— Я полагаю в таких случаях принято благодарить? — Сарвилл улыбнулся едва заметно и растер кровоподтек на шее. — Благодарю.

— Уходи. — процедила принцесса сквозь зубы. — Немедленно! — и ее слова врезались в озабоченное выражение лица странника, который никак не ожидал подобного изречения из ее уст.

— Что стряслось, Ли? Ты же сама предложила…

— Нет времени рассказывать, вот-вот здесь будет стража. Что касается сокровищницы — ее не существует, Сарвилл.

Она посмотрела в сторону выбитой с петель двери — взгляд странника последовал за ее взглядом. Дверь лежала на полу, а внутри было пусто. Он вошел, оглядываясь по сторонам, и обреченно опустил руки от понимания того, что все было напрасно.

— Сокровищница — легенда. Королевская казна пуста, а если там еще и осталось золото, то оно точно хранится не здесь, — принцесса говорила из-за его спины все тем же непривычно холодным голосом. — Тебе сегодня же нужно уезжать из Дастгарда. Я приготовила все необходимое, включая лучшего скакуна шаарвильских конюшен. Он уже ждет снаружи.

Странник обернулся.

— Но я не понимаю, Ли… Что произошло? Можешь ты нормально сказать, или мы так и будем тянуть время, избегая, по-видимому, каких-то сложных объяснений?

— Люция услышала о каком-то заговоре, в котором ты играешь не последнюю роль. Проще говоря, если ты сейчас же не уберешься из города, то, в конце концов, тебя казнят.

— Ли, ты несешь какую-то чепуху. Проще говоря, ведешь себя как лунатик — ходишь посреди ночи по замку и пугаешь людей. Тебе срочно надо ложиться спать.

Сарвилл не воспринял ее слов даже с малой толикой серьезности, принимая все произошедшее за ее эффектную, но не совсем оцененную им шутку. Принцесса тут же ответила неожиданной и сильной пощечиной, а ее глаза наполнились влагой. Странник тут же поменялся в лице и схватил ее за плечи.

— Лиана, отвечай немедленно, что случилось за те несколько часов, что я не видел тебя?

— Бурлящая бездна! — выругалась она и начала понимать, что с какими бы словами сейчас не умоляла его уйти из замка и покинуть Дастгард, все будет тщетно, пока кроме непонимания между ними будет стоять еще и привязанность.

Перед королевской дочерью теперь стоял тяжелый выбор. Рассказать всю правду тщательно и детально углубляясь во все подробности заговора, потом отпустить в добрый путь, но все еще ждать, что он обязательно вернется за ней и тем самым подвергнет опасности свою жизнь, которая для нее сейчас была дороже своей собственной. Это был трудный путь. Более простым решением оказалось, разорвать с медведем все связи и навсегда попрощаться, ставя его безопасность выше собственных интересов.

— То, что я тебе сказала — правда. Ты когда-нибудь поймешь, а сейчас считай эту информацию моим прощальным подарком.

— Прощальным подарком?

— Ты понимаешь, о чем я. Ты же не так глуп, как остальные медведи? Мы с тобой всегда знали, что наше увлечение когда-нибудь пройдет, и мы разбежимся по своим углам. Это был вопрос времени. У тебя свое место, у меня — свое. Ты же не думал, что сын охотника ровня дочери короля? Иначе я ошибалась на счет склада твоего ума, — ее глаза наполнились жестоким блеском.

— Прекрати!

Оба на время замолчали. Принцесса всеми силами старалась сохранить хладнокровие, но внутри все разрывалось на куски.

— Ты вляпался по самые уши, Сарвилл. — продолжала она, а тактика ее поменялась с жестоких, грубых фраз на жалостливые мольбы. — Не тащи меня в эту пропасть за собой, прошу. Это мимолетное увлечение может стоить мне очень дорого, ты же слышал слова моего отца. Что он сделает со мной, если узнает, что я тайно встречалась с врагом государства? Прошу, ради всего, что между нами было, — уходи и никогда не возвращайся, слышишь!

Странник остолбенел. Он не понимал, почему все это происходит. Почему это происходит здесь и сейчас. Что так напугало принцессу, что ее собственная безопасность стала дороже их отношений? «Может быть действительно, сам не зная того, я вляпался в какую-то паршивую историю? В таком случае, если Рогар узнает, что между нами была связь — он точно воплотит все свои угрозы в отношении Лианы в жизнь. Даже если нет, стоит ли тратить свои слова на ту, которая готова отречься от тебя при виде первой же, хоть сколько значимой преграды?» — подумал он.

— Жаль, что приходиться расставаться именно так, — странник перенял отрешенность и сухость принцессы, — Скажи, ты еще что-то чувствуешь ко мне?

— Я никогда тебя не любила, если ты об этом. — сейчас она казалась ему взрослой и рассудительной женщиной, а не импульсивной девчонкой, какой он привык ее видеть. — Если бы ко мне в окно тогда заглянул последний оборванец Дастгарда, шансов проводить со мной время у него было бы не меньше, чем у тебя. Похоже, ты забыл, что отец запрещал мне общаться со сверстниками, и каждый мальчишка был для меня новой невиданной породой попугаев. Мне было интересно, не более. Вот и все. А теперь прочь!

Каждое слово принцессы тяжелым молотом отбивало грузный ритм в его груди. Он прижал ее к себе в последний раз, до сих пор стараясь не верить в то, что все это говорит она, а не ее отец. Лиана держалась из последних сил, чтобы не ответить — ее руки висели неподвижно, но она старалась запомнить каждую секунду этих объятий и не отталкивала его. «Я сильно люблю тебя! Я безумно люблю тебя, мой милый!» — повторяла она про себя.

Странник чувствовал, как дрожит принцесса, но уже закрылся от нее. Теперь он не мог спросить о причинах этой дрожи. Он больше не мог задать откровенного вопроса, а тем более дать какого-то откровенного ответа. За несколько минут они стали друг от друга дальше, чем в тот день, когда он впервые решил пробраться за стены замка и лично увидеть ту, о которой говорил каждый мальчишка в его родном квартале.

— Ну что ж. Прощай, принцесса.

— Постой! — ее голос дрогнул. Она протянула руку, в которой лежал шелковый мешок, плотно набитый драгоценностями. — Возьми, я достала еще. Здесь должно хватить на ингредиенты.

— Оставь себе, — железный голос громыхнул в ответ.

— Не будь глупцом! Твои обиды ей не помогут, а это поможет. Несмотря ни на что мне до сих пор жаль твою сестру, и я искренне хочу помочь. Возьми! Прошу.

Внутри странника боролись две сущности, но победил разум — то, что находилось в мешке действительно могло помочь и его собственные чувства не имели никакого значения в сравнении с пользой, какую он мог принести, переступив через себя. Сарвилл ударил по руке принцессы, небрежно забирая предложенное.

— Как печально… — Из глубины гостиных комнат послышался неприятный мужской голос, они оба сразу узнали его. Сарвилл видел тень человека, идущего в их сторону.

— Если бы я когда-нибудь решился написать книгу, то обязательно использовал бы этот душераздирающий диалог, — надвигающаяся тень излагала слова спокойно и размеренно. — Нарочно такое не придумаешь, правда, Дориан?