- Твою мать, ты же на больничном, - выругался Медведь.

- Я со всем разберусь, - твёрже повторил Макс.

- Вот и разбирайся, - раздражённо произнёс президент и отключился.

 Милена едва не сняла с себя кожу, отдраиваясь в душе. Натянула одежду на ещё влажное тело, чего никогда раньше не делала, но сейчас испытывала острую необходимость отгородиться хоть чем-то от произошедшего и окружающего мира.

Она сорвала с постели бельё и затолкала его в мусоропровод, застелила новое, и долго смотрела на постель, всё ещё не в состоянии поверить… полностью осознать.

Милена вышла в гостиную, совмещённую с кухней.

Взгляд упал на следы вчерашних посиделок с «подругой» и недопитую бутылку виски. Наполовину!

Ноги сами повели Золотарёву к журнальному столику. Она опустилась на диван и взяла в руки пустой стакан, поднеся его к носу.

«Как будто я знаю, чем он должен пахнуть, если мне что-то подмешали, - скривилась она, ставя его на место. Всё равно не чувствуя ничего, кроме резкого запаха алкоголя, от которого вновь начало мутить. Милена опустила лицо в ладони, уперев локти в колени. – Господи, что же теперь будет?».

Дверной замок щёлкнул, заставив её встрепенуться. В дверях появился Влад.

Они долго смотрели друг на друга, пока Милена сбивчиво не заговорила:

- Это не я. То есть я. То есть… Господи, - вновь уронила она голову в ладони, не зная, как объяснить произошедшее.

Сказать, что она не виновата, Мили не могла. Она давно взяла на себя ответственность за свою жизнь, и отказываться от этого не собиралась. Виновата. В том, что не отказала Инге. В том, что не прислушалась к своей интуиции. В том, что доверилась…

Как нельзя лучше к этой ситуации подходила абсурдная банальная избитая фраза «Это не то, что ты думаешь», но у неё язык не поворачивался её произнести.

- Это произошло не по моей воле, - сказала она вместо этого, зная, что это всё равно ничего не изменит и, тем не менее, она испытывала необходимость объяснить Ему. – Инга меня опоила. Я ничего не помню. Она сказала, что ей за это заплатили. Десять тысяч долларов, - потрясённо выдохнула Милена. – Прости меня. Я понимаю, что это ничего не изменит, но…

Все слова звучали абсурдно. И жалко. Бессмысленно.

- Как ты? – сдавленно спросил президент.

- Я? – удивлённо переспросила Милена, растерянно воззрившись на диктатора, застывшего в дверях. – Не знаю, - отвечала она на вопрос. – Всё ещё в шоке, наверное. Зла. И напугана. Ты бросишь меня?

Да, глупый вопрос, учитывая обстоятельства, но она не могла его не задать. Просто не  могла.

- Это тебя пугает? – ровно спросил Влад.

- Да, - выдохнула она.

- Полмира увидели порно-гифки, с твоим участием, - напомнил он. – Многие кончали жизнь самоубийством и после меньшего позора.

- Может быть, те, для кого общественное мнение имело слишком большое значение? – предположила она.

Какой-то странный у них диалог, разве нет? - подумала Мили.

- Ты боишься, что я наложу на себя руки, если ты меня бросишь? – догадалась она. И отвернулась, отрицательно мотнув головой. – Нет.

- И что же ты будешь делать? – спросил он. - Одна. Опозоренная на весь мир. Изнасилованная.

- Инга сказала, что они всего лишь пару раз… - Мили запнулась. – Что полноценного насилия не было.

- Тебя это утешило?

- Да, - честно ответила она, немного подумав, но ноги сжала плотнее. Неосознанно. - И ещё то, что я ничего не помню. До сих пор не могу поверить, что это произошло на самом деле. Всё ещё жду звонка от Инги, чтобы она сказала, что это очередной розыгрыш.

Президент порывисто вошёл, заключив её в медвежьи объятия.

- Прости меня, детка, - горячо прижал он её к часто стучавшему в грудной клетке сердцу.

- За что? – совершенно растерялась Мили.

- Что не могу отпустить тебя, - выдохнул он, зарываясь лицом в родной аромат её волос. – Это из-за меня. Всё это случилось из-за меня. И этот случай будет не последним. Я должен отпустить тебя, но я не могу. Я не могу, родная.

- Ты не бросаешь меня? – на всякий случай потрясённо переспросила Милена.

Диктатор тихо рассмеялся ей в затылок, всё ещё крепко обнимая.

- Ты совсем меня не слушала? – спросил он. – Всё это устроила моя бывшая любовница, оскорблённая отказом в нашу последнюю встречу.

- Когда? – навострила ушки Милена. Всё остальное почему-то разом перестало её интересовать.

- В Вашингтоне, - ответил Влад. – Я обнаружил её на своей постели. Она заявилась ко мне ночью, обойдя охрану. Как обычно. Йену уже несколько лет разыскивает интерпол... Надо было сдать её, пока мог.

- Ты отказал ей? Из-за меня? И не бросишь, несмотря на то, что весь мир увидел… – вывернулась она из его рук, чтобы заглянуть в глаза президенту.

Медведь улыбнулся.

- Всё остальное ты опять не услышала?

- Плевать мне на всё остальное, - бросилась она в его объятия, сама крепко обнимая за шею. – Плевать мне на любые опасности и подставы – я постараюсь быть осторожней, не буду никому доверять.

- Телохранители будут рядом с тобой круглосуточно, - вставил он слово, пока у неё было такое расположение духа, что она могла согласиться.

- Плевать, - мгновенно отозвалась молодая женщина.

Диктатор улыбнулся, крепче прижимая её к себе. Прикрывая глаза от удовольствия. И облегчения.

Медведь уже не мог представить свою жизнь без редкого самородка, однажды ослепившего его на Параде Победы.

Являлись ли обстоятельства их первой встречи знаковыми? Или это насмешка Судьбы?

*

- Инга Игнатьева? – вышел из машины прямо у неё перед носом шкаф с избитой мордой. Перегородив дорогу.

- А кто спрашивает? – резво спросила она, вздёрнув подбородок. Понимая, откуда ветер дует и не испытывая по этому поводу беспокойства. Единственное, что захочет от неё Милена – это извинений и разъяснений, но чёрта с два она их получит!

Мстить Золотарёва не умела. Она всегда была всепрощающей размазнёй.

 Медведев был готов пойти против всего мира ради неё, заставить захлебнутся собственной кровью любого, кто хотя бы косо посмотрит на его самородок.

Он мчался к ней, чтобы сказать это, чтобы утешить, но когда увидел... понял, что лучшим было бы отпустить. Как она всегда и хотела. Ибо это никогда не прекратится. Они будут пытаться достать его через неё. Рядом с ним ей всегда будет угрожать опасность. И боль. Львиную долю которой причинит ей ОН сам. Неосознанно. Случайно. По привычке. Но в том, что причинит, не могло быть сомнений. Он ДОЛЖЕН отпустить её.