— Но…

— Иди ко мне, потом поговорим! — он сгреб меня в объятия, и я почувствовала как мои губы соскучились по его поцелуям. Так невыносимо долго их не было. Как я не ощущала все это время, чего именно мне не хватает?

— Я хотел, чтобы ты поняла свою ошибку. Потому что я все делал правильно.

— Что?! — я возмущенно попыталась вырваться из его рук, снова сбежать от этого невыносимого человека, который все делает наперекор. Уже забыв, что и сама собиралась позвонить ему «когда-нибудь».

— Шшш… — его пальцы коснулись моих губ. — А потом я понял, что ошибался я сам. Пытался загнать тебя в какие-то свои схемы и злился каждый раз, когда ты выбиралась из них. Старался справиться с твоими заморочками, все изменить. И я был не прав.

— Тебе нравятся мои заморочки? — фыркнула я.

— Мне нравишься ты. Вся. С заморочками и тараканами или без них. Твои отказы и побеги. Твоя любовь и твоя вера.

— Моя что?

— Ну неверие, — он смеялся, а горячие пальцы забирались под футболку и чертили круги по животу. — Все, что угодно. Я готов отказаться от своих…

— Манипуляций?

— Да. А ты ни от чего не отказывайся. Пусть вся неуверенность будет твоей. Я никогда не перестану доказывать тебе, что в меня можно верить, и не дам повода сомневаться. Сколько захочешь. Пока тебе не надоест — и еще немного.

— Ты совершенно сумасшедший… — я не могу поверить. Но очень хочу. Потому что знаю — я готова рискнуть и тоже отказаться от своих страхов. — А на вид был таким серьезным человеком.

— Я совершенно серьезен, — кивает он и проводит пальцем по моим губам. — И твердо намереваюсь выполнить все свои обещания. Помнишь, кстати, я обещал затрахать тебя до смерти?

И это обещание — а, может, и не только оно — заполняет меня густым медовым счастьем с головы до ног. Я попробую. Я буду жить так, как будто боли не существует, а если она придет — проживу и ее.

И я говорю:

— Да.

— Что — да? — удивляется Альберт, уже наполовину успевший меня раздеть, пока я думала.

— Я согласна.

— Да это, в общем, не было вопросом, — откликается он, но глаза смеются, и я тянусь к пуговицам на его рубашке.

— Ты не наденешь сапфиры на свадьбу? Почему?

— Ну ты совсем с ума сошел! Ты вспомни, что мы с ними делали!

— Гм.

— Я вижу, вспомнил.

— Еще как. Иди сюда, пользуйся, пока стоит. А то все время намекаешь, что возрастная импотенция не за горами.

— А тебя на брачную ночь-то хватит? Обещаю, что надену сапфиры в постель.

— Обижаешь, дорогая!

— Но пятый раз, Альберт! У тебя тоже есть пределы!

— Ну тогда для разнообразия в брачную ночь поспим. Пусть она будет особенной.

— У меня есть дополнение к комплекту твоих украшений.

— Боже, все-таки анальная пробка… с сапфиром?!

— А ты думала, я шучу?

— И лимитированную партию тоже сделал? В них во всех такие огромные камни?

— Нет, этот специально заказывал. Ну-ка поворачивайся…

— Ай!

— Чего ай? Вчера было кое-что побольше, смею надеяться, а ты стонала.

— Она холодная!

— Это ненадолго… Зато у тебя внутри горячо. И тесно…

— Что ты делаешь со мной…

— Выполняю супружеский долг, а на что еще это похоже?

Сейшелы

— Что-то я перед второй свадьбой волнуюсь сильнее, чем перед первой.

— У меня третья! Уже не волнуюсь.

— Надо было между первой и второй тоже по-быстрому сбегать. Ай!

— Терпи! Ты обещал. Сашка говорил, что повторные браки одних и тех же людей почти не распадаются.

— Меня все устраивает. Кстати, ты его приглашала?

— Ты спрашиваешь это с таким интересом, как будто правда не знаешь.

— А почему нет?

— Все должно заканчиваться в свое время.

— Мы тут вообще-то работаем над тем, чтобы у нас ничего не заканчивалось.

— Ты работаешь. Я наслаждаюсь.

— Ну что, госпожа Валевская, как вам замужем?

— Надеюсь, в этом браке муж начнет выпускать меня из постели почаще.

— Надеешься?

— Нет, уже не надеюсь.

— Но ты еще жива, так что продолжим…

— Ты мне обещал хотя бы одну брачную ночь, когда мы будем просто спать!

— Можешь пока спать, я не против.

— Ааа… Аааа… А-а-а-а-а-альберт…

— Но я не обещал, что у тебя получится.

Израиль

— У меня к тебе серьезный вопрос. Я понимаю, что крайне вовремя за пять минут до свадьбы…

— Третьей.

— Любой. Но я не могу перестать об этом думать.

— Я с ней не спал.

— С кем?!

— С Маргаритой. Ты ведь об этом хотела спросить?

— Но как у тебя получилось, что даже не встало на нее? Или это часть легенды для меня?

— Это мой профессиональный секрет. Она тебе рассказала чистую правду.

— Я была уверена, что ты ее послал мне это рассказать.

— Да, я.

— Серьезно?! Хренов манипулятор!

— Ты же догадалась.

— Я догадывалась, но не знала точно. Не пойду за тебя замуж.

— Ты могла отказаться в любом месте, но не в Израиле. Там снаружи собрались все наши родственники. Догонят и вернут, а прохожие помогут.