Тут Полина вторично взвизгнула и, запрыгнув на него, намертво сцепила свои ноги на его пояснице. И начала говорить, говорить без остановки. Гладила его по волосам, плакала и несла всякий сладкий вздор о том, какой он у нее хороший, и милый, и умный, и вообще — самый лучший на земле. И она теперь никогда не будет его огорчать и делать что-то такое, что бы ему не понравилось. И она, конечно же, будет сидеть, как собака на привязи, дома, и не сдвинется с места до тех пор, пока он не вернется, ведя за шиворот ее непокорную сестру…

— Ну, будет, будет… — Женька снял ее с себя, вторично хозяйским жестом пошлепал и подтолкнул к душевой кабине со словами: — Ты уж, мать, приведи себя в порядок, а то совсем на брюкву похожа стала. Портрет лица подправь. Да и причесаться бы не мешало. Ирке без тебя расстройств хватает, еще на тебя кваситься начнет.

Полина вторично ему козырнула и, как только Женька на своей машине выкатил за ворота, помчалась в душ.

Быстро! Все нужно сделать очень быстро! Вымыть волосы, предварительно намазав лицо освежающей маской и подержав ее пять минут. Да, точно, пять минут. Если больше, то лицо начнет неприятно стягивать. Так, что потом… Потом вымыть волосы, гель с тела смыть и скорее влезть в подогретый на полотенцесушителе халат.

Полина только-только протянула руку за халатом, когда дверной звонок залился нетерпеливой трелью. Так, все ясно. Ее супруг забыл барсетку, что случалось неоднократно. А там документы и ключи от дома. Вот голова!..

Быстро промокнув волосы полотенцем и обмотав его вокруг себя, Полина помчалась в холл. Сырые ступни скользили по ламинату, и она пару раз едва не грохнулась, но обращать внимания на такую мелочь не было времени. Женька звонил в дверь без остановки.

— Что ты опять забыл? — скороговоркой выпалила Полина, распахивая дверь, тут же осеклась и, отступая на шаг, почти беззвучно выдохнула: — Ты?!

— Я… Можно войти? — Не дождавшись разрешения, Степан перешагнул через порог, прикрыл за собой дверь и минуты три крутил головой, потрясенно разглядывая все вокруг. — Круто!

— Что? — Полина сжалась под его взглядом: теперь он неотрывно смотрел на нее, охватывая как-то разом ее всю, от голых ног до влажных спутанных прядей волос.

— Круто, говорю, живете.

— Как можем. — Полина растерялась и рассердилась одновременно. — Ты зачем пришел? Ты не должен был здесь появляться, ты это понимаешь?!

— Так мужа твоего нет дома, я же проследил. — Степан опустился на корточки и какое-то время смотрел на нее снизу вверх, потом вдруг попросил: — Полина, ты бы оделась. Простудишься.

Она вспыхнула и метнулась в свою спальню.

Заботливый какой! Простудиться она может, как будто в этом все дело! Можно подумать, она не заметила, с какой жадностью он оглядывает каждый дюйм ее тела. Приперся еще… А если Женька вдруг вернется невзначай? Что тогда будет?! Он же ее по стенке размажет, только что втолковывал ей о запретах, а она тут же, вопреки всем его наставлениям, принимает у себя дома постороннего, едва знакомого мужика. И с какой стати, интересно? Что привело его к ней? И как он вообще узнал, где она живет? Следил и за ней тоже? Следопыт, мать твою!..

Полина заперлась в своей спальне и, скинув полотенце, быстро облачилась в темный спортивный костюм. Закупорилась вся, от ушей до самых запястий. Ни к чему провоцировать мужика, и без того озабоченного ее внешними данными. Сейчас нужно как можно быстрее выяснить, с чем и зачем он пришел, и тут же выставить его за дверь. Права была Ирка, предсказывая нежелательное продолжение их спонтанного знакомства.

Степана она обнаружила на том же самом месте. Он все так же сидел на корточках у входной двери, но теперь занимался тем, что рассматривал какие-то бумаги, перелистывая их.

— Степан, — окликнула его Полина, останавливаясь в паре метров от него. — Что скажешь?

— Гадаешь, зачем притащился к тебе? — Он поднялся во весь рост и тут же протянул ей стопку ксерокопий, коротко буркнув: — На вот, взгляни.

— Что это? — Полина не спешила брать в руки бумаги.

С какой стати ей это делать? Пусть сначала объяснится.

— Я обошел все городские библиотеки, пролистал все подшивки того времени и снял ксерокопии с каждой газеты, если там хоть что-то представляло для меня интерес, — пояснил Степан, глядя на нее как-то странно.

Взгляд его Полине не понравился. Не любила она взглядов, содержащих в себе некий скрытый смысл. Хочешь не хочешь, задашься вопросом. Спрашивать она не стала, разберется самостоятельно. Молча протянув руку, она почти выхватила из его рук бумаги и вопросительно уставилась в его переносицу, если не дурак, то догадается, что ему пора уходить. Приглашать его на чай она уж точно не собирается. Но Степан проявил удивительную, на ее взгляд, твердолобость. Догадливо хмыкнув на предмет ее хитроумного приема, он привалился к стене, что могло означать лишь одно: «Я не спешу», и, осклабившись в сардонической ухмылке, произнес:

— Я хочу, чтобы ты посмотрела это при мне.

О как! Он, стало быть, хочет, и все тут. А о том, чего хочет она, незваный гость поинтересоваться забыл. Схватить бы его за шиворот, встряхнуть как следует да вышвырнуть за порог! Но Полина не могла сделать этого сразу по нескольким причинам.

Во-первых, перевес в силе был явно на стороне противника. Во-вторых, она была слишком воспитанной женщиной. А в-третьих, ей было интересно, что же он там все-таки такого накопал, и уж совсем было небезынтересно услышать из его уст какую-нибудь версию. Один ум, как говорится, хорошо, а два лучше.

— Ладно. — Полина скрутила бумаги в трубочку, подхватила свою сумочку с вешалки и, сунув их туда, застегнула «молнию». — Езжай в то кафе, помнишь, где ты ко мне подсел тогда во второй раз?

— Помню.

— Поезжай и жди меня там. Я следом… Там и поговорим. Только учти: у меня очень мало времени. Мне нужно успеть к возвращению мужа. — Полина озабоченно скосила взгляд на электронное табло часов над входом. — Мне не нужны неприятности.

— Он что, обижает тебя? — Степан снова посмотрел на нее долгим и чрезмерно выразительным взглядом. — Если что…

— Слушай! — Одной рукой крутанув головку замка, а второй подтолкнув гостя в спину, Полина недовольно буркнула: — Не будь назойливым, в конце концов. Поезжай уже, встретимся минут через двадцать…

Они встретились через двадцать пять минут.

Степан сидел за тем же самым столиком, где и она сидела в прошлый раз, спиной к выходу. Широкие плечи, обтянутые черной кожаной курткой, коротко стриженный затылок, крепкая шея, те же медальоны и браслет на запястье, джинсы, узконосые сапоги на высоком каблуке, все почти так же, как и в их первую встречу. Но вот это «почти все» как раз и меняло ситуацию. На самом деле все круто изменилось. В прошлый раз она его и знать не желала, а теперь между ними есть что-то вроде тайны, которая объединила их в нереальный союз заговорщиков, и заговор этот плетется ими против ее мужа.