Заинтриговав непосвященную часть моих слушателей таким началом, я перешла к подробному рассказу о весьма любопытных сведениях, которые в первую статью не вошли. Дело в том, что существовала и другая статья. Именно она заинтересовала меня до такой степени, что я попросила Пухова переслать ее мне целиком.

Вышеуказанная статья вышла в разинской местной газете только год спустя после первой. Принадлежала она перу того же автора — некоего А. В. Коненкова. Этот Коненков, не удовлетворившись официальной версией обвинения, предъявленного Геннадию Сабарову, решил провести собственное журналистское расследование.

Теперь уже сложно установить, что в большей степени двигало им — стремление докопаться до истины или чисто профессиональная жажда сенсации. Что в настоящий момент уже не принципиально. Важно то, что, провозившись с этим делом целый год, вышеупомянутый журналист сумел-таки собрать целый ряд весьма любопытных фактов.

Коненков несколько раз посещал в тюрьме Геннадия Сабарова и ознакомился с его версией происшедшего. Кроме того, пообщался с его адвокатом и со следователем, который вел то самое дело.

В результате журналист пришел к окончательному выводу, что преступник совершил только налет на сберкассу. Убил же несчастную женщину кто-то другой, и он же забрал деньги. Об украденных деньгах осужденный Геннадий Сабаров поведал Коненкову, как, впрочем, ранее и следователю, довольно печальную историю.

Вскочив с украденными деньгами в «газик», «одолженный» им за час до операции, он направил машину в сторону леса. Заехав в лес достаточно далеко, грабитель дождался, пока стемнеет. Когда же наступила ночь, Сабаров переоделся в заранее приготовленную одежду, положил сумку с деньгами в мешок, в каких обычно хранят муку, и пешком пошел домой.

Он знал, что его сын с малолетним братцем собирались ночевать в тот день на острове. Поэтому хотел спокойно пошарить по дому, прихватить кое-какие необходимые для дальней дороги вещички и переложить деньги в чемодан — не таскать же их в мешке, а уж тем более — в «засветившейся» сумке.

Чемодан принадлежал сыну, поэтому забрать его, не вызывая подозрений и избегая необходимости объясняться с Арсением, Геннадий мог только в ночь после ограбления, когда братья отсутствовали. Выходило, что возвращался-то он большей частью из-за пресловутого чемодана — все остальное Сабаров мог приготовить заранее и спрятать где-нибудь в лесу. С награбленными деньгами он намеревался, не дожидаясь рассвета, уйти лесом как можно дальше от города, потом выбраться на трассу и дальнейший свой путь проделать автостопом, по возможности чаще меняя машины и направление движения — на всякий случай. Таким образом, запутав, по-сабаровски предусмотрительно, следы, Геннадий думал потом податься в какой-нибудь крупный город и там затеряться. Предварительно, конечно, понадобилось бы обзавестись новыми документами. Товарищи по зоне снабдили его несколькими надежными адресами, куда бы он мог обратиться за помощью в данном вопросе.

Словом, Сабаров все тщательно распланировал. Самое главное — не попасться по дороге из леса до дому и обратно. Но Геннадий рассчитывал на то, что дело сработано очень чисто и за один вечер милиция никак не выйдет на его след.

Он продумал и принял все меры для того, чтобы при ограблении кассирша не узнала в бандите своего знакомого. Лицо скрывала маска, а говорил Геннадий во время налета очень мало и измененным голосом, который тренировал во время подготовки к операции.

Однако был предельно осторожен, пробираясь ночью к дому со стороны леса. Их двор примыкал к оврагу. Прокравшись через овраг, настороженно прислушиваясь и всматриваясь в темноту, словно дикий зверь, Сабаров благополучно проник во двор своего бывшего дома.

Деньги на всякий случай решил в дом не тащить — вдруг сын все-таки вернулся. Поэтому мешок припрятал в сарайчике рядом с забором. Когда через несколько минут, завершив все дела в доме, с Арсеновым чемоданом в руках Геннадий вернулся к сарайчику, то обнаружил, что мешка с деньгами там нет. Сердце его оборвалось.

На секунду он присел на пустой чемодан, тупо глядя на то место, где только что оставил мешок с огромной суммой, и пытаясь осознать происходящее. Затем обескураженный Сабаров в панике заметался по двору, думая, что в темноте мог перепутать сарай — их во дворе стояло несколько. Но поиски его оказались тщетны — деньги исчезли без следа, самым непостижимым образом.

Сабаров был в полном шоке — план, столько лет вынашиваемый им и так тщательно подготовленный, проработанный до мелочей, блестяще выполненный, вдруг разлетелся в прах. Исчезли деньги, которые он уже крепко держал в своих руках.

В сознании Геннадия не укладывалась вся нелепость происшедшего — ведь он оставил мешок лишь на несколько минут. Сабаров запоздало проклинал свою неосторожность и, изо всех сил напрягая мозги, пытался понять, что же могло произойти.

Выходило, что кто-то воспользовался результатом его рискованной операции. Кто-то выследил его, несмотря на все предпринятые меры предосторожности. Но как такое могло быть? Кто мог решиться на такое? Ведь с момента его возвращения в Разин Геннадий практически ни с кем не общался, никто не мог заподозрить его намерений.

И вдруг его осенило — сын! Только он один был способен на такое. Арсений ненавидел отца и с самого начала контролировал каждый его шаг. Присматривал за ним. А когда не мог делать этого сам, посылал шпионить малолетнего проныру-братца.

Геннадий сокрушался — и как же он сразу не разобрался! Ведь в глазах Арсения он не раз улавливал такое выражение, словно тот видит его насквозь и молча издевается над его наивностью.

Сабаров стал лихорадочно соображать, что делать. Оставаться опасно. Бежать? Без денег? Оставить все этому щенку? Ну уж нет! Тем более что бежать из города без средств и на краденой машине бессмысленно. Владелец «газика» наверняка уже заявил об угоне, и Сабаров добрался бы на нем не далее, чем до ближайшего поста ГАИ.

Нет, он дождется возвращения гаденыша и заставит его вернуть деньги. Геннадий знал, как надавить на сына. Его слабое место — малолетний братец. Стоит только добраться до него и пригрозить сыну расправой над его дорогим Сереженькой, тот станет как шелковый и сам в зубах притащит деньги.

Увы, эмоции плохой помощник, когда дело касается рискованных затей. Гнев и безумное желание вернуть свою добычу ослепили Сабарова-старшего, и он потерял присущую ему расчетливость и здравомыслие. Как говорится, «жадность фраера сгубила». Сабаров решил, что мальчишки, а вместе с ними и деньги, от него никуда не денутся, — оставалось только дождаться возвращения братьев.

На этом он успокоился и отправился в дом. Там, чтобы скрасить часы ожидания, напился до полной отключки. В доме оставался его собственный запас самогона, о котором Сабаров очень сожалел, когда собирался сбегать с деньгами, поскольку никак не мог забрать с собой. Теперь же он попытался утешиться планомерным его «уничтожением».

Пробуждение Сабарова оказалось подобно кошмару. Обвинения, которые ему предъявили, были ужасны. Ведь Геннадий заранее решил, что нипочем не пойдет на «мокруху». Целью являлись только деньги, и он собирался обойтись без жертв. Но, разумеется, его объяснения никого не интересовали. Против него свидетельствовали все улики. Даже пистолет, который он спрятал в овраге, на подступах к дому, теперь непостижимым образом оказался у него под подушкой. Вот такую мистическую историю поведал журналисту осужденный Геннадий Сабаров.