окончательно закрепленным Гюлистанским мирным договором между Россией и Персией от 12 октября 1813 года. Однако это было не то владычество, которое с таким вожделением ждало не одно поколение карабахцев. Установленный Цициановым протекторат гарантировал карабахским армянам в лучшем случае физическое существование. Ни о каком восстановлении национально-государственных устоев не могло быть и речи, ибо, подписывая Куркчайский трактат, "князь, Цицианов, – как пишет Потто, – именем государя поручился за сохранение целостности владений Ибрагим-хана и за преемство ханской власти наследственно в его нисходящем потомстве".

Вернувшимся домой меликам и их отпрыскам оставалось принять сложившийся порядок вещей и постараться выжать из этой ситуации максимально возможные для себя выгоды.

К чести потомков мелика Беглара и мелика Абова, они справились с этой задачей блестяще. Потомки гюлистанских князей были единственными в Карабахе, которые смогли после всех известных потрясении вернуть себе и сохранить вплоть до XX века подавляющую часть владений предков. В 1808 году в руках представителей этой фамилии находились 20 деревень в Гюлистанском гаваре. В 1882 году число этих деревень сократилось до 18-ти, а к концу века различные представители этого рода владели 14 деревнями с более чем 40 тыс. десятинами земли. Как видим, несмотря на неуклонное уменьшение владений, потомки гюлистанских меликов на пороге XX века продолжали владеть большей частью вотчины предков.

Старшие отпрыски меликских родов по возвращении из Грузии последовательно утверждались ханом меликами, а после упразднения в 1822 году Карабахского ханства русское правительство назначало их управляющими вотчиной своих предков (наибами магала).

После возвращения из Грузии потомки двух братьев – мелика Беглара и мелика Абова постепенно отдалились друг от друга, и в конце концов род гюлистанских властителей распался на две самостоятельные ветви – Мелик- Бегларяны и Мелик-Овсепяны. Ветвь Мелик-Овсепянов (потомки Абова) получила свою родовую фамилию от имени отца Абова – мелика Овсепа. Что же касается родовой фамилии Мелик-Бегларянов (потомки Беглара), то Лалаян считает, что произошла она от имени брата Абова Беглара. Однако, как мы уже говорили, с этой фамилией в исторических свидетельствах упоминаются мелик Абов и его сын, представитель ветви Мелик-Овсепянов, Манас-бек. Иными словам, эта фамилия является производным не от имени брата Абова – Беглара, а от имени пращура Беглара и Абова, другого гюлистанского мелика – Беглара I. Вместе с тем, нельзя не отметить, что после смерти Беглара II фамилия Мелик-Бегларян стала общепринятой для его потомков. Никто из них не подписывался, скажем. Мелик-Фридонян или Мелик-Овсепян (по имени сына Фридона).

В первые годы после возвращеиия из Грузии потомки Беглара играли доминирующую роль по отношению к потомкам Абова, однако это положение они постепенно начали терять, и уже к середине века представители обеих ветвей окончательно уравнялись в правах. Помимо этих двух ветвей род Гюлистанских властителей дал по крайней мере еще два ответвления.

Ниже мы излагаем все доступные нам сведения о всех этих ответвлениях.

Потомки Беглара.

Обширные сведения о жизни детей и внуков мелика Беглара после возвращения их на родину содержатся в рапорте главнокомандующего в Грузии ген. Ермолова императору Александру I от 7 сентября 1824 года. Необходимость написания этого рапорта была продиктована следующими обстоятельствами: отпрыски ветви Беглара и его сына Фридона, затеяв между собой спор по разделу владений своих предков, обратились сначала к нему, а потом и в Карабахский провинциальный суд "с просьбою о разделе между ними движимого и недвижимого имения". Карабахский провинциальный суд, рассмотрев данную просьбу, постановил разделить оспариваемые имения между детьми Фридона Мелик-Бегларяна, отклонив претензии других потомков Беглара. Ермолов в своем рапорте докладывает об этом императору, прося у Александра соизволения передать в вечное и потомственное пользование детям Фридона закрепленные за ними решением суда имения, но, прежде чем испрашивать такое соизволение и доложить императору о решении суда, Ермолов довольно подробно излагает суть конфликта и приводит сведения из недавнего прошлого, безусловно, для того, чтобы показать историческую обоснованность прав потомков Фридона на владения своих предков.

В контексте данной работы самым ценным в этом рапорте являются именно приводимые Ермоловым исторические сведения, ибо они, помимо того, что дают четкое представление о событиях, последовавших за возвращением Фридона на родину, раскрывают перед нами генеалогию первых двух поколений ветви Беглара.

Итак, послушаем генерала Ермолова: "…по вступлении хана Карабахскаго в подданство В. И. В., Фридон Бегляров возвратился в Карабаг и, приобретя новаго последнего хана (имеется в виду Мекти-Кули. – авт.) расположение, достиг до возвращения себе прежнего достоинства мелика. С ним возвратился один только брат Саам (Бегир же остался в Грузии, где и умер, а Ага-бек отправился в Индию): но и тот, нанеся ему в скором времени смерть, в предположение наследовать по нем меликство, скрылся в Персию, где и умер не достигши цели своей. По смерти Фридона Беглярова осталось 6 малолетних сыновей; старшего из них Иосифа утвердил хан на место отца меликом…" Тут позволим себе прервать цитату и сделать несколько коротких ремарок. Упомянутый Ермоловым Багир также носил титул мелика, и, как известно, после смерти Абова русское правительство назначило его управлять болнисскими жителями. В одном из документов 1806 года Багир также упомянут с титулом мелика и вместе с меликом Абовом назван владельцем Гюлистана. Это более чем странно, ибо единственным, кто мог разделить с Абовов право именоваться владельцем Гюлистана, был здравствующий еще в 1806 году Фридон (Лалаян, побывавший на могиле Фридона в Ореке, приводит эпитафию, согласно которой Фридои умер 6 февраля 1808 года). Упомянутый Ермоловым другой брат Фридона, Агабек, в одном из документов 1811 года, написанном в индийском городе Мадрасе, называет себя «кнеаз Агабек Мелик-Беглреан». Это дает нам основание предполагать, что Агабек, подобно своему дяде, был причислен в ряд грузинских дворян. Не исключено, что этой чести были удостоены и другие дети Беглара.

Вернемся, однако, к рапорту Ермолова. Утвежденному на место отца Иосифу (или Овсепу) шушинский хан по талаге передал двадцать деревень в Гюлистанском гаваре. После нескольких лет управления Овсепом этим владением "…дядя его, Ага-бек, возвратись из Индии, стал претендовать на раздел онаго, как бы наеледственно принадлежащего ему с умершими братьями его, не в разделе бывшими. Вскоре потом возвратилось из Персии, после смерти Саама, семейство его, дочь которого Салты и сын Ной, как равно и дети Багир-бека Апов, Александр, Катевана, Амарнана и София, приступив к процессу дяди, произвели настоящую тяжбу". Мы уже говорили, чем закончилась эта тяжба. Судом единственными наследниками оспариваемых владений были признаны сыновья Фридона, которых Ермолов представляет следующим образом: подпоручик Иосиф, подпоручик Шамир, прапорщик Иван, Теймураз и Беглар. Если вы, заметили,