Самец ревел каждое утро, но я видел только один шлепок головой. Позже я наблюдал кубинских крокодилов в других зоопарках, и все они намного чаще ревели, чем шлепали, в полном соответствии с моей теорией. Мне все это начало надоедать: я тратил столько времени и денег на наблюдения за очередным видом крокодиловых, мои прогнозы раз за разом подтверждались, но размер выборки рос очень медленно. А оставалась еще примерно половина видов.

Как только самец ревел, самка подплывала к нему, требуя любви, и вот тут-то наблюдать становилось интереснее. Эта пара делала то, чего никакие другие крокодиловые вроде бы не делают: самка забиралась самцу на спину, и он катал ее по бассейну, описывая два-три круга. Было ли это нормальной частью прелюдии у кубинских крокодилов? Я думал, что да, но с тех пор другим исследователям удалось увидеть брачные игры кубинских крокодилов в природе, и ничего похожего там не происходило. Видимо, катание самки на спине было любовной игрой, придуманной именно этой парой за годы совместной жизни. Продолжение было более типичным: много ласк носами и подбородками, постепенно переходивших в нежные прикосновения лапами и затем тесные объятия.

Кстати, на случай, если вы интересуетесь: крокодилы занимаются любовью примерно так же, как мы, с той разницей, что член у самцов обычно спрятан внутри клоаки (единственного отверстия на все случаи жизни, заменяющего рептилиям наши два-три). У самок есть маленький клитор, также спрятанный внутри. У многих других рептилий – например, змей и ящериц – самцы имеют по два пениса, но у крокодилов и примитивных птиц типа страусов есть только один. Поскольку динозавры находятся на “эволюционном дереве” между крокодилами (своими “братьями”) и птицами (своими потомками), можно предположить, что и у динозавров самцы имели один член, большую часть времени спрятанный в клоаку.

Этот метод “вычисления” особенностей биологии вымерших животных путем сопоставления известных черт их ныне живущих родственников называется “взятием в скобки” (phylogenetic bracketing). Например, известно, что инфразвуком пользуются и крокодиловые, и страусы казуары, – стало быть, вполне возможно, что и динозавры общались с помощью инфразвука, хотя, конечно, это всего лишь гипотеза. Длинные шеи самых крупных динозавров могли служить резонаторами, издававшими настолько громкий инфразвук, что его было слышно за сотни километров.

В конце 1990-х пенисы крокодиловых неожиданно оказались на первых полосах газет и даже обсуждались конгрессом США. Оказалось, что у самцов аллигаторов, живших в сильно загрязненных озерах возле Орландо, они были недоразвитыми. ДДТ и другие химикаты нарушали работу гормонов, важных для нормального развития. Впоследствии выяснилось, что такие же нарушения могут возникать у рыб и млекопитающих, включая человека, но полностью вредные воздействия ядохимикатов и бытовой химии на наш организм не изучены до сих пор.

Крокодилы в зоопарке Майами прекратили всякую амурную деятельность всего через неделю. Я думал, что самка просто забеременела, но в этот год, впервые за двенадцать лет, она не построила гнезда и не отложила яиц. Может быть, она просто была уже слишком старой.

У меня оставалось немного времени до начала брачного сезона аллигаторов, так что я решил сгонять в Техас и Луизиану – поискать подходящие места для наблюдений. Это было также удобным поводом заглянуть в Теннесси и наконец-то познакомиться с Настей вживую после почти года дружбы по переписке.

Мы решили, что я приеду к ней в пятницу, как раз когда она вернется с работы. Разумеется, ровно на середине пути у моей старенькой “тойоты” сгорела коробка передач. Пришлось оставить ее в ремонтной мастерской и взять напрокат единственную машину, какую удалось найти, – здоровенный новенький “крайслер”. Никогда в жизни я не стал бы водить такой дорогостоящий драндулет добровольно. Мне еще предстояло узнать, что Настя – не та девушка, которая могла бы клюнуть на подобную пошлую роскошь. Остаток пути пришлось ехать со скоростью, которую в США считаю безопасной только я, но на пороге Настиной квартиры я оказался точно в назначенное время.

Мне уже было известно, что Настя отличается недюжинным интеллектом (победитель многочисленных математических олимпиад), талантом (именно благодаря ее прекрасному литературному стилю мы и познакомились), смелостью (в 21 год она уехала в страну, где никого не знала) и чувством юмора. Но как она выглядит?

Она открыла дверь, и я понял, что не зря тащился в такую даль. Ее короткие рассказы, которые я читал в интернете, были очень серьезными, “взрослыми” и немного грустными, так что я ожидал, что она окажется печальной и задумчивой. А передо мной была солнечная блондинка с ясными золотисто-зелеными глазами, чудесной улыбкой и острым язычком. Я сразу же прозвал ее Русалочкой.

На следующий день мы отправились в короткий поход по Грейт-Смоки-Маунтинс, самой высокой части Аппалачского хребта. Моя мама, которая всегда активно желает мне успехов в личной жизни, специально позвонила из Москвы и предупредила, чтобы я ни в коем случае не искал в лесу прячущихся под бревнами саламандр. “Ни к чему бедной девочке знать, какой ты чокнутый”, – сказала мама. Но я понимал, что, если не сумею так или иначе увлечь Настю зоологией, шансов на серьезные отношения у нас не будет.

Весна в Аппалачах даже красивее, чем знаменитая “золотая осень”. Многие деревья усыпаны белыми или розовыми цветами. Подснежников столько, что кажется, будто лес затоплен синей краской. И под каждым бревном скрываются саламандры – черные в серебряных звездочках, огненно-оранжевые, зеленые и даже черно-бело-красные, одна другой ярче.

Забегая вперед, должен сказать, что моя стратегия сработала. Настя стала прекрасным фотографом-анималистом и особенно интересуется земноводными и прочей мелкой живностью.

Некоторые люди рождаются натуралистами. Я унаследовал эту мутацию от отца, известного ученого-химика, который в качестве хобби стал также крупным специалистом по высокогорным бабочкам Центральной Азии. В годы перестройки он сумел пережить кончину советской науки, подрабатывая в качестве профессионального охотника на бабочек для западных коллекционеров. Мои родители разошлись как раз перед моим рождением, и я не был знаком с отцом до двенадцати лет. К этому возрасту я уже давно знал, что буду биологом. Думаю, что это был вполне убедительный эксперимент на наследуемость поведения, несмотря на минимальный размер выборки.

Но мир полевой биологии настолько захватывающе интересен, что им можно увлечь почти любого человека, если постараться. Я сделал все, что мог, чтобы соблазнить Настю его чудесами.

В Теннесси я провел две недели вместо двух дней, но потом пришлось уехать, чтобы забрать машину из ремонта и заняться аллигаторами. Напоследок мне удалось уговорить Настю приехать ко мне в Майами, перед тем как улететь на лето в Европу.

Я был так счастлив, что Настя оказалась настолько замечательной, что почти не спал, объездил всего за десять дней несколько штатов и нашел два отличных места для будущих исследований.

Никогда в жизни я не вкладывал столько сил в уборку квартиры, как перед Настиным приездом. Мне было совершенно ясно, что это не просто очередное свидание. Я даже выселил на улицу всех пауков, но гекконов трогать не стал: все-таки они были главной достопримечательностью.