляются от пары танцев, – рык стал более грозным, а взгляд горел совсем уж опасно.
– Тогда о каком ребенке мы толкуем? – прорычала Марта в ответ. Да! Она тоже рычать умеет! Водят тут ее, понимаешь ли, за нос.
– О нашем, Марта. О твоем и моем.
– Что???
Генрих знает, что Марта беременна? Откуда? Ламмерт бы не выдал. Выходит, догадался или как? У нее вмиг исчезли силы бороться с мощным напором Генриха. Она почувствовала себя прижатой к его крепкой груди. Его руки зарылись в ее волосы, а губы прошептали:
– Скажи, что с ним все в порядке.
Это он сейчас про кого?
– Скажи! – требовал Генрих. – Скажи! – умолял.
У Марты круги поплыли перед глазами от переизбытка чувств. Генрих – отец ее ребенка??? Генрих, не Виктор??? Не может быть!!! Это с ним у нее была близость??? Но как, когда, зачем? И главное – почему он молчал все это время? Она мучалась в догадках, а этот дьявол все знал и ни слова не говорил??? В ней снова поднялся дикий гнев.
– С ребенком все в порядке, – успокоила Марта. – А вот за вас, Ваша Светлость, не ручаюсь, – пригрозила она.
Ей хотелось обрушиться на него с кулаками. Нет, лучше сразу придушить – показать степень своего негодования. Напряжение последних дней просилось вылиться в гневный выпад. Как он посмел ее соблазнить?! Это ведь была его инициатива. Марта нисколько не сомневалась, хоть ничего и не помнила. Подлый коварный соблазнитель!
Ей казалось, она молотит его кулаками. Но на самом деле она едва трепыхалась, а он душил ее в объятиях. Его руки скользили по ее телу жадно, исступленно. А потом он вдруг замер. Аккуратно отстранил ее и, заглянув в глаза, повторил вопрос:
– С ним на самом деле все в порядке? Ты так меня напугала, Марта.
В груди кольнуло болезненно. Растеклось по телу бешеным волнением. Жарко. Холодно. Дрожь. Замирание. Осознание... Неужели этот мужчина и есть отец ее ребенка? В его взгляде столько неподдельной тревоги. Что он только что пережил! Марта уверяла его, что малыша уже нет...
– С ребенком все нормально, – повторила она и с жадностью впитала облегчение, отразившееся в его глазах. А потом задала свой вопрос: – Это действительно ты? Ты его отец, Генрих? Я ничего не помню. Это мучительно...
– Я, – Генрих нежно провел тыльной стороной ладони по ее щеке. – Может, вот так вспомнишь? – он неожиданно наклонился к ее губам и поцеловал...
Хорошо, что поддерживал. Ноги стали ватными. Мир подернулся туманной пеленой от чувственного медленного нежного движения его губ...
Глава 38. Я знаю, что делать
Это было нечестно – поцелуи, от которых кружилась голова... Вот так Генрих в свое время и соблазнил Марту? Она забылась в его объятиях. Нужно было столько всего обсудить, столько всего узнать, да и, в конце концов, рассказать про ультиматум Дитель. Время-то шло! Но здравые мысли покинули голову.
– Вспомнила? – Генрих на секунду оторвался от ее губ.
О чем это он? А, это же были не просто поцелуи, это Генрих пытается доказать, что он и
