— Ты слышал отца, — не стала вдаваться в подробности Пэт. — Ему нужно отдохнуть. А что они с вождем сказали по поводу дороги?

— Сказали, что это будет неплохо.

Пэт недоверчиво фыркнула.

— Правда, так и сказали, — попытался убедить ее алхимик. — Многие гоблины оставили племя и редко навещают родню. В основном из-за того, что добираться далеко. А если построят дорогу, смогут наведываться чаще. Разве не здорово?

— Нет, — обрубила она резко. — Не здорово. Гоблины, приезжающие в родное племя на поезде, — сам не понимаешь, как нелепо это звучит? Гоблины и поезд!

— Гоблины и поезд, — повторил Тэйт, будто пробовал слова на вкус, угадывая, что именно не понравилось Пэт. — Почему бы и нет?

— Да потому… потому что это — гоблины! Они — иные, не такие, как мы. Влияние людей, нашей науки и техники убивает их культуру, их самобытность…

— Занятно. — Тиролл хмыкнул, прервав воодушевленную речь. — По-твоему, их культура обязана оставаться неизменной? Обособленной от других народов? Может, стоит загнать их в резервации, чтобы оградить от тлетворного влияния нашей науки? Не разрешать носить обувь на твердой подошве и одежду с пуговицами? Отобрать книги на арлонском? Запретить использовать изобретенные людьми лекарственные препараты?

— Не передергивай, я говорила не об этом.

— Об этом, Пэт. Именно об этом. Мир меняется, люди меняются. Наши предки носили шкуры и ели сырое мясо, но ты почему-то не думаешь, что мы потеряли свою культуру, когда придумали штаны и сковородку. Так почему ты считаешь, что гоблины потеряют свою, если будут ездить на поездах?

Изобретатель, делец, философ. Неожиданное сочетание.

— Ты ведь не о гоблинах пришел поговорить? — сменила тему Пэт, чувствуя, что не готова сейчас обсуждать вопросы взаимодействия культур.

А вот Тэйт, казалось, с удовольствием продолжил бы ни к чему не обязывающие разглагольствования.

— Не поверишь, но о них, — вздохнул он. — Сможешь перевести символ?

Пэт разложила на присыпанном мукой столе листочек, извлеченный алхимиком из кармана, и озадаченно нахмурилась.

— Охотник? — спросила сама себя. — Воин? Копье в руке… надломленное… И ноги… Он будто преклоняет колено. Проигравший бой?

— Так ты не знаешь, что это?

— Понятия не имею, — вынужденно призналась профессор Данкан. — Но это определенно элемент танцующего письма гоблинов. Характерные линии, поворот стоп… Откуда ты его срисовал?

— С забора Джима Пекона.

Многовато событий для одного дня. Даже для двух, если вспомнить вчерашнее происшествие в храме, многовато. Тэйт рассказывал Патрисии о поездке с Гилмором на конскую ферму, а мысли вертелись вокруг накрытого салфеткой теста и шкварчащей сковороды, которую госпожа профессор, дабы не тратить впустую время за разговором, поставила на плиту, и запах обжаренного с луком рубленого мяса настойчиво призывал забыть обо всех проблемах хотя бы до ужина.

Наверное, именно по этой причине Тэйт не стал упоминать о бомбах, хоть и понимал, что все это — взрывные устройства в гроте, убитые лошади, сожженная одежда и неведомо что означающий рисунок гоблина на заборе — звенья одной цепи. Как и пребывающий в беспамятстве шаман. Не бывает подобных совпадений, все связано. Понять бы еще, каким образом.

Разгадка витала в воздухе, но воздух одуряюще пах мясом и специями, и урчание пустого живота забивало все мысли, что были не о еде.

Пэт сжалилась: отсыпала немного будущей начинки, отрезала ломоть хлеба.

— Чушь! — брякнула тарелкой по столу. — Гоблин никогда в таком не участвовал бы. Даже помогать не стал бы. Убить лошадей? Нет, только не гоблин.

— Я и не говорю, что это сделал гоблин, — сказал Тэйт, прежде чем наброситься на еду. — Там отфеся… мм… отпечаток руки, точно не гоблинский. И забор высоченный… Но почему «только не гоблин»?

— Потому что лошади. Гоблины считают, что в них воплощаются духи долин. Так же как в орлах — духи гор.

— Да? — Он, не жуя, проглотил горячий кусочек. — А волки? В них кто-то воплощается?

Патрисия одарила его подозрительным взглядом. Видимо, отныне будет смотреть на него только так.

— Воплощается, — ответила словно нехотя. — Волки — проводники. Они спускаются в долину и поднимаются в горы, точно так же ходят между миром духов и миром живых.

— Мы нашли волчьи следы у реки. Много. Очень много. Собаки на окрестных фермах должны были просто взбеситься этой ночью. А в Фонси уже пошли бы разговоры, даже с учетом того, что утренняя потасовка здорово всех отвлекла. Но я и слова о волках не слышал. И у Пекона собаки молчали, когда кто-то убивал его лошадей… Гоблины ведь известные заклинатели животных?

Патрисия недовольно поджала губы. Показалось, сейчас отберет тарелку, поэтому Тэйт поспешно сгреб остатки мяса и промокнул хлебом стекший жир. Но мог бы не торопиться: обдумывала услышанное госпожа профессор долго. И все же осталась при своем.

— Чушь, — повторила уверенно. — Да, гоблины — заклинатели. Но не все же? Понадобилось бы собрать десяток шаманов, чтобы отбить нюх у всех собак в округе. А у нас тут только один. — Она махнула рукой в сторону комнат. — И ночью он был у храма.

Что Эгери делал у храма, Пэт не знала, но в том, что воздействовать оттуда на животных Пекона и его соседей шаман не смог бы, Тэйт с ней согласился.

— Значит, нужно подождать, пока старик очнется, — подвел он итог разговору. — Наверняка не просто так явился.

— Подождем, — согласилась Патрисия.

Тэйт решил, что это можно расценивать как приглашение на ужин.

Ничего другого он от этого дня уже не хотел, но до того, как пирог приготовится, оставалось время, и его можно было использовать с пользой.

— Схожу на портальную станцию, — поделился он планами с хозяйкой. — Отправлю пару писем друзьям.

— Шикуете, господин магнат. — Патрисия усмехнулась, но как-то блекло. И подозрительность никуда не девалась из прищуренных карих глаз. — Что за друзья?

Тэйт не видел причин скрывать:

— Сибил напишу. Попрошу карты раскинуть, или что там еще провидцы делают.

Пэт скептически поморщилась. То ли не верила в способности миссис Девон, то ли не доверяла прорицателям в целом.

— И еще одному другу, — продолжил Тэйт. — Он в полиции служит, есть опыт в таких делах.

«Может, даже приедет», — понадеялся мысленно. Было бы неплохо. Рысь Эролл — не просто полицейский. Маг-оборотень. Потому, собственно, и Рысь. Враз бы тут все разнюхал, и в прямом, и в переносном смысле.

— Я отправлю отчеты завтра, — без перехода сообщила Пэт. — Не вижу смысла ждать при том, что тут творится. Извини.

— Завтра так завтра, — не спорил Тэйт.