— Вам ещё рано самим странствовать в Дебрях, что доказало ваше недавнее фиаско, — он не оглянулся на труп Дюжего, но Роуэн догадывалась, что он винит их в ужасной гибели своего любимого грифона.

В кои-то веки Уилл не стал уступать. — Мы с Роуэн не собираемся возвращаться. Магия Сериз не позволяет ей исцелить себя, и ей нужна помощь, чтобы держаться в седле. Поэтому ты проведёшь её через портал в целости и сохранности, пока сумерки не отрезали вам путь назад.

— Как вы собираетесь спасать Альгена, если олень — и в самом деле он?

— Гаррук подтвердил это.

— Эта тварь — настоящий монстр. Ему нельзя верить. Он убил Дюжего.

— Он — жертва того, что с ним сотворили другие, — упрямо произнёс Уилл. — И он вовсе не тварь. Он человек. Проклятый, да, но всё-таки человек.

Роуэн не могла понять, что хорошего Уилл нашёл в чудовищном охотнике, но она была слишком зла на Кадо, назвавшего их детьми, чтобы спорить с братом. — Уилл прав. Гаррук подтвердил это. Мы отправимся туда, где собирается Зимняя охота. Айяра нам поможет. Отец всегда говорил, что правда — самое сильное оружие из всех, особенно в Дебрях.

Солнце уже коснулось верхушек деревьев. Кадо взглянул на него, смахнул с лица слёзы и капли крови, а затем протянул им свой колчан с дротиками и котомку. — Быть посему. Вам не помешают лишние припасы. Я предупрежу Линден, как только сумею передать ей весточку. Если ещё не слишком поздно.

— Мы не подведём! — Роуэн привязала котомку к своему седлу и перекинула колчан через плечо.

— С тобой всё будет в порядке? — спросил Уилл у Сериз, понизив голос.

Она провела пальцами по его щеке. От её прикосновения он тут же залился краской. — Я верю в тебя, Уилл.

— А что насчёт меня? — спросила Роуэн со смехом, который был наполовину вымученным и наполовину свирепым, поскольку она знала, что им предстоит отправиться в гущу самого устрашающего сборища эльфов, какое только видывали Дебри.

— Тебя? За тебя я всегда спокойна, Ро. С того самого дня, как мы познакомились.

— Когда нам было по пять лет, и мы вместе воровали медовые кексы?

Сериз улыбнулась, превозмогая боль. — Возьми осколок.

Роуэн завернула камень в обрывок ткани, а затем указала мимо зарослей на проход среди деревьев. — Флюгер отмечает тропу, по которой мы пришли. Она должна вывести нас обратно к мостам.

Они отправились в путь. Кадо шёл рядом с единорогом, поддерживая Сериз в седле. Уилл и Роуэн ехали позади, намереваясь отделиться, как только они достигнут развилки. Но тропа вела их прямо до самого луга у речной отмели с двумя мостами. На противоположном берегу курган с парой обелисков отмечал поляну, откуда они пришли, хотя с такого расстояния Роуэн не могла разглядеть портал. Солнце почти опустилось к горизонту, отбрасывая последние лучи им в лицо. Их слепящий свет скрыл Кадо и Сериз, когда те поспешили к мосту. Уилл смотрел им вслед, вцепившись в поводья побелевшими от напряжения пальцами.

— Нет времени наблюдать, как они пересекают мост, — развернув лошадь, Роуэн направилась обратно к заросшему городу. Небо на востоке уже потемнело, и в вышине показались первые бледные ночные звёзды. — Нам остаётся только верить в то, что они доберутся до портала раньше, чем он закроется. Прямо сейчас мы должны отыскать путь в амфитеатр, пока охота ещё не выехала. Гляди! — в воздухе извивался и подрагивал крошечный огонёк. — Вон там пламя.

Уилл хохотнул.

— Что смешного? — спросила Роуэн.

Он обнажил охотничий тесак. — Это было приторочено к котомке Эловен. Полезная штуковина. Как там она говорила? Сердце Дебрей — это лабиринт тропинок, постоянно меняющих направление. Давай-ка вернёмся на тропу. Я примерно помню, сколько нужно ехать отсюда до развилки. Если путь не проявится, мы сами прорубим себе дорогу.

Они нырнули под сень деревьев. Из-за сгустившихся сумерек тропу под ногами было едва видно, и лошади, несмотря на идеальное послушание и твёрдую поступь, двигались вперёд с явной опаской. Уилл откопал в своей котомке походный фонарь и зажёг его. Зыбкий свет устлал тропу продолговатыми силуэтами. Отколотые руки забытых статуй превратились в цепкие лапы великанов, но это были всего лишь тени.

— Вот она, развилка! — крикнул Уилл.

Они пришпорили лошадей, только чтобы через миг разочарованно натянуть поводья. Череп дракона мерцал в темноте, словно его натёрли фосфором. Но его широко раскрытые челюсти теперь сомкнулись. Насквозь было не пройти.

Уилл поудобнее перехватил тесак. — Я сделаю нам просеку в обход…

— Погоди, — оборвала его сестра. — Ты это слышишь?

Низкий гул постепенно нарастал, пока от него не начала дрожать земля. Лошади сошли с тропы, испуганно прижав уши. Из леса донеслись треск и шуршание бегущего зверя. Звуки приближались, становясь громче, а затем послышались справа от них. Не сбавляя скорости, зверь сверкнул ветвистыми рогами и скрылся из виду, устремившись к реке.

То был олень, спасающий свою жизнь.

С визгливым скрежещущим стоном проржавевших петель челюсти дракона хрустнули и начали раскрываться, всё шире и шире. Внутри разинутой пасти не было видно ни тропы, ни мощёной пощади, заросшей розами, ни каменного амфитеатра, ни огня, зажжённого в вышине. Среди беспорядочного движения мерцали вспышки света, словно волшебные ленты пламени разрывались на части и засасывались в ненасытную утробу смерти.

Из темноты прорвался зов охотничьего рожка, столь звонкий и чистый, что от этой красоты на глазах Роуэн навернулись слёзы, хотя она не могла объяснить, в чём их причина. Подул горячий ветер, за которым последовала волна зимней стужи. Внезапно они очутились посреди свирепой бури, рвущейся им навстречу.

Только это была вовсе не буря.

Из драконьего черепа хлынула охота. Мимо них, тесня друг друга, проносились эльфийские всадники и их скакуны, кони о восьми ногах, двухголовые козлы, огромные кошки с рогами, венчавшими их гладкие лбы, извивающиеся змеи с сотней глаз, бесшумные химеры на куриных лапах и блеющие бараны размером с ломовую лошадь. Чёрные псы с жутко горящими глазами захлёбывались звонким лаем, и, хотя один или два из них повернули чуткие носы в сторону близнецов, никто не замедлил бег.

Королева Айяра проскакала мимо них на великолепном чалом жеребце рядом со своей двоюродной сестрой Эльфрой, оседлавшей пятнистого оленя. Они заливались дерзким и радостным хохотом. Хотя Роуэн